Страница 3 из 106
- Да-да. Конечно, - кивнула и чуть слышно, с надрывом, ответила Нита доктору. – Карл Альбертович, я ухожу. Изви... - она не успела договорить, упала в обморок.
***
- Ни-ита, Ни-ита! Давай, иди! Не бойся, я держу тебя, сладкая! - весело покрикивал парень, придерживая ее за руку и помогая вскарабкаться наверх.
- Псих! Ты псих! Ночью, на скалы… Только маньяк может тащить свою девушку! - отвечая весельем, ворчала Нита. Одновременно переставляя свои стройные и до неприличия красивые ножки по неровным уступам темной скалы, нависшей над маленькой бухтой у самого берега «Теплого моря».
- Маньяк-маньяк, принцесса! – он смеясь, отшучивался. Но, продолжал ее тащить за собой.
- Киф, о боже!!! Какая красота… - очарованно прошептала девушка, забравшись на вершину, казалось бы, неприступной и неподатливой скалы. – Звезды… А море… Я... Я, люблю тебя, - она проговорила на одном дыхании и улыбнулась, после чего нежно поцеловала своего друга в губы.
– А ты знаешь? – она продолжила, отрываясь от маняще горячих губ любимого.
- Случайно… Ни где, рай?! - с усмешкой спросил парень, осторожно, легко, легко, щелкая подругу по носу.
- Ага… - тихо, тихо, ответила на вопрос, девушка с казалось бы искрящимися от счастья, глазами.
- Знаю, - так же чуть слышно ответил он. И крепко, но бережно, ее обнял, прижимая к своей груди.
- Рай там! - он выжидающе помедлил, и ласково продолжил:
- Где есть – ты. Любимая.
В доме было тихо, а за открытым настежь окном, мерно барабанил дождь. Любимый пес мужа, тихонько посапывал у давно погасшего камина, и только она одна, стояла и всматривалась в пустоту ночи, и вслушивалась в шум падающих с неба чистых капель воды. Слезы застилали ее глаза, не оставляя ее в покое. Ей было больно и стыдно. От того, что больше нет. Нет того, кто всю жизнь ее любил, и по слишком злому стечению обстоятельств, отдал эту жизнь за нее. За, ту, которая совсем не заслуживала...
***
Сознание пробудилось раньше, чем появилась картинка перед глазами, а в голове раскатистым гулом прозвучала мелодия - знакомая такая, что даже покоробило. Ах да, это же мелодия приветствия, что играет при запуске обычных коммов. У меня на стационарном такая же была, вспомнил я. Кто-то явно больной на всю голову зачем-то запустил комм, видимо подключенный к колонкам, на всю имеющуюся громкость, мелькнула мысль, а следом, в глазах все потемнело.
Я и не догадывался тогда, что пробудившая меня мелодия, оказалась установленной в моей голове, и при включении сознания, она стандартно запустилась, оглушая слух, очевидно не отрегулированной в системе, громкостью.
Тьма, медленно окрасилась в сплошную синюю пелену. И эта пелена, так же медленно, изменила свой цвет на светло изумрудный. И на этом непривычном фоне появилась крупная сетка электронных линий, которая стремительно вращающимся кругом, неумолимо сокращалась к центру вирт-экрана в неуловимую точку по его середине. А за тем, появилась картинка окружающего меня, пространства.
Пространством оказался белоснежный потолок какого-то незнакомого помещения. Своего тела я совершенно не чувствовал и даже зрачками глаз, мне с трудом удавалось оглядываться по сторонам, для того, что бы хоть каким-то образом понять, где я нахожусь.
А находился я, в больничной палате мне так показалось. И, как ни странно совершенно один. Соседей не наблюдалось, прямо, как у олигарха, или еще кого, ценного...
Хм… Из звуков я слышал только, как в стороне, тихо работала незнакомая электронная аппаратура, попискивая своими датчиками многочисленных контроллеров. Она заполняла своей стрекотней всю комнату. Кромсая и дырявя собой, умиротворенную тишину вокруг.
- Ага, это наверное, тот самый комм будильник работает, что по ушам мне ударил мелодией приветствия. Петух вредный, утренний... Так-так, где это я? – продолжил размышлять и проворчал мысленно, отходя от недавнего беспамятства.
- Последнее, что я помню…
- Хм. А, что я собственно помню? - мысли ворочались медленно и тяжело, как ветряная мельница в почти безветренный день. А в голове при этом, стоял невыносимый шум, как после какого-то дурмана. Но ясность моего рассудка, все, же понемногу приходила ко мне, что меня весьма радовало.
- Нита, - я вспомнил. - Да! Нита! – я вспомнил ее крик. И бандита лежавшего на краю помещения, у разбитого, большого, от пола, до потолка, окна.
- Проклятье! Он же мертвый был! Я в него несколько раз попал, наверняка! Это я точно помню. Пазлы, в картинках памяти, постепенно складывались, и с ними, одновременно, оживали мои эмоции.
- Дальше, что было дальше? – я мысленно простонал. - Вот ведь… - вспомнил и выругался. - Дальше, этот урод, поднялся… Как-то резво поднялся, гадина!