бумеранг фаталиста

 Ехать в Москву, Таня решила ехать в СВ. Свое желание прокомментировала так: «Всегда беру СВ, и вообще если ездить, куда в поезде то по максимуму отделяюсь от людей... если ехать не долго можно купе, но на ночные поезда только СВ! Может, кому и нравятся орущие дети в плацкартах, вечная вонь в туалете, пьющие или храпящие соседи по посадочным местам, только не мне».

 Узнав о цене СВ, я малость проявил внутреннее неудовольствие. В связи с тем, что цена проезда, в 5 раз превышала цену проезда в плацкартном вагоне и в 2,2 раза превышала цену купейного билета. Правда, купе было двухместное, и в нем имелся дивиди с телевизором. Но и с того, что я ничего не платил из своего кошелька, притих и не возмущался. В Москву прибыли около 10 утра, выспавшимися и отдохнувшими. Чуть-чуть отошли от Ярославского вокзала и поймали такси. Можно было конечно взять и на вокзале, но не хотелось поощрять рвачей таксистов, которые сразу умножают цену минимум в два раза. 

 Как доехали до Домодедова, сразу в кармане заулюкал мобильный телефон. Жена – сразу сообразил я. Звонок ведь, на нее, у меня был настроен на свисток закипающего чайника.

 – Алло, Рюрик, как ты? Устроился?

 – Все нормально, дорогая. Я уже в аэропорту.

 – Будь осторожен, я сейчас общалась по телефону с мамой, она говорит, что это мафиозный город. Там одни жулики и бандиты. Как прилетишь, сразу позвони.

- Слушай, давай сразу договоримся, что созваниваться не будем. Роуминг дорогой. Лучше, смсимся, лады.

- Святая простота – подумал я – Ведь действительно думает с тещей на пару, что я на стажировку полетел в Неаполь. Чувствовал после этого звонка немножко виноватым, но быстро пришел в себя, а увидев Таню, вообще расцвел. Таня уже стояла у таможенной стойки и заполняла свою декларацию. Я сразу же чувствовал себя не в своей тарелке, все-таки я первый раз летел за границу. Все было для меня новым, я тыкался как слепой кутенок, не зная, что и как делать. Потом решил, что буду тупо повторять все действия моей спутницы. Скованность движения и неуверенность сквозили во всех моих движениях. В отличие от меня Таня чувствовала себя совершенно естественно, и какая-то хитрая улыбка не сходила с её губ. Когда мы проникли в аэроплан, я облегченно выдохнул и попытался растянуться в своем кресле, в нашем бизнес классе. Едва наш самолет набрал высоту, привлекательная стюардесса, мило улыбаясь, поинтересовалась, не желаем ли мы что-нибудь выпить. Говорила, разумеется, по-английски. Естественно я ничего не понял, и попросил перевести своего толмача, то есть мою попутчицу. Обольстительная для меня бизнесвумен перевела. Я сразу же сориентировался и попросил немедленно накапать мне коньячка, грамм пятьдесят, Таня – минеральной воды. Напитки явились спустя пару минут: коньяк в длинном хрустальном бокале и вода с ледяными пузырьками в высоком стакане с золотым фирменным знаком авиакомпании. В придачу, тонко нарезанный лимон на блюдечке с золотой каемочкой. В этом момент, я потребовал у стюардессы, чтобы принесли ключ. Стюардесса, никак не могла понять какой ключ нужен. Таня тихо посмеивалась. В этот момент я врубился, что откуда этой неруси знать нашего классика. Когда приносят что-то на блюдечке, да с золотой каемочкой, ведь это есть осуществление, так сказать заветной мечты. Для более полноты испытываемого наслаждения, хотелось еще ключ от квартиры, где деньги лежат. Вместо этого непонятливая стюардесса принесла коробка шоколадных конфет, с тем же вензелем, что на стакане. Конфеты – сувенир авиакомпании, пояснила она. Я тут же её открыл и съел три штуки, давясь от жадности. Про коньяк скажу: хороший и соответствующий уровню итальянской авиакомпании. Мне понравилось и коньяк и обслуживание. Через пять минут настроение с хорошего перешло в отличное. – Не пора ли, дитя моё, – важно начал я, затянувшись сигареткой – определить конечную цель нашего турне?

Таня фыркнула, и прижалась бедром.

– Что ж, если вашему писательству угодно… Сперва отправимся поближе к югу страны в уютный отель на берегу Средиземного моря. Там понежимся пару недель, в карнавале поучаствуем. А потом отправимся в одно глухое местечко, в городишко под названием, там, где можно нам будет обвенчаться. Пригласим российского консула, папа даст ему на лапу, что бы он обязательно приехал. Я узнавала, у России с Италией подписан договор о признании браков заключенных на территории этих стран. Представляешь, как это завлекательно. Не как у всех: а то ведь у всех все практически одинаково, все эти процессии, подкатывающие к дверям ЗАГСа на роскошных белоснежных лимузинах, украшенных цветами. Невесты в подвенечных платьях, женихи в чёрных костюмах. После регистрации, брачующиеся пары со своими свитами в иномарках следуют к некому памятнику, смотрят на него с придурковатым выражением на лица (не понимая, зачем они здесь), ездят по мостам. Я не хочу так. Я хочу скромно, но со вкусом. В Италии, в соборе, какого ни будь апостола. Представляешь, мы будем всем рассказывать, что поженились в Италии – она очень пристально и изучаеще посмотрела на меня и продолжила. - По твоему виду, у тебя есть какая-то причина, что бы обгадить мой праздник.

 Я взял паузу, поскольку была озвучена свадьба (я ранее своего согласие на это дело не давал, впрочем, моим мнением никто и не интересовался), выдержал ее значительно долго – Причина очень важная. Решат, что я женился из-за денег. Погнался за длинным рублём.

– Не расстраивайся. – Таня прильнула к моему плечу. – Ведь ты же женился по любви. По любви к деньгам и по любви ко мне. А любовь это самое святое, что может быть в нашем мире. Вера – получает, любовь – дает.

– Опа. Как ты хитро вывернула. Ну, разве что так…

Внезапно, то ли от коньяка, то ли от мерного покачивания, от ровного урчания двигателей, накатила неодолимая дрёма. Голова стала непроизвольно производить конусовидное болтание, веки натурально слипались. Последнее, что я почувствовал, это свою, по уродски отвисшую нижнюю губу, и попытался закрыть рот…

 Пробуждение было таким же мгновенным и неожиданным. Будто кто резко включил свет. Самолет плавно приземлялся. Мы неторопливо прошли таможенный досмотр. Чинно вышли из аэропорта. На выходе встретил русскоговорящий гид, держащий табличку с Таниной фамилией. «Так, мол, и так, он в полном нашем распоряжении. Докучать он нам не хочет, если мы желаем побродить вдвоем. Строго настрого предупредил, «чтоб ничего не покупали у негров на улицах, а также не соваться в так называемые испанские кварталы». Дал номер своего мобильного телефона (мол, звоните, если что), отпросился до завтрашнего утра и откланялся. Русскоговорящий гид был приятной неожиданностью.

 Взяв такси, мы назвали адрес, и автомобиль плавно набрал ход. Всю дорогу до отеля Татьяна Викторовна никак не могла угомониться. То открывала окно, то закрывало, то просила водителя ехать быстрее, то медленнее. Хотелось посмотреть город. Я в этой занятии от нее не отставал и также вертел головой. Таня, оказывается, заранее сняла номер на вилле, в уютной гостинице на побережье города Неаполь. По пути к ней, на дороге бесчисленно много сновало мотоциклов, мотороллеров и скутеров, на которых гордо восседали без шлемов по двое - трое человек, независимо от возраста и комплекции. Наиболее впечатляюще, смотрелся взрослый бородатый дядька, поднимающий на дыбы свой мотоцикл прямо посреди центральной улицы и молодая беременная женщина, с достаточно большим животом, и при этом, в передней части скутера, стоял трехлетний малыш стоящим, цепляясь за ее руки. Через полчаса подъехали на место. Только начали выгружаться, как зазвенел сотовый. Я аж вздрогнул. Посмотрел на мобильник, ну естественно, жена. 

 – Рюрик, ну ты чего молчишь?!

 – Сейчас оформляться буду в гостиницу.

 – Бессовестный! Я же волнуюсь. У тебя все нормально?

 – Все в порядке, дорогая.

 – Знаешь, мама говорит, что на улице продукты питания покупать нельзя, сплошная отрава, и воду из-под крана не пей, лучше в магазине ее купи.

– Спасибо.

 – Не забывай нас, звони.

- Ты понимаешь, что роуминг дорогой? Ты понимаешь, что мы сейчас минимум 500 рублей в туалет пустили. Не зли меня Катька. Я же сказал смс, или сам позвоню, понятно?

 – Все пока.

Танька ехидно на меня смотрела и подпустила шпильку - Что маленького мальчика надо постоянно контролировать –

 Было стыдно, поэтому я, молча, нажал на сотовом телефоне на значок решетка. Мобильник издал пару булькающих звуков и отключился.

 Мы разместились в превосходном отеле «Санта-Лючия», расположенном в центре одноименного квартала прямо на берегу моря. Заселились в стандартный люкс: гостиная (мягкая мебель, телевизор, DVD-плейер), спальня (двуспальная кровать); холодильник, сейф, фен, телефон, кондиционер, ванна и сразу же завалились спать. Заснули моментально. Сразу после пробуждения пошли смотреть знаменитый форт Кастель-дель-Ово, стоящий прямо напротив отеля. Старый форт выглядит очень внушительно. Наверное, благодаря старым пушкам, чьи жерла почему-то смотрят на город, а не на море. Да и фрагменты первых построек этого сооружения, практически везде проглядывают из-под новой штукатурки, и это придает значительность. В листовке, которую нам дали около входа, написано на разных языках о неаполитанской легенде, которая подозрительно напоминает одну нашу русскую сказку. «Мол, где-то в стенах этого форта замуровано железный ларец, в котором находится хрустальный графин, а внутри его яйцо. И пока не найдут сей "артефакт Кощея", город и сама крепость будут стоять вечно». После прогулки по форту решили закупить фруктов на вечер. В ближайших портовых кварталов, при всем изобилии апельсиновых и лимонных деревьев на улицах, мы не нашли ни одного магазина, ни одного уличного лотка с фруктами. В темной китайской лавочке, более подходящей в качестве базы мафиозного клана, мы нашли связку гнилых бананов. Фруктов хотелось все больше и больше. Татьяна, позвонила нашему гиду, он объяснил, где купить и как добраться. Пошли. Где-то через километр от нас, уходя в тесноту старых улочек, шумел ярко освещенный рынок. В самых лучших традициях эпохи начала девяностых годов. То есть сапоги лежали рядом с конфетами, а одежда - возле фруктов. При этом соответствующая атмосфера, шум, запахи, освещение в виде свисающих непонятно откуда голых лампочек и брезентовые тенты разных цветов. В общем, экзотика раннего капитализма. Таня сразу почувствовала себя в своей тарелке и начала активно интересоваться ценами. После продолжительных торгов и выгодных сделок, отчалили к себе в отель. В номере устроили пир и просмотр итальянский программ. Стали обсуждать, что бы такого сделать знаменательного на следующий день. Остановились на Помпеях. Побывать рядом и не посмотреть это знаменитое поселение - было бы слишком. Позвонили гиду и дали ему отбой на следующий день. Съездить по железке до Помпей, проще пареной репы.

