Страница 70 из 102
Догнать тебя мне не составило большого труда - я всегда хорошо бегала. Я грубо швырнула тебя на мокрую после полива траву под куст белых роз, своей незапятнанностью подобных тебе, и навалилась сверху. У меня было дикое, яростное желание разорвать на тебе это ненавистное белое платье, меня остановило только то, что трудно было бы придумать этому правдоподобное объяснение. И я ограничилась тем, что торопливо одной рукой - второй я удерживала твои руки, - расстегнула все пуговицы твоего платья - от воротника до подола и стащила его с твоих плеч, обнажая их плавные изгибы, небольшую упругую грудь, нежную плоскость живота. Ты действительно была прекрасна, как ангел. Но я ненавидела тебя за это, за твою чистоту и наивную веру в сказки, которых у меня не было. Мне нужно было уничтожить в тебе все это, опустить тебя до своего уровня.
Мои руки грубо тискали твою податливую грудь, мои пальцы крючьями впивались в твою невинную плоть, мое колено с усилием вклинилось между твоих сжатых ног, раздвигая их. Твои простые светлые трусики мешали мне и я приподнялась с твоего распростертого тела, чтобы стащить их с тебя. Ты уже не противилась, а безвольно позволяла делать с тобой все, что мне заблагорассудится. Не думаю, что ты потеряла сознание, скорее бессмысленное сопротивление просто лишило тебя сил.
Устранив последнее препятствие, мои наглые, жадные пальцы проникли туда, где до меня не бывал еще никто - в твою святая святых. Никакой осторожности, нежности - только грубое насилие. Я хотела видеть тебя униженной, опозоренной, заставить тебя страдать.
Я почти добилась своего. Я разожгла в тебе огонь, сама оставаясь холодной. Я со злобной радостью смотрела на твое истерзанное тело, впервые изнывающее от неудовлетворенного желания, которое я не собиралась гасить и думала, что завтра на твоем безупречном теле в тех местах, где побывали мои руки, появятся синяки.
Я поднялась, отряхнула с брюк прилипшие травинки, еще раз посмотрела на тебя - ты уже не лежала, распятая моей ненавистью, ты сидела, подобрав под себя ноги и пытаясь застегнуть измятое когда-то белое платье, но твои руки тряслись так сильно, что не могли справиться с пуговицами. В твоих огромных глазах дрожали подступавшие слезы.
- А такие девушки как ты мне никогда не нравились, - в эту фразу я вложила как можно больше яду. Закурила новую сигарету и ушла, оставив тебя одну, в окружении белоснежных роз.
За ужином тебе попало за испорченное платье, а ты, краснея, неумело врала, что поскользнулась на мокрой траве и упала. Синяков еще не было видно, но глаза покраснели от слез. Я злорадно усмехнулась, нащупывая во рту укушенный язык, и в тот вечер больше не смотрела в твою сторону. А утром, когда я еще спала, твои родители уехали и ты вместе с ними.
В следующий раз я увидела тебя примерно недели через две. Я шла по улице с неизменной сигаретой в зубах и прошла бы мимо тебя, не заметив. Но ты сама подлетела ко мне, и ветер надежды наполнял золотые паруса твоих волос, а глаза сияли улыбкой небес. Ты восторженно бросилась мне на шею, словно мы с тобой были лучшими подругами, словно и не было того случая в саду.
И я поняла, что в тот раз мне не удалось сломать тебя. Несмотря ни на что, ты сохранила свою чистоту и доверчивость.
Я не слушала, что ты там лепечешь. Я думала, как поскорее избавиться от тебя
- Я люблю тебя, - вдруг сказала ты.
- А я тебя нет, - жестко отрезала я.
- Тебе не понравилось тогда... со мною? - с легкой запинкой спросила ты. - Наверное, я ведь ничего не умею. Скажи мне, какие девушки тебе нравятся? Я стану такой - для тебя.
Мне стало смешно. Что ты, девочка, понимаешь? Наивная - ты все так же надеешься на какое-то чудо
- Сначала я испугалась, а потом мне понравилось, что ты со мной сделала. А ты получила то, что хотела?
Я медленно покачала головой. Нет, я не получила того, чего добивалась.
- Что тебе мешает попробовать еще раз? - спросила ты. - Может быть, теперь получится? Я бы не возражала... Мои родители через неделю уезжают заграницу на несколько месяцев. Ты могла бы переехать на это время ко мне, они не станут возражать, наоборот, очень обрадуются - им не хочется оставлять меня одну.
Интересно, так ли обрадовались бы твои родители, если бы знали, с какой целью ты это затеваешь. А мне-то это зачем надо, ведь я тебя ненавижу. Хотя... Говоришь, тебе понравилось то, что я с тобой сделала? Тебе понравилось страдать? Так я могу показать тебе, что такое настоящие страдания. И я согласилась.
Вот уже месяц, как я живу с тобой в твоем доме. Мне до сих пор хочется смять тебя, как тонкую былинку, сломать, как цветущую ветку, разбить, как стеклянную безделушку. И хотя ты подчиняешься мне во всем, словно моя рабыня, мне это до сих пор не удалось. Каждый раз ты словно рождаешься заново.
Я не страдаю, когда тебя нет рядом, я не мечтаю о встрече с тобой, но я по-прежнему каждую ночь проскальзываю в твою комнату, придумываю новые способы помучить тебя, заставить страдать и испытывать боль. И я чувствую, что моя ненависть к тебе позволяет тебе получить надо мной странную власть, от которой невозможно избавиться. Даже если я убью тебя, эта ненависть останется со мной, а значит, я не смогу освободиться от твоей власти.