Страница 5 из 98
— Не торопись, Ителл, — произнес, криво усмехнувшись, Моргенз, — успеешь намахаться своей секирой. Гистарпа никакая сила не удержит завтра за стенами, вот увидишь. Бой начнется в поле.
— Мне бы хотелось, чтобы его вообще не было, этого боя, — неожиданно признался одноглазый советник.
— Всем бы этого хотелось, Сангот. Всем. Только выбора у нас нет. А завтра есть шанс дать напоследок людишкам хорошего пинка, и я очень хочу им воспользоваться.
— Хо-хо, впервые слышу от тебя подобные речи, Моргенз. Не ты ли всегда пытался их защищать?!
— Это было давно. И, как оказалось, я был прав, не так ли, — он пристально взглянул в единственный глаз Сангота. – Не стоило задирать их, вкупе с лошадниками. Но и никто не мог знать, что сид’дхи, забери их тьма, вылезут из-за своих гор и ударят нам в спину. Никто!
— Владыки, — позвал разговаривающих советников один из стражей, — повелитель зовёт вас.
Едва переступив порог комнаты, они услышали голос императора:
— Я решил, что нужно еще раз проверить ходы. Подготовить их, чтобы завтра вывести как можно больше вампиров и спутников, пока мы… Тут мне в голову пришла одна идея и нужен ваш совет.
В итоге, освободившись в середине ночи, владыки, оставив императора на попечение царедворцев, покинули дворец. Моргенз спешил по улочкам столицы, битком забитых беженцами, домашним скотом, подводами с нехитрым имуществом спутников и тьма знает, чем ещё. Все до последнего спутники знали, чем закончится завтрашний день, иллюзий не испытывал никто. Хотя они и могли жить при солнечном свете, а многие так и делали. Человечество не признавало их и истребляло с той же ненавистью, что и вампиров, их господ.
Погрузившись в тяжкие раздумья, Моргенз завернул за угол и едва не наступил на выскочившего из ворот богатого особняка мальчишку. В охотничьем костюмчике и высоких эльфийских сапожках, ребенок бесстрашно рассматривал его, явно собираясь что-то сказать, когда из дверей дома выскочила старая няня-спутница:
— Господин Сарах, Ваша матушка не велела покидать дом.
— Ну, Зулия, — капризно заныл мальчик. Тут же забыв о стоявшем перед ним Владыке. Но няня сразу разобрала, кого повстречал её подопечный, и согнулась в поклоне.
— Прошу прощения, господин, не сразу Вас заметила, — сказала она без подобострастности. – С этими детьми столько хлопот.
— Чей это ребенок, нэнна, — из вежливости спросил Моргенз?
— Это герцог Сарах грасс Януат, господин.
— Я знал его отца, — тихо произнес Владыка. – Уведи его в дом, Зулия. И завтра постарайтесь выжить.
— Я исполню свой долг, господин, — тихо произнесла спутница. Она резко извлекла из рукава стилет, и так же быстро спрятала его. Её глаза полыхнули решимостью умереть прежде, чем лучи солнца обратят в прах маленького непоседу.
— Храни тебя Аталия, Зулия, — так же тихо произнес Моргенз, сам не веря в свои слова, и быстрыми шагами скрылся в конце улицы.
Владыка шёл в квартал Орхидей в пустой дом, где его ждал только слуга Нуций. Ворчливый старый спутник остался один после гибели жены Владыки в очередной пограничной стычке с галами. Её сабли так и висят над его креслом в зале советов. Он думал о завтрашнем дне, когда его раса перестанет существовать, а он, скорее всего, погибнет в бою или под лучами солнца. Эта мысль внезапно его успокоила и дурное настроение, не покидавшее его всё это время, стало потихоньку улетучиваться.
Нуций не спал, расставляя свечи в гостиной и разливая вино.
— Ты явно сегодня в настроении, господин, — сухим надтреснутым голосом произнес старик, не оборачиваясь.
— Как ты все время узнаешь о моем настроении, Нуций?
— По скрипу ступенек, господин, — усмехнулся старик.
— Ты хитрый наблюдательный старикашка, Нуций – буркнул, невольно улыбаясь Моргенз, скидывая тяжелый церемониальный плащ. – Принеси мне вина в кабинет, пока не пришли командиры.
Но едва Моргенз расположился в кресле с бокалом вина, шум голосов заставил его спуститься вниз. За столом расположились шестеро ит’хор, старшему из которых, Свиргану, уже миновало пять столетий, а самому молодому, Тирслину, было всего двести лет. Свирган с кубком в руке уже сошелся в споре со своим вечным оппонентом Гераем. Чуть в стороне от всех сидел, катая в руках бокал вина, наставник молодых ит’хор Феодосий, чьи седые волосы были заплетены во множество косичек, на манер какого-то дикого племени. Двое оставшихся были еще моложе, но из-за потерь клана и их бойцовых качеств были введены в совет.
При виде Владыки ит’хор поднялись из-за стола на миг, склонив головы.
— Владыка.
— О чём спор, грассы?
— Готовимся к завтрашнему бою, Владыка. Распределяем места в строю.