 Впрочем, Помпеи описывать бессмысленно - сотни книг могут предоставить исчерпывающую информацию об этом трагическом месте. Однако доступ туристов открыт едва ли на одну десятую площади этого огромного по меркам античности города. То, что удивило меня лично: Во-первых, это чересчур мелкие размеры всего и вся. Комнаты в домах не превышают трех метров по диагонали, по высоте - арки около двух метров, а многочисленные каменные кровати в длину примерно 1,4 метра. Похоже, что жители города были все поголовно пигмеями или карликами. Во-вторых, интересная архитектура - можно узрить как дома из характерного плоского римского кирпича, так и сооружения старой кладки из туфовых блоков. Их этого можно сделать вывод, что город развивался не одну сотню лет. Много фаллических символов и как утверждал местный гид, было много публичных домов. То есть, сформировался особый статус города, город порока и разврата. Вроде бы, руины как руины, но есть в них что-то мрачное, что находиться рядом совершенно не хочется. Особенно после осмотра хранилищ со слепками людей и животных, погибших во время извержения вулкана.

 Обратно вернулись к вечеру и сразу же побрели покупать съестное на ужин. Hа «нашем» рынке, нас уже узнавали, радостно приветствовали. Там мы купили сыр, колбасу мортаделла, горячий хлеб и помидоры. Когда побрели обратно, то на всех прилегающих улочках стояли мордовороты и явные уголовники всех цветов кожи. Которые предлагали очень дешево видеокамеры, часы, мобильники и т.д. Мы шли сквозь их строй в сторону автостанции, прикинувшись или глухонемыми или «руссо туристо, облико морале».

 Назавтра решили посмотреть один знаменитый островок, остров Капри. Позвонили гиду и дали повторный отбой. Гид начал потихоньку расстраиваться из-за отсутствия у него, так называемой работы. На Капри отправились сразу же с утра, на катамаране, в тесной компании дружественно настроенных японцев. Тирренское море встретило нас плотной дымкой, из-за которой едва проглядывает солнце. Плывем на остров Капри - последнее пристанище императора Тиберия и пресловутое место отдыха М. Горького. Катамаран шустро скользит по воде, едва заметно режа волну. За иллюминаторами все в тумане. Перед самым входом в порт, как по взмаху руки морского царя, дымка рассеивается, и открываются бело-зеленые скалы и черепичные крыши домов. Все это напоминает некое побережье Крыма, однако характерная средиземноморская архитектура указывает на ложность моего впечатления. Я вижу только три цвета - синие море и синее небо, белые стены и белые тенты, зеленая трава и зеленая растительность. Правда, немного есть золотистого, в который красят стены, тенты и даже лодки, но он какой, то неяркий и не производит никого впечатления. По узкому серпантину наш микроавтобус лезет вверх, в сторону города. На Капри дорога - это что-то особенное! Даже наш фиат, по размерам равный нашему «соболю», почти цепляет парапет. А уж как он разъезжается со встречными машинами - этого лучше не видеть, нервы будут целее. В конце концов, буквально влетаем на небольшую площадку, от которой ведет узкая железная лестница к морю, на причал. Оттуда на лодках доставляются все туристы в знаменитый Голубой грот. Небольшая карстовая полость, которая наверняка была еще здесь со времен античности. С тех пор уровень моря заметно поднялся, и сейчас вход в грот еле позволяет протиснуться сюда лодке. Внутри мрак и темнота, зато снизу вода буквально светится от лучей, проникающих через входное отверстие, поэтому все пространство грота как бы заполнено, синим сиянием. Честно говоря, ничего особенного, до поры до времени. Вдруг начал петь соседний гребец, его песня так изумительно ложится на древнеримское религиозное сказание, что поневоле чувствуешь себя как на реке Стикс. Исполнитель песни сразу получил мысленное прозвище Харон. Начинаю перебирать в уме все свои грешки и прихожу к выводу, что грехов во мне много, а добродетелей мало. Но лодка уже вывозит на солнечный свет и сразу, же я решаю, что добродетелей во мне много.

 После водной прогулки доезжаем теми же серпантинами до города. Опробуем крохотный пляж вместе с японцами. Опосля купания, в тени каменных стен предаемся традиционной для этих мест фиесте, сидя в открытом ресторане. Салат из неведомых мне рыб, паста, бархатное прохладное пиво - что еще надо в этой жизни? Да ничего! Вот и занимаемся этим ничем с видом благородных патрициев. Море, скалы, белые чайки попрошайничают прямо на краю тента. Солнце показывает свое величие. Жарко. Я весь вспотел. После обеда отправились обратно, к себе в Неаполь.

 Вечером, опять завернули на рынок, купить продуктов на вечер. Нас там уже многие узнавали, здоровались. Мы здоровались в ответ. Я даже представить себе не мог, как это приятно, здороваться со всеми окружающими людьми. И тут начался футбол. Рынок стал затихать. Футбол в Италии это святое. Сегодня местный клуб «Наполи» играл прoтив клуба из города Генуи. Продавцы и покупатели мужского пола, забыв обо всём, даже о товаре, приникли к маленьким телевизорам. Бурно реагировали на каждый острый момент. Когда, нападающие футбольной команды Наполи шли в атаку, в этот момент, можно было смело уносить половину товара на лотке. Отвлекать мужчин от их душевных футбольных привязанностей не хотелось, воровать тоже. Тогда, купили мы фруктов у женщин, которые не разделяли этих спортивных увлечений.

 В общем, провели в Неаполе две прекрасные недели, бродя по улицам, заходя в магазины, сидя за столиками кафе и от случая к случаю наведываясь и осматривая местные достопримечательности. Гид был нам благодарен, его заработок был постоянный и достаточно хороший. Хотя, достаточно времени пробыли и в номере, как будто молодожены. Супруга моя, Екатерина, перестала звонить. Звонков от нее не было уже тринадцать дней, и даже ни одной смски с постоянной ссылкой на тещу. На нее это было не похоже, потому что по всякой ерунде, она пыталась обзвониться. Я этому факту не придал никакого значения, нет, вру, придал, мысленно похвалил ее, что оставила меня хоть на непродолжительное время в покое.

 Неаполь, реально мне понравился. Вот молодая парочка сидит за столиками уличного кафе, цепляясь локтями за противоположные стены улицы, а над ними вальяжно развалился огромный котяра на выступе древнего дома, совершенно индеферентный ко всему миру. А чуть выше, две почтенные доньи развешивают стираное белье на балконах четвертого этажа, мило шумя друг с другом, - дома на разных сторонах улицы, а между ними не более метра. Орут они на весь близлежащую округу, причем амплитуда выдаваемых ими звуков сделала бы честь самому Жириновскому. Еще бы неизвестно кто кого переорал, если бы они дискутировали. Наверное, я поставил бы сто баксов на этих синьорин. Вот явно старая скульптура с очень многозначительно исполненным "рогом изобилия" - такую и в Кремле выставить не зазорно будет. А над ней возвышается чуть не падающий под собственным весом дом, явно давным-давно не ведающий ремонта. Естественно, немного пограбили магазины. Как можно быть в Неаполе и не увезти из что-нибудь на память? 

 Сегодня, вечером, я назвал это путешествие медовым месяцем. На что Таня быстро отреагировала и практически вытащила меня на балкон. С него открывался живописный вид на окрестности. Справа стоял очень красивый собор, прямо располагалась площадь, а за ней виднелись какие-то здания.

Слева пара магазинчиков, сквер и автостоянка.

- Обрати внимание на эту автостоянку – с некоторым пиететом сказала она.

- А что, стоянка как стоянка, чего на нее смотреть

- Ты не понимаешь, ведь автостоянка это не то, что ты и я хочешь. Особенную ценность здесь представляет земля, на которой она расположена. А этой земли хватит, что бы на этом месте выстроить тихий, уютный отель для отдыхающих. Послушай, я в наш отель забронировала места за три недели. Сейчас мест нет здесь. А сейчас, это ведь даже не разгар сезон - она вдруг приобняла меня за плечи и вкрадчиво с воодушевлением продолжила

- Посмотри, вот там, будет мраморный дворец. Закажем на Урале малахит. Дадим заказ в Богемию, на хрустальную фабрику, пусть сделают самые красивые люстры. Мы будем заботиться о своем семейном отеле. Все будет радовать наши глаза. Греческие фонтаны и африканские пальмы! Папа лично обратится с письменным посланием к президенту Кении, и он всенепременно пришлет с десяток самых лучших и разноцветных попугаев – Таня остановилась, взяла паузу и неожиданно спросила у меня

– Что будет пить мистер Державин? Старое доброе шотландское виски или пинту ямайского рома? 

– Виски, – вдруг, почему-то шепотом с глубоким придыханием, сказал я, при этом чувствуя, что со мной разговаривают как с малым ребенком, обольщают, завлекают и так далее, при этом мысленно подумал - красиво излагает чертовка, с пониманием -

– Пожалуй, ты прав, нет, пожалуй, на свете ничего, чем доброе старое виски. Правда, у меня нет стопок, в которые принято наливать этот прекрасный напиток. Поэтому, давай просто нальем в этот хрустальный стакан. Это тебя не будет шокировать?

 Она открыла в гостиной, холодильник, выудила оттуда алюминиевую банку по форме и содержанию похожую на алюминиевую банку пива с надписью «Нольстен», достала два стакана и в благоговейном молчании наполнила их жидкостью, похожей на пенящееся пиво.

 – Предлагаю выпить это виски, стоя, за процветание нашего отеля – сказала она, и залпом осушила свою емкость и после этого посмотрела на меня. Я молчаливо, поднес свой стакан к губам и сделал первый глоток 

– Это же пиво. Просто пиво, – разочарованно сказал я.

 – А что, у тебя нет воображения? – несколько встревожено спросила она

 – Есть! И еще сколько, – ответил я оскорблено.

– Ну, тогда это же самое настоящее шотландское виски. Неужели ты не заметил? Ну-ка, глотни еще!

Выпив стакан, я потребовала еще. Но бизнес леди покачала головой

- Так вот, джентльмен, я вам советую остановиться. Это зелье сгубило не одну душу бизнесмена, у которого есть на паевых начала свой отель! 

