Страница 8 из 122
Нужно было повеситься, пока было не поздно.
— Чтоб мне провалиться… — сказал Бог.
— Что? — спросил Малик.
— Ты что ослеп?!
Ладони из ослепительной чистоты света обняли лицо не давая Тэдэру утонуть.
— У мальчишки припадок, — раздраженно сказал руководитель центра.
— Сам ты припадок, — не согласился Бог. — Мальчишка видящий. Какой идиот дал ему пулю?
— Никто ему ничего не давал. — Малик нечеловечески грациозно скользнул ближе и заглянул Тэдэру в лицо. — На него волна упала, в процессе спасения моей дражайшей половины. Думаю, он этой дряни столько вдохнул, что теперь его будет водить часами. Мозги напрочь вышибло. Хотелось бы знать, куда его в конце концов занесет? Может оружие приготовить? Мало ли что он увидит.
— Мал, не хочу тебя огорчать, но он все прекрасно слышит.
— Рухнувший в себя видящий?
— Он не рухнувший в себя, его наверх вынесло, — голос божества стал уверенным и мягким, словно пытался успокоить.
— Издеваешься?! — не поверил Малик. — Да этому учиться надо годы.
— Какое учиться? Он же музыкант. Творческая личность. Он умеет настраиваться. И он, кстати, тебя видит, и меня.
— Плевать. Что нам с ним делать?
— Не давать ему смотреть на менее цельные личности. Он и так уже успел насмотреться.
— Там смерть, — радостно произнес Тэдэр указав вверх. Нужно было сказать. Необходимо. Потому, что смерть пряталась, маскировалась подо что-то другое. Тэдэр откуда-то это знал. — Уже близко. Крадется.
Ладони Бога от неожиданности разжались, и Тэдэр нырнул с головой, едва успев набрать воздуха. Сквозь воду было видно плохо, но излучающее жадность и бессмысленную злость пятно никуда не делось. Оно приближалось. Медленно. Принюхиваясь. Нет, не боялось, скорее опасалось.
— Какая смерть? — спросил Малик.
Разноцветное сияние всколыхнулось, смешная зелено-стальная косичка хлестнула по фигуре заставив пружину басовито загудеть, и ловкие руки выдернули Тэдэра на поверхность.
— Глупая и жадная, — сказал Тэдэр. Нужно было говорить, пока поздно не стало. Он однажды уже опоздал. Больше нельзя. — Вы что-то прячете. Они что-то хотят и идут убивать. Вы их раздражаете. Они не люди. Не знаю кто. Очень много лилового, перетекает, меняется, спорит само с собой. Словно они не могут решить живы они еще или мертвы. У людей так не бывает.
Да, не бывает. Тэдэр это просто знал и доказательств ему не требовалось. Удивительное ощущение. Словно смотришь в зеркало и видишь там совершенно постороннего человека.
— Бывает, — уверенно сказал Мартин. — Если люди ежедневно вышибают себе мозги пулей. Психика идет вразнос, у них восприятие самых обыкновенных вещей совсем не такое, как у большей части людей. И агрессия зашкаливает за все нормы. Хотя они почти не способны ничего чувствовать. Своеобразное счастье. Ни боли, ни разочарований, ни стремлений, ни надежды. Просто очень много спокойствия, знание, что тебе необходимо для этого спокойствия и желание любыми путями это получить. Сложно объяснить, как оно все сочетается.
— Проклятье, — рявкнул Малик. Разноцветное сияние плеснулось, как вода в сосуде, некоторые капли оторвались от его фигуры и бесследно растворились в пространстве, словно куда-то перенеслись. — Хватит лекции читать, нашел кому. Нужно эти проклятые волны сжечь к чертовой матери. Плазмой. Полностью. Если понадобится, раскопать до основания и выжечь эту заразу. Плевать мне, что оно живое. Столько проблем создает. Только наркоманов нам здесь и не хватало. Скучно без них.
— Вооруженных наркоманов, — сказал Мартин. — Знающих, что все запасы пули были вывезены с этой планеты. Думаешь, ты сможешь их убедить, что кто-то такую ценную для них вещь уничтожил, наплевав на возможную прибыль? Сомневаюсь. И сжечь волны тебе никто не позволит. Они развиваются, меняют планету, лет через двести людям придется отсюда убраться, чтобы не мешать им. Кояд вообще считает, что у них есть шансы стать разумными, правда, не скоро.
— Сколько у нас кораблей? — отмахнулся от объяснений Малик.
— Достаточно. Иди, командуй, я с ним посижу.
— Возьми парализатор. — Подозрительность промелькнула по пружине воли легкой тенью. Словно крупная рыба близко у поверхности воды.
— Зачем? Он меня видит, — легко отмахнулся Мартин. — А парализатор все равно не подействует, не в таком он состоянии. Иди, не станет он меня убивать.
— Он убивал, — упрямо произнес Малик.
— Я знаю. Думаю, у него были веские причины.
— Навеянные падением в себя.
— Какая разница? — искренне удивился Мартин.
— Если что, я тебя из гроба достану и придушу, — мрачно пообещал Малик.
— Иди.
Выпроваживает, словно старшего брата, поклявшегося родителям всячески оберегать бестолкового младшего братишку. Смешно почему-то.
Тень за спиной Малика увеличилась, окутала фигуру поверх сияния, приготовилась защищать хрупкую человеческую жизнь. Воин готовый к битве. Становиться у такого на пути очень неразумно. Проще застрелиться самостоятельно.