Страница 110 из 122
И через три, когда «Цыпленок», летевший чиркая пузом по воде и старательно маскируясь, дополз до гостиницы.
— Они над нами издеваются, — сделал вывод Дженке.
— Внимание усыпляют, уверен, они явятся, — сказал Лис и, чтобы не бродить из угла в угол, отправился делать кофе для Снежки. Все занятие.
И один только Малик все это время спокойно сидел на подоконнике и то ли думал, то ли слушал что-то неслышимое для всех остальных. Изредка он еще и улыбался.
А Тэдэр маялся от скуки и почему-то чувствовал себя очень глупо. Даже развеселый музыкант, который фактически и устроил этот бедлам, предпочел убраться в подсознание вместе со стихами и не высовываться. Так что и пообщаться было не с кем.
— Хм, — сказал Тэдэр, посмотрев в зеркало и увидев там привычного унылого себя. — А что, если они ждут, пока я окажусь в одиночестве?
Мысль Тэдэру понравилась. Поэтому он помахал рукой Дженке, сказал, что будет вон в той комнате, но в случае, если кто-то начнет ломиться в окно, сразу же выскочит в коридор, и пошел ждать убийцу.
Убийце на то, что его ждут, было начхать. Тэдэр от скуки нашел мини-бар и попробовал какую-то пузырящуюся синюю гадость, мерзкую что на вид, что на вкус, что на запах. Обозвал местных богачей извращенцами, хотя эта гадость могла быть самогоном, запрятанным в бар запасливым настройщиком кукол-горничных. Полюбовался дождливым пейзажем, попутно убедившись, что никто ни в какое окно лезть пока не собирается. И, наверное, бы плюнул на решение подождать в одиночестве, вернулся в коридор и стал там всех раздражать своим хождением из конца в конец, если бы не пришла Снежка.
— Что? — спросил Тэдэр, когда девушка в задумчивости остановилась посреди комнаты.
— Это было глупо, но сильно, — сказала она. — И Лис так забегал, перестал придурка изображать. Знаешь, он симпатичный, когда не улыбается, как идиот. Хотя, когда улыбается, тоже симпатичный, просто раздражает.
— О, — сказал Тэдэр, вспомнив, что этот симпатичный отправился за кофе для одной блондинки и где-то пропал. Наверное, опять решил проверить подозрительный подвал.
— Да, — уверенно подтвердила девушка. — Тэдэр, я…
Дверь резко распахнулась, словно от порыва ветра, Тэдэр удивленно моргнул и увидел красно-фиолетовый росчерк, где-то на грани между обычным зрением и тем, как видят мир фениксы. И уловил что-то знакомое и слишком опасное. Дальше он действовал инстинктивно. Рванул к Снежке, толкнул к стене и попытался там прикрыть ее своим телом, нагибая голову. Должен же проклятый малый доспех хоть для чего-то пригодиться?
Но так и не понял, пригодился или нет, потому что удар в спину был очень сильный и мгновенно погасил сознание.
И Тэдэр уже не слышал, как завизжала Снежка.
Не видел, как следом за невидимкой заскочил запропастившийся Лис, сдернул крышку с термочашки и вылил ее содержимое перед собой, делая невидимое частично видимым. А потом сделал самую большую глупость в своей жизни — схватился за игольник голой рукой, направляя следующий выстрел в потолок, и двинул термочашкой стрелка по голове. Голова оказалась чем-то защищенной, но стрелок дернулся, нажал на пуск, и часть раскрывающихся одуванчиком игл оказалась у Даниила в руке, а часть ушла в потолок, осыпав людей каменной крошкой и кусками разноцветной пенокраски.
Дженке, прибежавший на шум и мгновенно оценивший ситуацию, жалеть недоневидимку не стал. Схватил столик и обрушил его на голову человеку, пытавшемуся почти вслепую засунуть в игольник очередной бочонок-заряд.
А за Дженке прибежал запыхавшийся Малик, наступил на валявшегося стрелка, рявкнул барабанщику, чтобы немедленно звал медиков. Поднял на ноги Снежку и приказал ей затянуть чем-то руку Даниила, пока он кровью не истек. А потом шлепнулся на колени перед Тэдэром, обозвал кого-то убожищем недоделанным, помянул чью-то мать и засунул пальцы в развороченную иглами спину.
Всхлипывающая Снежка пыталась перетянуть шейным платком плечо Даниила чуть выше того места, от которого его рука превратилась в сплошное кровавое месиво с торчащими обломками костей. Десантник давал советы и повторял: успокойся, успокойся. И девушка не понимала, ей он это говорит или самому себе. А Малик замер над Тэдэром и беззвучно шевелил губами, словно разговаривал с кем-то невидимым.
И один только стрелок валялся себе у двери среди обломков стола и не подавал признаков жизни. Впрочем, даже подай он их, вряд ли был бы для кого-то опасен. Игольник Дженке благоразумно забрал с собой, как и обнаруженный на ощупь лучевик, а ударил он его славно, даже шлем не помог. Плохонький шлем, видимо, не рассчитанный на то, что хозяина будут бить, вместо того, чтобы пытаться отстреливать.
Спустя час гостиница превратилась в натуральную крепость. «Цыпленок» развернул стандартную атмосферную защиту. Стандартную для тишодцев, так что у местных жителей пробить ее не было ни малейшего шанса, даже с помощью орбитальной обороны. Скорее часть шельфа вокруг гостиницы разворотят и добьются того, что корабль уберется в космос, а на его месте вырастет вулкан, в лучшем случае.
Десантники в полной амуниции расселись по периметру защиты и демонстрировали слетевшимся репортерам воинственность и силу.