 Я был очень доволен тем, что во мне охотно признали состоятельного и денежного человека, и больше не настаивал на новой порции алкоголя. Конечно, мои мечты заводили меня, иногда достаточно далеко. Однако это были всего на всего мечты, которые в принципе были неосуществимы. А тут я вдруг ясно стал понимать, что меня есть тихий семейный отельчик на берегу моря. Вот она моя спокойная и необременительная старость. Вот я лежу в шезлонге, пью апельсиновый сок или что ни будь покрепче. Солнышко, море, белый песок, обольстительные гурии отдыхают рядом и в большей части года тепло. Нету этой вонючей, сырой и пасмурной зимы, которая длится у нас по шесть месяцев, на Вологодчине. А здесь, желтое солнышко, синее море и зеленые насаждения. Лепота, да только. Не жизнь, а сплошное удовольствие. Денежка капает постоянно от постояльцев в моей четырехзвездочной гостинице. Три звезды я не хотел строить, пять звезд тоже, уж слишком обременительно для меня, слишком много тогда придется шустрить. Да, только четыре звезды. А самое главное, что бы управляющий был нормальным, не вороватым. Пришел, дал указания ему, проверил работу и на балкон, принимать солнечные ванны с компьютерным планшетом в руках. Пару стопарей принял для души, и погнали наши городских, то есть, сиди пиши, твори, сочиняй. Сходил на обед в свой ресторанчик, окунулся в теплое море, понежился в шезлонге. Познакомился с русской отдыхающей, получил от нее удовольствие для тела. А утром опять иду и пишу книгу. Сразу вспомнился Максим Горький, оказывается тоже, у него была губа не дура. Напел чой-то Сталину, «мол, ля-ля тополя» типа здоровье не очень, а туточки могу творить. Жил в Италии, на острове Капри, а издавался в России. Хотя писал вроде хорошо. Песня о соколе у меня до сих пор вызывает неприкрытое восхищение. Да, люди здесь хорошие, приветливые все. Только говорят, очень много. Шумно от итальяшек все-таки, какие-то они орастые да горластые. Единственный минус, некоренное население Италии, их тоже много, негры, арабы и так далее и тому прочее. Ну, это все ерунда, по сравнению с главным. Писать книги, давать телевизионные интервью и стричь купоны. А можно, еще конечно, поселиться в бунгало на пляже, как Генри Холден, и плевать в Атлантический океан при этом, сочиняя свои шедевры. А еще можно уехать в Гоа и валяться там на песке, любуясь закатами и поплевывать уже в Индийский океан. Мое дело накарябать что-то несусветное, а почитатели объяснят, что я хотел сказать своим произведением. Конечно, будут и гандоны (плохие люди), которые будут изощряться в критике. Но на этих плевать с большой колокольни или как это сказать, для меня, пописать на их мнение с большого каменного утеса в Тирренское море. Потому что пишу в первую очередь для себя, для своей души. Хотя, критиков надо тоже немножко уважить, объяснить им нужно, мол, оторван от Родины, переношу тяготы и лишения, поэтому не все получается, так как надо. Ностальгия мучает, о березках вздыхаю с сожалением. Не хватает шестимесячной северной зимы без солнышка и хмари с Северной стали. А также не хватает долбанутого политического режима, в котором воровство и коррупция возведена в ряд добродетели. Я про себя хмыкнул, и подумал «В гробу я все это видал, в белых тапках, уж лучше вдали от родины заниматься сочинительством». Ласковое солнышко, белый песок, красивый шезлонг.

 Я как это представил все это сразу, так у меня по телу пробежала приятная дрожь, и чувство неуловимого счастья охватило меня. Странно, как мало мне надо – подумал я – хорошая солнечная погода, компьютер с принтером, еда и уверенность в завтрашнем дне. Все остальное суета, сует. В принципе меня даже не интересовало, будут ли меня издавать или не будут. По барабану. Как говорил мой знакомый чемпион, Федя Емельяненко, «Важен процесс, а не результат». А этот процесс, который разворачивался передо мной, мне нравился. Нравился, честно вам говорю. Я не хочу светлое будущее, я хочу нормальное настоящее. Я реально прикидывал, каков мой вклад в жизнь нашего государства? и давно ответил себе на этот вопрос. Никого. Я не партийный и не сочувствующий им. Мне всё равно, кто будет править в стране - красные, белые или зеленые. Я просто хочу спокойной жизни. У меня нет ни малейшего желания, бегать по площадям с флагами в руках, устраивать митинги и драться с полицией. Я просто хочу нормальной жизни. Почему я не имею права на это, потому, что родился здесь, а не в другой стране? Терпи сынок, это ведь наша родина?! Да я не хочу терпеть. Почему всё время надо терпеть? Ради могил предков? Так их память у меня в сердце, а не в земле. Ради березок? Березы растут практически повсюду, я их и здесь видел. Ради моего родного города? Да, это очень сильный аргумент, однако мой городок (Череповец) уже много лет на разграблении у местного олигарха. Да, само собой, я не мозг, который утекает в какую нибудь силиконовую долину. Я обычный человек, который хочет обычной, нормальной жизни. В чем тут предательство-то? Эх... 

- Эх, Танюша, а не отпраздновать ли нам сегодня это событие в ресторанчике

- А не рановато ли – откликнулась Татьяна – сначала дело нужно сделать, а уж потом, водку пьянствовать.

- Душа, душа горит, а сердце тлеет. Мечты мои такое утешенье – рифма была корявая, но дальше я не смог подобрать и такой для продолжения, поэтому перешел на грубую прозу – пошли давай, хочется вмазать за сбычу мечт. 

 Спустившись вниз и заказав каждый по рыбному салату, лазанью, а на десерт - мороженное и трехлитровый кувшин вина. Здесь подавали отличное домашнее вино. Первый признак хорошего вина, это пьешь его и не пьянеешь. Сначала в голове начинается легкое головокружение, правда, когда встаешь из-за стола сразу же теряешь ориентацию в пространстве. Второй и мой самый любимый признак качественного алкоголя, нет с утра похмелья. Поэтому мне это домашнее вино очень нравилось. На вкус это был приятный ароматный букет виноградного сока с привкусом терна и что самое главное полностью отсутствовал запах алкоголя. Компот, да и только. Выпив первый бокал, я каким-то недоумением и некоторой горечью про себя подумал «Вряд ли где то в России я найду такое же вино». К хорошему ведь быстро привыкаешь, отвыкать тяжело. Танюша примостилась рядом и потребовала разлить по второму бокалу.

- Эх, напьюсь я сегодня Юрка по нашему, по-русски, до поросячьего визга. Ты не возражаешь – спросила она у меня.

- Я, нет. Только мне слабо верится, что ты можешь так надраться – а сам внутри подумал - с удовольствием бы я на тебя посмотрел, когда твое сознание будет напрочь отключено, а все что ты говоришь, будет действительно, то, что ты хочешь на самом деле. Недаром, у нас на Руси говорят «То, что у пьяного на уме, то у трезвого на уме». Правда, некоторая пьянь все это отрицает «мол, не слушай меня поддатого», но я это воспринимаю мимо ушей. Все, все, что подвыпивший человек говорит, это то, что он хочет на самом деле.

 Но, Татьяна видимо решила действительно выпить, так что бы с утра ничего не помнить. Поэтому она опрокидывала внутрь себя хрустальную емкость, и тут же наполняла ее снова. Когда она ушатала литра полтора, внезапно размякла и на внешний вид превратилась в обычную простую деревенскую бабу. Разговор с начала, был о бизнесе, о бегстве капитала из России. Затронули даже злободневные политические дрязги. Но в скором времени как-то это все отошло на задний план и при достижении второго литра и самой насущной проблемой у нас явилось понимание личного счастья и потребностей души. Оборот разговора начал предпринимать для меня, скользкую дорожку. Я хоть и понимал о чем речь, но своего мнения в окончательной форме не высказывал. Как говорит мой знакомый, «мужчина и женщина могут разговаривать о многих вещах, но на самом деле они великолепно понимают, о чем они разговаривают». Не принял я для себя никого решения. Иногда я думал, что уже принял, но червячок сомнения минут через пять уже вносил свою лепту в мой внутренний диалог. Качало меня, как и в правую сторону (к официальной жене), так и в левую (к полюбовнице) при приятии для себя окончательного вердикта.

– Подожди, – милая гримаска досады. – Это важно, чтобы ты знал. Отныне единственная моя цель – быть полезной тебе. Понимаешь? Пиши спокойно свои гениальные книги, а я буду делать всё остальное. Деньги зарабатывать, обустраивать домашний очаг. Больше я ни о чём не мечтаю. По-твоему, это слишком много?

 Мне стало немного грустно. Пьяная одурь рассеялась у обоих, и спагетти показались мне очень горькими. Таня сделала своё признание с глубокой, я бы сказал, выстраданной убеждённостью, что только по одной ее интонации, я понял, что внутреннее одиночество у нее было очень сильным, и захлестывала иногда через край. В такую минуту и не знаешь, как поступить и что сказать. Поэтому я решил промолчать.

- Да, забыла тебе сразу сообщить, ты с сегодняшнего дня холостой. Папин юрист сегодня позвонил мне и сказал, что решение суда о расторжении твоего брака сегодня вступило в законную силу.

 Я тут же вспомнил, что доверенность на представительство в суде я заверял у нотариуса и отдавал ее какому-то мужику, в связи с просьбой Виктора Николаевича. Правда, я выдавал ее для конкретной цели, но как-то обиходом мне иносказательно намекнули, что может она, пригодится и для брачно-семейных споров. Я не придал тогда никакого значения этой фразе, а оказывается зря. Вот сразу же прояснилось, почему супруга перестала звонить. Получается Таня, садясь в самолет, примерно предполагала развитие событий. Как говорил одноглазый шахматист, в двенадцати стульях «У меня все ходы записаны». А я как телок на веревке, в какую сторону привели, в такую и пришел. Странно, но в этот момент я даже не мог понять свое состояние. Было даже некоторое облегчение, что ни надо принимать решение. Не принятие решения, это ведь тоже, по сути, решение. Однако где-то в глубине души была маленькая, слабенькая, но ощутимая досада, что при моем выборе, мне даже не дали, ни одного шанса сделать этот выбор. При этом мне не хотелось, что бы Таня уловила эту эмоцию. Помолчав несколько секунд, я задал нейтральный вопрос. 

 - Не могу до сих пор понять, почему из всех мужчин на свете ты выбрала именно меня. Уверена, что не ошиблась?

– Ты лучше всех. – Она покровительственно взъерошила мои волосы. – Даже когда пьяный. Но завтра, тебе будет лучше, если ты будешь трезвый. Завтра мы поедем в столицу, в Рим. 

