Стажер

Джон всматривался в экран.

– Тираннозавр, вцепившийся в добычу... – пробормотал он, разглядывая «Пронзающего».

Сравнение было удачным. Звездолет выглядел одновременно и мощно-угловатым, и хищно-обтекаемым. В контурах тяжелого «Пронзающего», не приспособленного к посадкам на планеты, напрочь отсутствовала легкомысленность пассажирских и туристических рейсовиков, одутловатость контейнеровозов или серийная безликость разведчиков ГСП. Три огромные противометеоритные пушки находились впереди, а по три меньшего калибра – сверху и снизу. Несколько постановщиков полей защиты серебрилось на переднем кольце. Массивные бронеплиты покрывали почти всю поверхность. Было заметно, что металлокерамитовая облицовка испещрена пятнами и разводами: невзирая на защиту силовых полей, газ, плазма и излучение на таких скоростях делали свое дело. В ячейках для дочерних кораблей покоились четыре усиленных десантных бота. Под вогнутым брюхом крейсера огромным яйцеобразным коконом блестели контейнеры с грузом. Мощные лапы-охваты крепко прижимали их к брюху корабля.

Совершенно неожиданно изображение запрокинулось и быстро ушло за пределы экрана: «Призрак-2» начал предстыковочный маневр. Приблизительно через полчаса легкий толчок и поскрипывание возвестили о начале соединения. На экране желтым цветом высветилось небольшое табло: «Стыковка завершена». Спустя некоторое время табло загорелось зеленым: «Пересадка разрешена. Выход в правый шлюз. Счастливого пути!»

«Пора!» – Джон поднялся из кресла, удовлетворенно отметив, что тело снова начало его слушаться. Похоже, наконец подействовали транквилизаторы.

– Стареем, – проворчал Джон, направляясь к выходу.

Дверь шлюзового тамбура бесшумно раскрылась. Легкое шипение – и матово-серый наружный люк поплыл вниз. За ним оказалась коричневая входная диафрагма с выпуклой надписью на английском ”Fulgurating“. Буквы, исчезая, поплыли по спирали против часовой стрелки. Диафрагма с легкостью разошлась. На пересечении силовых полей челнока и звездолета Джон испытал слабое головокружение. Диафрагма за спиной вновь сомкнулась. Почти незаметное покачивание известило о начале отстыковки «Призрака-2».

Джон хорошо изучил план корабля, поэтому уверенно повернул направо. «Пронзающий» не имел ничего общего, скажем, с туристическими лайнерами, следующими до курортов Эксельсиора. Стены довольно узкого центрального прохода состояли из сплошного ряда металлических дверей, ячеек с аппаратурой, экранов вычислителей и индикаторных панелей. Световые панели размещались внизу, у пола. Крышка одной из ячеек была снята, а из ниши торчала задняя часть ремонтного кибера.

Пройдя не больше сотни шагов, Джон оказался у лифтовой шахты. Долго ждать не пришлось: тускло светящийся стакан лифта с шелестом раскрылся, и Ролз, войдя в узкую кабину, нажал самую нижнюю кнопку, предварительно введя сложный пароль на сенсорной панели. Лифт, на секунду задумавшись, резко пошел вниз.

*****************

В полумраке залы на массивных ложементах тускло поблескивали стационарные нуль-кабины. Они были точными копиями той, что доставила его сюда. Джон принюхался, внимательно осматривая помещение. Воздух был стерильно чист и прохладен. Следов постороннего присутствия не наблюдалось. Все было точно так, как он оставил три года назад.

Джон пошел между рядов нуль-кабин, останавливаясь напротив каждой и касанием ладони активируя дремавшие механизмы. Кабин было двадцать. Девятнадцать обманок и лишь одна, предназначенная для него. Под номером «13». Джон любил это число: возможно, в юношестве в этом было больше бравады - эдакий вызов суеверным пережиткам, – но со временем ему стало казаться, что оно и впрямь стало для него счастливым.

Когда последнее «яйцо» было активировано и все индикаторы горели ровным зеленым светом, Джон вернулся к своей кабине, ввел код и, дождавшись, когда верхняя часть уйдет в сторону, с еле слышным вздохом полез внутрь. Но вдруг он остановился, поспешно спрыгнул с ложемента и выбежал в центр залы.

Покопавшись в нагрудном кармане, Джон вытащил флешку и положил ее на пол в самом освещенном месте. Искин наверняка уже поднял тревогу, обнаружив странности, происходящие внутри и снаружи управляемого им корабля. Рано или поздно экипаж придет сюда, и Джон хотел развеять их тревогу. На флешке была записана легенда, более-менее правдоподобно объясняющая его кратковременный визит, и, что самое главное, на ней содержалось около зеттабайта информации о произошедшем в мире и Галактическом союзе с того времени, как люди ушли в полет. А Джон по себе хорошо знал, что в длительных перелетах нет ничего хуже информационного голода.

С чувством выполненного долга Ролз вернулся к нуль-кабине и отдал приказ на отправление. «Яйца» синхронно загудели. Джон прикрыл глаза и первый раз за этот день улыбнулся. Ну, вот и все. Сейчас девятнадцать кабин-«обманок» отправят в заранее подготовленные и труднодоступные места галактики его биометрику. Как бы ни был продвинут его противник, теперь ему придется изрядно попотеть, прежде чем сумеет обнаружить подмену.

Оставалось сделать последний мазок в этой безумной многоходовке, чтобы план «Эвакуация» смотрелся уже законченной картиной.

Джон Ролз еще раз улыбнулся, наблюдая на экране обратный отсчет. На этот раз прыжок пройдет значительно проще. Последняя точка выхода находилась на звездолете, движущемся с такой же релятивистской скоростью, что и «Пронзающий».

*************

– Привет, Вепрь! – откуда-то с потолка раздался металлический голос. – Ты, как всегда, пунктуален!

– Не называй меня так! – Джон перевалился через борт «яйца» и осторожно встал на ноги. – Лучше бы помог мне выбраться из этой скорлупы!

Он с радостью отметил, что на этот раз негативные симптомы, как от предыдущего перехода, не проявились.

– Хорошо, Вепрь, не буду, – искусственный интеллект корабля только что не хихикнул. – Судя по тому, что ты заскочил ко мне в гости, я оказался прав?