- В Рим? А что мы будем там делать? – внутреннее я понимал, что мы будем там делать, (вероятность венчания в католическом соборе с присутствующим на церемонии российским консулом была сто процентов) но озвучивать сам это не желал. Если ранее, возможно все было перевести в юмор или отшутится, «мол, принимаю твою игру и сам играю» то сейчас эта возможность ушла в безвозвратно в прошлое. Канула в лету. Рассеялась как дым. Сгинула. Истлела. Растворилась. Исчезла. Тут я затаив дыхание, и смотря ей прямо в глаза, настороженно ждал вразумительного ответа.

- Как что делать? – изумленно спросила она – Колизей смотреть будем. Ватикан смотреть будем, ведь туда один из апостолов перебрался и стал первым римским папой. Да, это один из самых старых и красивейших городов во всем мире.

 Я облегченно выдохнул и мысленно перекрестился, слова, которые волновали и будоражили мою кровь, озвучены не были. Хотя я четко осознавал, что все это до поры до времени. 

 На следующий день, позавтракав, мы отправились в Рим. Вещей с собой было немного. Мне так было одеться, как говорится в народной пословице, только подпоясаться. Таня тоже не злоупотребляла шопингом в нашем городке. Поэтому все влезло в две небольшие дорожные сумки. Побросав весь свой багаж в автомобиль. Удобная я скажу вам штука, автомобиль напрокат. Берешь автомобиль в одном городе, а отдать можно в другом. В конторе, где мы взяли авто, была разветвленная сеть филиалов. Утром, советуясь друг с другом, мы сначала хотели поехать на поезде, но потом решили посмотреть Италию, проезжая по ней на легковушке. Все-таки путешествовать автопробегом более интересно. Можно остановиться, зайти куда-нибудь пообедать. Да можно просто остановиться, если понравился окружающий пейзаж. Этакая машина времени. Рим это наше будущее. Неаполь наше прошлое. А мы в настоящем на скоростной дороге. Если захотим, можем, развернутся и вернутся в наше прошлое. А если захотим, то остановимся и погуляем в настоящем. Нажимаем на педаль и будущее летит к нам на скорости 150 километров в час. Доехали мы до столицы быстро. По пути не останавливались, перекусывая на ходу пиццей с анчоусами и запевая все это дело вездесущей кока-колой.

 Доехали до столицы быстро. Поплутав по улицам, не спас даже навигатор, добрались до отеля. До Рима я думал, что меня уже трудно удивить. В конце концов, двадцать первый век со всеми его технологиями, масштабами и новой парадигмой. Но даже мне невозможно помыслить такое архитектурное сооружение, что представляет собой Собор Святого Петра с прилегающей площадью, а построили его сотни лет назад! Я действительно не понимаю, как люди, жившие за шесть веков до меня, могли, пусть даже в своем воображении, возвести такую громадину и, более того, сделать ее реальностью. Да, самое плохое, везде стоят безумные очереди! Фонтан Треви штурмуют сотни людей! И это, самый главный недостаток Рима. В тишине и одиночестве здесь остаться невозможно. Туристы – самая главная проблема столицы Италии. Японцы с фотоаппаратами, немцы, американцы, французы и так далее. Опишу лишь кратко свои самые яркие впечатления. Красота неописуемая и неухоженность. Достают толпы чернявых итальянцев. Невозможно остановиться, а не дай бог присесть, чтоб тут же не выстроилась очередь желающих впарить тебе какую-нибудь бодягу, типа солнцезащитных очков, часов, мобильников. Наверное, у них это в крови. Что в Неаполе, что в Риме. Вечером в кафе задолбали с цветами, причём продают они их в чётных количествах. Через тридцать секунд настойчивого желания молодого мужчины продавца хотелось его уже покалечить и букет возложить ему же на грудь. Но, самое интересное, было позже, через тридцать минут приходит следующий продавец цветов и опять, же видя кавалера с дамой, начинает новую молниеносную атака на меня. В общем, я внутренне кипятился, как мог, а Таня только молча, посмеивалась и с улыбкой наблюдала, как отбивался от липучих работников сферы услуг. Не в цветах, дело. Просто я не люблю, когда мне что-то навязывают, без моей воли. Прошло еще тридцать минут, и появился новый продавец цветов. В этот раз им была бабушка – божий одуванчик. Но это только на вид. А по манере ведения военных действий это был Суворов Александр Васильевич в женском обличии. Когда я отрицательно замотал головой, мол, цветы не нужны и вообще я наслаждаюсь вкусом кофе и смотрю исключительно на свою восхитительную собеседницу, то бишь Таню. Бабушка – божий одуванчик встала рядом с Таней и начала украшать ее одежду цветами. Скороговоркой на итальянском, поминая все и всях, мне давали понять, что сеньорите просто необходимы такие цветы, если я питаю симпатию к такой очаровательной сеньорите, то просто обязан, заботится о природной красоте своей спутницы. Так по ее интонациям я понял смысл ее обращения ко мне. Лох, то есть я, упрямился и пытался объяснить на русском языке, что данная девушка ему нравится без всяких цветов. Было бы неправильно украшать естественную русскую красоту женщины басурманскими итальянскими цветами. Не думаю, что она поняла мотив моего препирательства, но она уловила смысл. В воздухе запахло скандалом, лох наотрез отказывался платить за великолепные и восхитительные олеандры. Тогда, бабушка призвала к себе на помощь равноапостольную Деву Марию, Марию Магдалену и Маму Мия. Это уже я понял по ее восклицаниям и уловив знакомые буквы. Последнюю женщину Маму Мия я не знал, и собственно никогда о ней не слышал, но она сразу, же заслужила мое уважение, потому что вероятно находиться в непрерывной связи с мамой Иисуса Христа. В ее монологе, по частоте упоминаний эти два имени занимали первое место. Видимо она взывала к небесам, что бы эти уважаемые женщины со мной разобрались на земле. Высказывать неуважение, а уж тем более вступать в конфронтацию с Девой Марией я совершенно не собирался, поэтому пришлось встать и объявить бабуле 

- Бабка, я не у тебя эти цветы покупаю. Я покупаю эти цветы у Девы Марии, для своей девы Татьяны. Тебе это понятно. На тебе тридцать долларов и исчезни, что бы я тебя больше не видел. Все. Пока. Ариведерчи. 

- Си. Си. – залопотала она и тихонечко растворилась. Знаете как. Вот есть человек, одно мгновенье, и нет человека. Странная эта штука жизнь. Как бы сам не видел, так в жизни не поверил. Я понимаю умом, что она не могла исчезнуть за пару секунд, пока я взгляд отводил. Но она исчезла. Объяснения такому положению вещей в природе у меня просто напросто нет. Настроение все-таки было испорчено, ну не люблю я всех этих назойливых продавцов. По мне тишина, уют, легкая негромкая музыка, вкусная пища, неторопливая беседа без настойчивого навязывания дополнительных услуг. 

 Пробыли мы в Риме, где то неделю, когда случился самая важная беседа за этот отпуск. Вечером, когда набегавшись по Вечному городу, мы отдыхали в номере и плескались в джакузи, Таня завела тот долгожданный и ожидаемый мной разговор о венчании. Не могу сказать, что я был не готов. Я был готов. Я знал, какая будет у меня линия поведения. Я знал, чем это дело закончится. Я хотел, что бы у меня было будущее, что бы у меня было будущее состоятельного человека. Я не буду, парится, где взять деньги. Я просто буду их брать из ящика, как в том самом, бородатом анекдоте. Работа ради удовольствия, только там где интересно. Для души сочинительство. Буду вести жизнь этакого развлекающегося плейбоя. Танька, конечно, будет сечь, что бы я налево не ходил. Главное, не попадаться. Скандалы на хер не нужны. Втихую все любовные интрижки буду проворачивать. А что еще человеку надо? Деньги есть. Бабы есть. Два основных инстинкта полностью удовлетворены.

 Таня, надо отдать ей должное, не стала юлить вокруг да около. Сразу взяла быка за рога и напрямую утвердительно сказала.

- Завтра к 15.00 мы идем в собор святой девы Марии. Придет консул и организаторы брачной церемонии. Твои документы, включая свидетельство о расторжении брака и твой российский паспорт, где стоит штамп, что ты разведен, завтра будут у тебя. Венчать будет нас заместитель госсекретаря Ватикана, архиепископ, Доминик какой то. Представляешь? Выше его только папа римский. Я по рождению католичка, а ты вроде как православный, поэтому нам в виде исключения можно обвенчаться по Римско – католическому обряду. Представляешь, сколько связей мой отец задействовал, что бы ватиканская финансово-промышленная группа, целого архиепископа отрядила на наше венчание – Таню прямо распирало от собственной значимости, когда она это говорила взахлеб, потом она вскользь посмотрела на меня и задала риторический вопрос – Ты сам то внутренне готов, что бы тебя целый епископ венчал и благословлял?

 Я сразу же моментально мотнул головой по диагонали как-то неопределенно, что можно было истолковать как согласие, правда, с таким же успехом этот кивок мог означать, полное и абсолютное несогласие. Я опять стал сомневаться в своей выборе, жениться на Тане али нет.

- Ну, вот и ладненько, я с утра заеду к организатором церемонии, потом за платьем. Встретимся уже в соборе. Машина за тобой придет к 14.00. Ты меня понял? –

На что я опять непонятно и уклончиво кивнул головой. 

Ложились спать мы в разном настроении. Таня о чем радостно щебетала, а я был погружен в свои мысли. Завтра я должен пройти точку не возврата к своей старой жизни или наоборот точку отсчета своей новой жизни. Засыпал тяжело, все мучили мысли. Они как то разбегались и выстраивали совершенно новые конструкции моделей новой жизни. Однако конструкции эти были громадными, но какими, то хлипкими и стеклянными, некие колоссы на глиняных ногах. Где то в забытье я вроде поймал правильную и существенную мысль, но она никак не могла оформиться во что значительное, и тут я заснул. Встав с утра, никак не мог вспомнить, что значительное ко мне приходило во сне или перед сном. Где то я слышал, что умные люди, так и поступают, ответ на свой вопрос ищут во сне, там где то вдалеке в своем подсознании. Осознанное сновидение называется. Собственно, я такой фигней не владел, но искренне пытался разобраться, была ли мне какая либо отгадка во сне. Пока мучительно вспоминал сон, в гостиной наткнулся на Татьяну. Она, увидев меня, сразу же затараторила. 

- Представляешь, мне сегодня ночью, приснился сам Бог и предложил на выбор: 1) Мудрость. 2) Деньги. 3) Любовь. Я во сне прикидывала, что с помощью мудрости я и деньги и любовь обрету. Деньги без мудрости совершенно ни к чему. Любовь, тоже не нужна, когда абсолютно тупая и без грошей в кармане. И я говорю ему, мне мол, так и так, мудрость подавай. Он ручкой то своей взмахнул и перекрестил меня, а потом слово свое божественное молвит «Что, мол, скажешь, мудрейшая из женщин?» А у меня в голове так все ясно стало, все по полочкам разложилось и я ему в ответ «Эх, Господи, деньгами надо было брать». Он как то в лице переменился, и говорит это, мол, твое заднее слово, а я ему «заднее не бывает». Тут он пинка мне под задницу дает и пришептывает «возьми, мол, тогда деньги» и исчезает. Прикинь Юрка, как я выкрутилась. Самого уговорила, поменять мнение.

- Прикольно – улыбаясь, хмыкнул я и задумчиво посмотрел на нее. То ли врет, то ли действительно такое приснилось, похоже, что врет, но как красиво и изящно - Ладно, я пошел бриться и чистить зубы – Пробыл там минут пятнадцать и, выходя из ванной комнаты, обнаружил записку, приколотую на зеркале, на большом белом листе формата А четыре. Каллиграфическим почерком было написано, что мол, я остаюсь в номере за главного, и к 14.00 у входа в отель меня будет ждать автомобиль марки «Мерседес». Посмотрел на настенные часы, время было 10.05. Размышлять над предстоящим сегодняшним днем было совершенно в падлу. Однако постоянно в голове сидела одна единственная мысль «Позволь тому, что делается для тебя, быть сделанным, а то, что нужно тебе – сделай сам». Но, я никак не мог понять, нужно ли мне это или нет. Послонялся по номеру, заказал завтрак. После еды настроение значительно улучшилось, и поэтому курить стал прямо здесь. До этого я ведь выходил на балкон или чадил в туалете. Я уже вошел в образ патриархального уклада семьи — суровый мужчина указывает жене, что и как делать. Воображаемому видению Татьяны сказал резко и четко «Будешь мне теперь угождать и спрашивать моего разрешения на все, а курить я буду, где я хочу» и резко взмахнул рукой, а вслед этого тут же подумал «посмотри правде в глаза, курить ты будешь, только там где тебе разрешат, если вообще тебе разрешать курить в дальнейшем». Я давно заметил, что если не пью, то все время мои мысли накладываются друг на друга. Принять решение в таком нагромождении противоречащих мыслей было достаточно сложно. Но стоит только заглотить пару рюмах, как тут, же все проблемы делаются мелкими и ничтожными. Я всегда явственно видел решение любой проблемы, когда дистанцировался от нее на расстоянии одной бутылки. Все поверхностное улетало.

«Нет, пить не буду, и так уже свою годичную норму выпил. Как бы в привычку не вошло, чуть что, сразу за стакан хвататься» - про себя решил я. Решение должно быть принято в твердой памяти и с холодным рассудком. Потихоньку я стал собираться. Собирался как на последний и решающий бой в своей жизни. Поцеловал нательный крестик, надел белую рубаху. Потом разоблачился и пошел мыться. Мылся яростно, тер мочалкой чуть не до царапин. Вытерся. Опять надел белую рубашку. Облачился в черный классический черный костюм. Пару минут провел в раздумьях, одевать ли галстук, но все-таки решил его одеть. До двух часов дня оставалось еще пару часов. Один раз поймал себя на трусливой мысли, что, именно сейчас нужно напиться в хлам, что бы и сегодня не принимать никакого решения и с превеликим трудом прогнал ее. Все-таки уже ни маленький мальчик, что бы дозволять, другим принимать решения за себя. Оделся, номер стал, почему то вызывать у меня ментальные вибрации. Он (номер) как стал непроизвольно агитировать за венчание в соборе. «Посмотри, как тебе было хорошо здесь, так с тобой и будет в дальнейшем». Такое впечатление, что он был живой, и капал на мозги ежесекундно. Долбил и долбил меня. Складывались ощущения, что мир в лице номера и окружающих вещей (вешалок, чайника, ковра и т.д.) прямо навалился на меня, что бы я принял единственное и правильное решение. А в голове складывались следующие строки. Писатель, во мне оставался писателем, даже во время принятия решения. Излагалось в голове красиво. Спорили мой ангел с моим чертенком. Ангел глаголил: Не все Христово войско стойко и самоотверженно переносили ниспосланные Богом испытания, тяготы и лишения на трудном пути насаждения любви Христианской Веры. Рыцарь Юрий Державин дрогнул своим сердцем в трудный момент похода, продал душу греческому богу Амуру и со своим сердцем отделился от основных сил воинов Креста, погнавшись сначала за одной обворожительной женщиной. В Дальнейшем, с помощью большого лукавства и непомерного обмана он пытался соблазнять и искушать чистых душой прекрасных дам. Однако идущий по длинному греховному пути он запутался в именах, датах свидания и т.д… Этот избранный путь вел его в никуда, мимо ворот рая, и вскоре он бесславно и бесследно исчез, запутавшись во времени и своей карме.

- Наваждение, какое то. Стоп – сказал я сам себе – пойду обмозгую это дело на нейтральной территории. Когда вышел из номера, вся эта какофония звуков моментально исчезла, что мне очень понравилось. В голове сияло безмолвие и спокойствие. Неторопливо вышел из отеля и проследовал в открытое кафе и заказал себе ранний обед. Есть не хотелось, но как, то мне показалось неприличным сидеть за пустым столиком. Выбрал шашлык и пиво, без всяких там карпачо и херачо. Знакомое и родное жареное мясо и старое доброе чешское живое пиво. Не любитель я все-таки экспериментировать, консерватор по натуре, из всего разнообразия меню, жрать буду то, что знаю.

- Ну что ж? Давай прикинем. Задам себе вопросы и честно отвечу. 

-Любовь это полное принятие любимого человека, без желания его откорректировать. Так. 

– Да, так.

 Хочу ли я Таньку отопейгрейдить? - Да, хочу.

- Если я начну ее переделывать или она меня, кончится ли это добром? - Нет, не кончится. Под давлением все ухудшается.

- Смогу ли я с ее помощью стать обеспеченным человеком? – Да. Скорее да, или все-таки нет… Ведь мое и так никому не нужно, просто всему свое место и время. Непонятно. Скорее выиграю сиюминутно, но могу проиграть в главном.

- Она сейчас полезна для меня. Катька ведь бесполезняк, отработанный материал – но вспомни закон «Самое бесполезное всегда самое полезное, а самое всегда полезное всегда бесполезное». Так все. От такого четкого компьютерного анализа стала болеть голова. Шарики стали заскакивать за ролики. Рука непроизвольно потянулась за кружкой пива. Давай подумай по человечески, начал я себя уговаривать. То ли пиво подействовало, то ли мои уговоры, принесли необходимый результат, по организму прошло животворящей волной некое умиротворение. Мысли обрекли плавную и гармоничную форму, которые непроизвольно визуализировались в моем воображении. Я прямо видел эту картинку, которую сменяла другая. Я видел все в мельчайших подробностях, что от неожиданности я даже потыкал указательным пальцем впереди себя, пытаясь достать мыслеформу. Естественно, палец никого экрана не обнаружил. А там разворачивались следующие действия 

 Довольно скоро выяснится (года через два), что Таня будет, проводит дома меньше времени, чем я. Мы превратимся в бездумных трудоголиков. Перестанем ссориться, и попросту будем медленно дрейфовать в разные стороны. Ведь кто-то правильно сказал «Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда и кушать хочется с уважаемым человеком». Да и на востоке есть хорошая поговорка «Не важно, с кем ты провел юность, важно с кем ты проведешь свою старость». У нее были свои друзья и интересы, у меня – свои. К несчастью, нам удастся избежать повторения себя в потомстве. Не будет той энергетической нити, которая будет нас связывать. Нити общего ребенка. Мне будет жаль, что все сложилось таким образом. Мы же сегодня любим, друг друга, и мы же потом позволим нашей любви уйти. Семья ведь не создана для любви, семья создана для воспитания детей. В полумраке кафе я сейчас почувствовал, насколько мне будет плохо в какие-то минуты своего будущего. Своего неотвратимого будущего, которое сейчас еще не наступило. После того как любовь пройдет, наш семейный союз даст трещину. Исподволь, путем долгих и привычных размышлений забредем в тот тупик, куда рано или поздно попадают все семейные пары. В этом тупике сходятся все те, у кого нет связывающей нити родства, в виде детей. Тех копиров и продолжателей нашего рода. Рано или поздно я впервые натолкнусь не то чтобы на грубость, но насмешливую иносказательность. Как муж и жена мы будем всегда взаимновежливы, и наши семейные ссоры никогда не перерастают в громкие скандалы, а сведутся к спокойному, неторопливому обмену оскорблениями... Прошла любовь, завяли помидоры. Опять будет бракорасторжение, имуществоделение потому, что полное разлюбление. КОНЕЦ. Все пошли титры. Я встряхнул головой. Нет, я люблю Таню, а это все полная муть, наваждение, какое то. Или не люблю? Нет, я люблю ее. Я пойду на это гребаное венчание, или не пойду? Эх, надо было на что-то решаться. Совет мне нужен, совет! А как же жена, дочка? Я же их никогда, я уже ни буду жить с ними вместе. 

— А как же моя семья?

— Да плюнь ты на них, — вылез, откуда изнутри и посоветовал мне мой внутренний чертик и продолжил. — Сдались они тебе! Лучше у тебя будет. Все, все лучше будет. Как сыр в масле кататься будешь. Еще вспомнишь меня и поблагодаришь.

Может, и так. Только вот вспомнилось, как дочка болела, температурила. Вспомнились совместные с ней забавы и шкоды. Вспомнились грустные глаза Кати и ее голос. Одно за другим передо мной проходили лица моей семьи, даже дальние родственники. Внезапно показалось, что я стою и постепенно врастаю ногами в землю, а от меня уходит весь мой род. Я зову их, но они меня не слышат, уходят все дальше и дальше. А ведь они правы, что зачем слушать предателя? Ведь если я возвращусь в свое прошлое, то это именно предательством по отношению к ним и будет. Ничем иным. Стоит ли такая цена, мое желание иметь другую судьбу? Ту судьбу, которую я хотел. Чтобы не было обид на нее. Чтобы было только то, что я хочу. Деньги, женщины, почет и удовольствие. Как, например у какого ни будь баловня судьбы. Буду жить в свое удовольствие, писать книжки, путешествовать. Да…

 Я медленно, отрицательно покачал головой. Нет, наверное, ничего, за что стоило бы уплатить цену предательства рода, за предательство семьи. Семья, она ведь не создана для любви, семья ведь создана для воспитания детей. Хотя, может быть, я ошибаюсь. Я неторопливо окинул взглядом убранство кафе, закусил губу, и смотрел прямо перед собой, не видя никого вокруг.

— Эх, не будь дураком, подумай, взвесь все за и против, время есть — с сожалением продолжал мне говорить мой внутренний чертик.

Но, если разобраться, то к чему мне другая судьба, если здесь все будет построено на деньгах? Я бы понял себя, если бы я действительно любил Таню. Но по большому счету, я ее не любил. Она мне нравилась, да в какой-то момент была влюбленность, но она все-таки не переросла в любовь. Ценности у нас разные были, воспитание у нас было разное. Даже если рассуждать цинично, то и браку по расчету не может быть. Слишком разные мировоззрения у нас были. Судьба ради удовольствия? Деньги ради денег. Оно нужно мне, чтобы жить ради себя, а не помогать другим. Иметь все, но жить дуриком, ничего не понимая? Просто так, из интереса? Глупо и тупо. В памяти всплыла моя любимая притча: Как-то раз один бизнесмен стоял на пирсе в маленькой деревушке и наблюдал за рыбаком, сидящим в утлой лодочке, как тот поймал огромного тунца. Бизнесмен поздравил рыбака с удачей и спросил, сколько времени требуется, чтобы поймать такую рыбу.

— Пару часов, не больше, — ответил рыбак.

— Почему же ты не остался в море дольше и не поймал ещё несколько таких рыбок? — удивился бизнесмен.

— Одной рыбы достаточно, чтобы моя семья прожила завтрашний день, — ответил тот.

— Но что, же ты делаешь весь оставшийся день? — не унимался бизнесмен.

— Я сплю до обеда, затем иду на пару часов порыбачить, затем играю со своими детьми, после мы с моей женой устраиваем себе сиесту, затем я иду в деревеньку прогуляться, пью вечером вино и играю со своими друзьями на гитаре. Вы видите — я наслаждаюсь жизнью, — объяснил рыбак.

— Я, выпускник Гарварда, — сказал бизнесмен, — я помогу тебе, ты всё делаешь не так. Ты должен весь день рыбачить и потом купить себе большую лодку.

— И что потом? — спросил рыбак.

— Потом ты будешь ловить ещё больше рыбы и сможешь купить себе несколько лодок, даже кораблей, и в один прекрасный день у тебя будет целая флотилия.

— А потом?

— Потом, вместо того, чтобы продавать рыбу посреднику, ты будешь привозить рыбу прямо на фабрику и, увеличив прибыль, ты откроешь собственную фабрику.

— А потом?

— Потом ты оставишь эту богом забытую деревушку и переедешь в большой город и, быть может, однажды ты сможешь открыть огромный офис и быть там директором.

— И сколько всё это займёт времени?

— Лет 15–20.

— И что же потом?

— А потом, — рассмеялся бизнесмен, — потом наступит самое приятное. Ты сможешь продать свою фирму за несколько миллионов и стать очень богатым.

— А потом?

— Потом ты сможешь перестать работать, ты переедешь в маленькую деревушку на побережье, будешь спать до обеда, немного рыбачить, играть с детьми, устраивать сиесту с женой, прогуливаться по деревне, пить вино по вечерам и играть со своими друзьями на гитаре…

 Странно, но эта притча точно отразила мое внутренне состояние. Я заглянул и посмотрел внутрь себя на критика с искренней жалостью и состраданием. - На хера мне все это надо. Деньги на прокорм я всегда заработаю. Писать я и без больших денег могу. На пенсию выйду, тогда перееду в Болгарию, там тоже солнца много и море под боком. Здесь недвижимость продам, а там куплю, а могу ведь и сейчас туда рвануть. Не так давно один человек подсчитал, что если продаст свою убогую трехкомнатную панельку на окраине Москвы, то сможет купить замок в Чехии. Ну ладно, я не в Москве живу, но за сотку тысяч баксов я скину свою трешку, хоть сейчас. На Болгарию уже хватит. Могу даже через пару месяцев перебраться. Смысл, пенсию ждать. – Мой милый чертик, по-моему, уловил все это в моей душе и замолчал. Потом разочарованно вздохнул и повертел своим воображаемым указательным пальцем у моего виска. 

- Все, отказываюсь!

Приняв решение, как бы внутренне встряхнувшись и вернувшись в реальную жизнь, я посмотрел на окружающий мир и на самого себя совсем другими глазами. Неожиданно у меня появилось ощущение единства. Стало казаться, что мое второе я, где-то долго путешествовавшее, теперь вернулось обратно и смотрит на меня в унисон с моим первым я. Странное впечатление. Сидит за столиком мужчина и не с того ни с сего начинает вдруг улыбаться. За окном накрапывает дождик, и весеннее солнышко скрылось за тучами, а мужчина сидит в кафе и улыбается. Улыбался впрочем, я недолго, вскоре пришла растерянность. Решение то я принял, но нужно сообщить об этом другим людям, которым, мягко говоря, оно вероятно не понравится. Протестовать они, наверное, будут решительно, и выражать свои эмоции нецензурной бранью. Причем, наверняка будут словесные угрозы в мой адрес. Сообщать по большому счету не хотелось. Для того, что бы оттянуть этот момент на более поздний срок, я отключил мобильный. Время 13.30. У меня было хорошее место для наблюдения за входом в гостиницу. Около 14.00 действительно подъехал лимузин. Простоял около гостиницы ровно один час. Шофер раз пять разговаривал по мобильнику, потом махнул рукой, и уехал.

 Я повторил заказ. Вспомнил, что не так давно смотрел одну телевизионную передачу. Так вот, один наш известный политик сказал примерно следующее:

"…Вы хотите услышать от меня историю о большой и чистой любви? Как я добивался девушки, которая стала моей женой или что-то в этом духе? Зачем эти сказки? Да, мы уже почти 20 лет в браке… Да, о какой любви вы говорите? Давайте смотреть на вещи реально. Она просто играла мной как марионеткой по стандартным бабским схемам, а потом женила на себе. Также происходит со всеми мужиками… Я просто не хочу врать, ни вам, ни себе." Да, несколько грустная история. Наверно, эта история отзеркаливает и мою историю. Играю не я, играют мной. С другой стороны, мы все манипуляторы в той или иной степени. После этого спокойно и неторопливо поел, и даже получил удовольствие от аромата мяса. Залез через мобильник в интернет, посмотрел свежие новости по России. Ничего нового. Упал спутник, сгорел самолет, утонул корабль. Все как обычно, никаких серьезных происшествий. Президент, как обычно, выступил с речью о борьбе с коррупцией. Следовательно, экономическая и политическая система без изменений. Стабильность – хороший признак. Это настраивало на позитив. Правда, мысли все равно периодически возвращались к нынешнему спектаклю, который устроил я сам. Всю жизнь недолюбливал людей, которые создают проблемы сами себе, пока сейчас сам не очутился в подобной режиссуре. Прошло довольно продолжительное время, пока не начались активные действия. Поймал себя на мысли «Не зря во все чистенькое облачился» и начал ерничать над самим собой «Все звиздец тебе полный, если не Танька, дак ее батя тебя уделает, что смерть будет лучшим избавлением от твоих мук». 

 Сидя в открытом кафе, вблизи гостиницы, я только вздыхал, представляя, как будет возмущаться, и бушевать Татьяна. Оказалось, что я сильно недооценил ситуацию. Она шла по улице как по подиуму, не оборачиваясь и не смотря по сторонам. Походка была решительной, в ее взгляде я увидел сталь и принятое решение. Встречаться с ней взглядом совершенно не хотелось. В ней чувствовалась сила. Внутренняя сила, которая находилась в ней, прямо вибрировала на окружающий мир. Не хватало только таблички «Не влезай убьет». Если подобрать подходящее сравнение, то это действительно было как гудящая трансформаторная будка. То есть, рядом проходить можно, но открывать железную дверцу и гладить там рукой «боже упаси». Мне захотелось стать очень маленьким, что бы меня, не было видно. А если бы кто ни будь узрел, то я был бы такой махонький, как лилипутик. Но не будет нормальный человек вызывать на кулачки и топтать ногами, человека который как мальчик с пальчик. Мне совершенно не хотелось отвечать за принятое решение, три часа назад. Как бы само собой все рассосалось. Я достаточно четко осознавал, что нанес ей самое тяжелое оскорбление в жизни. Да ладно ей. Ее отец, так это дело не оставит. Папа ее любил. Папа со стопроцентной уверенностью найдет возможность мне отомстить. Да и все ее родственники, как бы это сказать помягче, не будут ко мне испытывать чувств благодарности и христианской любви. Но с другой стороны, наплевать. Как там говорят в народе «Медведей бояться за малиной не ходить». Меня собственно и не спрашивали, когда они принимали решение. Но с другой стороны, со мной делали то, что я разрешал. По сути, второе выражение правильное. Стоп. Не время и не место, копаться в философских изысканиях. В общем, сведем все к банальной народной мудрости: делай, что должен и будь что будет. Я специально встал и немигающим взглядом стал смотреть на приближающуюся Татьяну. Меня было сложно не заметить. Когда Таня изменила направление своего движения и его траектория направилась ко мне, мой организм предал мое сознание. Сердце сразу стало, колотится как у зайца, и мимолетно по туловищу начал пробегать некий озноб. Я тут же сел и скрестил руки, что бы хоть как то удержать на себе видимость спокойствия. Но самое интересное, с каждым ее шагом, когда она подходила ко мне, стала возвращаться уверенность в своих силах и в том, что я делаю правильно. Страх – это ведь энергетическая неготовность, а тут уже практически перед разговором я ощутил себя готовым к этой откровенной беседе. На душе стало спокойно, и я перестал внутренне дергаться. Я как то отстранился от своего тела и на расстоянии наблюдал за самим собой. Со мной такое произошло в первый раз. В принципе, мне было уже все равно, с какой стороны будет словесная атака. Таня подошла к столику и, глядя на меня сверху вниз сказала

– Любуешься закатом солнца на море?

– Предложение не совсем полное, – сказал я. – Судя по задействованной интонации, в предложении должно было присутствовать еще одно существительное оскорбительной формы. Наиболее подходящим существительным в такой ситуации является слово «гнида». Следовательно, целиком предложение должно было звучать как: «Любуешься закатом солнца на море, гнида?»

– Думаешь, я должна быть тебе благодарна?

– Думаю, что нет. На твоем месте я бы уже попытался дать мне уже по физиономии. Не понимаю, почему ты этого не делаешь.

Она выглядела хорошо. Раскрасневшейся. Лоб покрыт капельками пота. Руки дрожали, и она не знала, куда их деть, и она тоже решила скрестить их у себя на груди. Не знаю, что у нее в этот момент происходило в душе. Думаю, что ничего хорошего. Она имеет право любить и ненавидеть меня одновременно. Только это право ей ничего не даст.

– Хочешь присесть?

– Нет.

– Может быть, надо было сказать: «Нет, гнида»?

– Зачем ты так сделал?

– Ты предпочла бы, что бы я предал свою семью?

– Да. Я хочу, что бы мы были вместе, и меня не интересуют посторонние люди. Когда я тебе говорила о наше венчании в соборе в присутствии консула, почему ты мне ничего не сказал, что ты не придешь?

– Извини, но меня никто не спрашивал, приду ли я. Ты об этом говорила, об этом как о свершившимся факте.

– Зачем ты это сделал?

– В последнее время я много чего сделал. Что именно тебя интересует?

– Но ты ведь рассуждал об этом и не пришел на наше бракосочетание?

– Не знаю, что ты успела навыдумывать, но придется мне тебя разочаровать. У меня ты не спрашивала, возьму ли я тебя в жены, и я предложение тебе не делал.

– Тогда зачем мы здесь?

– Не знаю. Это была ведь твоя идея, что бы я сопровождал тебя по Италии. 

– Я не понимаю, что с тобой делать? Я думаю, что тебе послужит хорошим уроком, остаться здесь без документов и без денег. Я хочу тебе отомстить. Ты ведь даже вины за собой не чувствуешь.

– Ты хочешь сказать, что я должен чувствовать за собой вину?

– Ты надо мной смеешься?

– Скорее, над собой.

– Ты…

– Что ты делал, когда отключил телефон?

– Пил пиво и принимал решение что делать.

– Принял?

– Да.

– Нетрудно догадаться. – В ее голосе, прежде безжизненном и холодным, появилась издевка.

– Ты знаешь, именно в этом случае я понял, что не хочу принимать никого решения.

– Что я должна тебе за это?

– Ничего.

– Облагодетельствовал… – Она немного замешкалась перед следующим словом, но все равно произнесла его: – …такие люди, как ты, никогда ничего не делают просто так.

– Я готов загладить свою вину.

– Как?

– Предложи ты.

Она задумчиво посмотрела на меня и сказала в ответ - Все, собирайся и пошли в номер, я подумаю, какое ты понесешь наказание –

Это было, по крайней мере, странно. Я просчитывал в уме разные варианты ее поведения, но такого я не предусмотрел. Могла быть ругань, могли мне зарядить по физиономии, могла просто не приходить в отель. Я все-таки думал, что Татьяна в отель после нанесения ей такого оскорбления вряд ли придет. Кто ни будь из наемного персонала придет и заберет ее вещи. Я наверно, так бы и сделал. Явится к своему обидчику, и разговаривать с ним достаточно корректно, это пока выше моего понимания. Я все-таки достаточно эмоциональный и импульсивный человек и в моей карте реальности мира это не укладывалась совсем. Я не торопясь поднялся, стал отряхивать несуществующие прилипшие ворсинки на брюках, и не глядя Тане в глаза, пошел рядом с ней в гостиничный номер. Проходя мимо ресторана, она вдруг спросила – может быть, перекусим? На что я отрицательно замотал головой. Язык вдруг присох к небу, и во рту стало совершенно сухо. Вместо четкого и вразумительного ответа я вдруг как то начал мычать – Нет. Не хочу. – А про себя подумал - я хочу к что бы земля разверзлась под ногами, и я бы провалился прямо к себе домой. Стало вдруг так стыдно, что покраснел. Вдруг по телу пробежал озноб, и стала появляться неконтролируемая дрожь. Организм, вероятно, так отреагировал на сегодняшние уже произошедшие события. Таня оценивающе посмотрела на меня и утвердительно вопросила

- Дрожишь гаденыш - 

- Есть малехо – не стал отрицать я – Ты пойми, я не понимаю как мне вести и что мне дальше делать? Я не понимаю, почему ты здесь? Я не понимаю, что ты будешь дальше делать? - Неизвестность. Программа в голове ни одна не открывается, и не выбрасывает в помощь ни одного файла -

Почему то она стал разглядывать меня с нескрываемым превосходством. Это было неправильно с моей точки зрения. 

— Какой же ты козел — буркнула она. — Не обоссался еще со страху? Вот и дальше постарайся не обделаться. Ничего страшного не будет. Пошли, разговаривать будем.

Взгляд был настоящей Снежной королевы, которая немножко улыбнулась краем губ и повелительно предложила пройти в номер. 

- Расставим точки над, и, надеюсь, ты не против. Да, захвати в баре коньяк. Жду. 

Пока я ходил в бар за спиртным, Таня как то уж очень по-хозяйски расположилась в номере.

- Разливай – сказала она мне командным голосом

- Я не буду пить – вдруг твердо сказал я.

- Да… Ну а я положем накачу. Надо снять стресс. Наливай значит только мне -.

Я осторожно стал наполнять коньяком хрустальный бокал. Налил на самое донышко, когда услышал ее металлический голос – Наливай целый – Что я послушно и сделал.

- В общем, так, я сначала выпью, а затем я хочу услышать от тебя точный и мотивированный ответ, почему ты не явился в собор. Потом я приму снотворное, для того, что бы я не наделала глупостей, о которых буду впоследствии жалеть. Знаешь ли, Юра, глубинные эмоции я еще не могу контролировать. Вывел ты меня сегодня основательно. А я дала себе зарок, что никаких решений в состоянии волнения не принимаю. Поэтому я оставлю решение, какое ты понесешь наказание, на потом.

 - Наказание?-

- А как ты хотел? Ты вроде не маленький мальчик, а взрослый мужчина и должен понимать, что за свое поведение нужно отвечать. Так принято Юра в нашем мире. Накосячил. Отвечать нужно -.

Она подошла к столику, где мной был накрыт импровизированный ужин. На этом столе стояла открытая бутылка коньяка «Круазер» и остатки лимона, который я распластал на кривые дольки, практически тупым ножом. Взяла хрустальный фужер наполненных до самых краев сорокоградусным напитком и, глядя прямо мне в глаза, выпила его до дна.

- Наливай – сказала она мне, каким-то уже просительным тоном. Я наполнил ее фужер еще раз и одновременно подумал «Настроение у нее меняется ежесекундно. Непонятно чего ждать? Сориентироваться в такой ситуации невозможно, перепады в настроении очень сильные. Буду молчать».

 Засадив сразу же вторую емкость, она проговорила, достаточно трезво – Будешь спать, здесь, на диване. Понятно?

-Понятно.

- В принципе, по большому счету мне плевать на все твои доводы, почему ты не пришел в собор. Главное, сам факт, ты не пришел. Факт этот не нуждается в доказывании. Будем утешаться пошловатой пословицей «Все что ни делается – все к лучшему». 

Взяла у себя из сумочки, какую-то таблетку, налила из графина стакан воды, которым запила вышеупомянутую таблетку.

-Не берет, ни фига конина. Ладно. Все. Баиньки. Ты тоже ложись – в этот раз в ее тоне уже содержалось указание, в котором не было места для моих возражений, но я и не думал с ней пререкаться.

«Рановато конечно укладываться, но вариантов нету» - однако, вслух это не произнес, а начал сноровисто раскладывать постельное белье. После того как разложил, быстренько разоблачился и накрылся простынкой, все таки даже при включенном кондиционере температура была градусов 22, для меня это жарко.

 Таня скрылась в спальне, и спустя пять минут я услышал оттуда звуки похожие на всхлипывания. Благоразумно решил туда не ходит и не вмешиваться в этот процесс. Ежу было понятно, что там разворачивается. Утешитель из меня хреновый, для такого момента. Полностью замолк, так что слышал биение своего сердца. Минуты через три, плач прекратился «видно взяла себя в руки» и я услышал ее голос 

– Слышу, что не спишь, и знаю, меня, где осуждаешь. Сам еще не знаешь, что тебе делать? А что мне было делать? Замуж выйти непонятно за кого? Лишь бы замуж. Значит, на всю жизнь женой какого ни будь инженера, и хорошо, если не алкаш какой ни будь попадется. Я, ведь в молодости то считала, что карьера – самое главное в жизни, думала, вылезу наверх, и жизнь станет совсем другой. Мужа подберу себе под стать. Коттедж, прислуга. Потом поняла, что два медведя в одной берлоге не уживутся. Господи, какая тоска... Маму вот вспомнила. Она для меня... Только ты все равно не поймешь, ты ведь тоже расчетливый. Нет в тебе настоящей доброты. Я всё чувствую. Вот мама моя, как перед глазами стоит. Стоит и смотрит на меня с укором: что, мол, ты, Танюша, со своей жизнью сделала! Что мне ей ответить? Сказать, что я за деньги, чуть свою душу не продала? Что вместо того, что бы любовь искать, позолоченного теленка начала подыскивать. А зачем? А для того, что бы его откормить да направлять, что бы он в золотого тельца превратился. Был, точно таким, как я. Но с другой стороны – в ее голосе зазвучали стальные нотки - вместе мы могли получить многое. Побывать в любом уголке мира, стать свободными людьми. Жить полной жизнью, ярко и светло, как не жил ни ты, ни я до нашей встречи. Взойти многие вершины мира. Но этого не хочешь ты. Неужели ты думаешь, что я смирюсь с таким положением вещей? Что буду покорно сидеть у окна, ожидая, когда некий любовник соизволит потратить на меня некоторое время? Что я для этого я родилась и растрачу на это часть своей жизни? Мне кажется, что ты так ничего и не понял. Номер оплачен до завтра. Я могу сделать так, что ты уже из этого номера не выйдешь никогда. Тебя могут здесь разрезать на кусочки, живого. Но, наверное, я этого не сделаю. Денег я тебе не оставляю. Возвращайся домой, как хочешь, можешь даже идти пешком. Мне, наверное, это было бы приятно, что бы ты не имея ни одной лиры, возвращался домой, как какой нибудь бомжара. Хотела взять твой паспорт и выкинуть его в унитаз, но не смогла себя заставить это сделать. Да, если ты хоть одно слово сейчас скажешь в ответ, то ты об этом крепко пожалеешь, клянусь своей жизнью -. 

Когда она произносила свой монолог, я вмешиваться не хотел, а уж после такого предупреждения я вообще замолчал. Зная ее родственников, а эти не уступили бы неаполитанской или сицилийской мафии я четко осознал, против какого сильного ветра я попытался пописать. «Хороший был человек, жаль, что он только так рано ушел из жизни» - скажут на моих похоронах. Интересно, сколько народу придет на кладбище? Если в два часа дня в своих глазах я выглядел несгибаемым борцом за честь, нравственность и идеалы. То в полночь я уже понимал, что я живой труп, а если я буду жить, то только благодаря моей собеседнице. Мозг быстро включился. Оценил размеры происшествия, прикинули возможности Таниной семьи, сравнил со своими — и, не пытаясь глупо геройствовать, приказал шмыгнуть в кусты, отсидеться, полагая, что за правильное поведение не получит по морде… А ведь не получу, олигарша ты местячковая, любишь ведь ты меня…И хочется тебе прибить меня и не можешь, потому что, любишь ты меня. Как говорится, запала ты на меня, сильно запала. Наказать меня и хочется, но любовь не позволяет. Понимаешь, что любовь свою убивать нельзя. Пережить это надо, принять травмирующую ситуацию. Правильные ты книжки читала в юношестве. Правильные.

Мне не спалось. Пока я мозги свои раскидывал и прикидывал, что как и почем, Таня заснула. Наверное, снотворное подействовало, или коньяк, а может и то другое вместе. Не мудрствуя, я решил тоже, что утро вечера мудреней. Как только решил заснуть, организм моментом отключился. Энергетики видать было столько потрачено, что нужно было немедленно ее восстановить. Спал бездарно. Каждые полчаса бил озноб и просыпался. Под утро, когда начало рассветать, забылся и мне приснился сон. Странный сон или даже страшный.

– Здоровья желаю! – поприветствовал я демона и постарался склонить свою голову как можно ниже.

– Ну, как хочется денег то? – c улыбкой спросил он, меня.

– Хочется, ваше ...э..

Демон переставил какие-то склянки, перестал сразу улыбаться и цепко глянул на меня.

– Что такое управлять своей судьбой? – спросил он с ходу.

– Это если… – начал я.

– Без всяких если! – строго оборвал он и дополнил – Дай точное академическое определение.

– Виноват, ваша темность. Управление своей судьбой есть; совокупность деловых правил и житейских навыков, которая позволяет, исходя из нашего прошлого, выбрать наиболее удачный путь из ряда событий будущего, то которое повысит наш жизненный тонус и позволит нам заработать большое количество денежных знаков.

– Эка, ты все тут в кучу собрал. Вообще то, надо выбрать наиболее удачный путь в настоящем, с умением зарабатывать деньги – поправил он меня, задумчиво глядя поверх моей головы. 

– Кто называется настоящим капиталистом?

– Настоящим капиталистом называется человек, сдавший экзамен, получивший тайные знания и умение наживаться на проблемах людей.

– Как минимум на проблемах людей, – ворчливо поправил он. - Есть люди, которые умеют на фондовой бирже бабки делать. Хорошо, следующий вопрос. Сколько сущностей

из правительства могут давать тебе информацию 

– Один, ваша темность вроде вначале, а потом могут подключаться другие, то есть, кто по моей вибрации подойдет.

– Неуверенно, неуверенно отвечаем. Ладно, сойдет – Он дал мне в руки, прозрачный небесный планшет, где отражались, котировки на покупку и продажу акций. – Покажи, какие пакеты акций, которые ты хотел бы сегодня прикупить?

– Вот. Достаточно интересны предприятия, производящие Энергоресурсы.

– А еще?

– Вот. Продукты питания. Производители, а не переработчики

– Еще?

– Э-э-э… Сейчас найду… А, вот он, и металлургический комбинат. 

– Достаточно, – пробурчал демон. – Президент выражает недовольство, публично, по

телевизору некоторыми предприятиям, в которых у нас доля?

– Все, хана, бизнеса не будет… – но сразу насторожился при таком простом вопросе.

– Что? – с недоумением и подвохом уже вопросил капиталист. – А если у него, или у него

друзей интересы в этом АО?

– Вроде бы… да, если… – растерялся я, и в голове лихорадочно начали проноситься взаимоисключающие мысли. «Если президент, хочет иметь долю, то это к удаче, но ведь если он начинает прессовать, а это к неудаче. Получается, что приметы противоречат друг другу. Так какая из них главнее?» и продолжил

- Как бы узнать, что началось первым? Его интерес или …?

– «Если», «вроде», «как бы»… – возмущенно передразнил меня он. – Что за детский сад?

– Виноват, ваше темнота, бизнеса не будет, надо или договариваться с властью или сливать фирму!

– Почему так долго в жизни топтался? Да еще вонь церковную притащил… – припомнил он.

– Чертенок меня ваш сначала не впускал! – с обидой в голосе сказал я. – Все расспрашивал, сколько человек кинул, с помощью закона, сколько еще планируешь кинуть, и все такое…

– Лады, – махнул он рукой. – Посмотрим, как теорию законного обмана, в своей жизни

сдашь, пару лет мы еще за тобой посмотрим.

– И все? – вырвалось у меня. 

– Все. Иди! – повелительно он взмахнул рукой.

– До свиданья! – с чинопочитанием поклонился я на прощание. На сердце стало легко. И я уже развернулся, чтобы уйти, но тут меня шибануло потом. Я искоса глянул на демона – тот внимательно на меня смотрел.

– Где у вас загробное зеркало, ваше темность? – спросил я.

– Вот именно… – проворчал он. – Отражаешься ты, отражаешься еще. Сам посмотри. Ну как видишь?

- Вижу.

- Иди, что теперь с тобой делать? Не готов ты, не готов. Только зря на тебя время потратили. Смотри парень, определяйся с кем ты. У нас не бывает другого, ты либо с нами, либо против нас. Мой тебе совет, не ходи ты больше в православную церковь. Не ходи, не надо…

 Липкий пот по всему телу, это то, что я запомнил при пробуждении. Сразу же первый взгляд я бросил на двуспальное ложе, там не было никого. Никого. Видать Таня с утра пораньше все-таки съехала. С некой озабоченностью проверил задний карман в своих брюках. Нащупал заграничный паспорт и с облегченностью вздохнул. Пошарил в пиджаке, для того, что бы проверить бумажник. Нет лопатника. «Детский сад, Таня, детский сад», можно подумать, что в мире не существует безналичных переводов. Эх, Таня разве это достойно для тебя. 

 Прозвенел телефонный звонок, на ломанном русском мне объяснили, что номер за мной до 12 часов и просьба освободить его. Настроение испортилась окончательно, сон этот дурацкий и денег ни лиры, пара долларов завалялось в кармане, (но это мелочь) я даже не стал бриться от огорчения. Сон, конечно, запал в душу, но было не того, что бы поразмышлять над ним на досуге.

 Времени на то, что бы придумать выход из ситуации, было мало – голод не тетка, заканчивается виза, а ночевать на вокзале - радости мало. Денег не было ни лиры. Выход нашелся сразу. Мне пришлось позвонить домой, в Россию, и обратиться к Сергею Тестову с просьбой выслать пятьсот долларов, для того чтобы купить себе билет из Италии домой. Объяснил ему, что «роуминг – в Италии не самое страшное. Отпуск удался. Деньги доблестно украли. Причём – буквально». Тот моментально согласился, не задав даже ни одного вопроса, что я делаю в этой стране. В полдень я съехал из отеля и пошел шляться по местным окрестностям. 

 В этот день я бродил по улицам Рима. Прекрасный город потерял для меня всякую привлекательность. Сидя в одиночестве, я был сильно растерян. Хоть я и понимал, что всякое может быть. Был внутренне готов, но все равно случившиеся, было как обухом по голове. Однако когда с помощью компании Western Union пришло бабло на счет в итальянском банке (через дорогу был, названия не помню) былая уверенность снова вернулась, а желание оставаться в стране, покусившейся на мое благополучие, окончательно меня покинуло. По мобильнику отправил Тане на электронный адрес письмо «Таня, если бы встретились раньше,… Но может быть, мы встретимся в следующей жизни. Не держи на меня зла. Ты всегда останешься в моем сердце». 

 Улетал поздно вечером. Аэропорт бестолковый, разобраться, что и где, очень сложно, впрочем, в этот момент меня злило все, особенно служащие, которые не понимали по-русски. Персонал равнодушный и грубый. Твари, которые не знали языка, на котором разговаривал дедушка Ленин. После регистрации с трудом нашел выход к гейтам - даже в очереди на декларирование ценностей успел зачем-то отстоять. В общем, после этого аэропорта-лабиринта наше Домодедово показалось легкой прогулкой по ухоженному скверу. Входя, в конце концов, в самолет сказал «Не солидно Таня, для тебя это не солидно. Укус, какой-то комариный».

 В Москве созвонился с нашей автомобильной конторой «Магистраль», по вопросу: нет ли у них попутной машины с моего аэропорта. Машина нашлась и место тоже в ней. В этот день парочка наших череповецких туристов возвращалась из Турции. Они заранее сделали заказ. Так что мне даже не пришлось трястись на перекладных. Девять часов и мы въезжаем в родной город. Гороховск встретил нас сильным дождём, порывистым ветром, и запахом аммиака, что собственно не добавило мне настроения. Радовало одно, машина довезла до дома. Дома естественно никого не было. «Ну, конечно, куда нам деваться, к маме поехали». Известная выходка у баб, чуть, что не так, так сразу к маме.

 Я позвонил жене, но она не брала трубку. Теще на домашний не решился звонить, взял сутки себе на размышление, надо было что придумать, чтобы ее зацепило. Купил себе футболку с изображением Миши Галустяна в роли Александра Бородача с надписью «Понять. Простить». А через день мы и увиделись, подкараулил после работы. Катька демонстративно молчит, как будто в упор меня не видит. Понимаю, что говорить ей в такой ситуации что-то глупо. Но, говорить надо было. Сделал вид как у побитой собаки. Взгляд слепил жалостливый. Смотрел на супругу как на высокое небесное и духовное существо, подпустил в голос дружеской доверительности и необходимого раскаяния.

- Знаешь, я сидел и думал-думал... И как нахлынуло всё, что ты мне плохого сделала. Вот я и решил уйти первым.

- А сейчас что ты здесь делаешь?

 - Ну, вот…не смог уйти,…Что тут скажешь еще?

- Какая же ты скотина, вместе со своей… Подобное притягивает подобное. Вы одна пара сапог. Все через деньги меряете -.

 Я виновато потупился. Потом уставился на супругу, что взгляд у меня был умоляющий… Катерина! — воззвал я прямо-таки смиренным и кротким голосом. — Я в твои дела сердечные никогда не лез, слова плохого о тебе никогда не сказал,… Вздумалось тебе тогда поразвлечься, как его, с этим — дело то ведь житейское, я все понимаю,… Помнишь, как И.Христос говорила, что нельзя любовь убивать? Да и не любовь ведь это была. Запугала меня девка, физически принуждала к соитию. Сами посуди: девица она страшненькая, кто на нее позарится в своем уме. Колдовством опоила, был не в своем уме, бес попутал. Только, душевно тебя умоляю, прости меня. Да, физически изменил, но ведь душой я тебе не изменял. Представляешь, когда она обниматься ко мне лезла, в моем сердце была только ты. Ведь Иисус Христос всегда говорил о прощении. Негоже нам христианам, обижаться друг на друга – Тут я взял маленькую паузу, для того, что бы маленько передохнуть и для верности решил подпустить серьезности в своем поведении – Ты же меня знаешь, я отмолю, отчитаю, с молитвословом ходить буду. Прости ты меня раба грешного. Священник на исповеди отпустил мне этот грех, покаялся я ему (вру, конечно), и ты прости. Епитимью наложи и прости. Не разрушай семью, дочку пожалей…

- Мы же, вроде в разводе

- В церкви обвенчаемся, штамп это ерунда. На небесах у нас уже союз давно заключен. Подумай, как дочка без папы. Ей ведь никто не заменит родного отца.

- Мы вечером придем. Только ты не думай, что прощен. Понял?