Страница 38 из 50
Утром меня разбудили, впервые за то время, что я жила в деревне вампиров. Пришла женщина, которая должна была делать мне прическу и макияж. Хотя это громко сказано. Просто зачесать волосы на макушку, собрать в длинный хвост и нанести пару штрихов косметики — это я могла сделать и сама. Но графине не по статусу делать свадебный макияж и укладку самой.
Я приняла душ, вставила в глаза золотистые линзы — как у астральной меня. Очень уж хотелось перевоплотиться максимально точно. Красить волосы вчерный я не стала, меня устраивали мои шоколадные локоны. Свадебный наряд мой состоял из тончайших прозрачно-красных чулок, красных туфель на высоких каблуках и длинного платья такого же цвета, из тяжелой ткани на тонких бретелях, с полностью обнаженной спиной. Нижнее белье не было предусмотрено. На безымянном пальце правой руки сверкал фамильный перстень, с огромным камнем, с вензелем AW. Какого цвета камень, думаю, и так ясно.
— Ты — пятьдесят оттенков красного, — смеялся Андре.
— Я люблю этот цвет.
— Я тоже.
В ушах у меня были серьги из белого золота, крохотный рубинчик, как капелька крови, и от него вниз тоненькая длинная цепочка. На макушке собранные в хвост волосы, которые доходили почти до ягодиц. Андре обожал их. Волосы. Ну, и ягодицы, конечно.
— Готова?
— Да.
— А то гости уже ждут.
Мы сели в машину, ибо идти на таких каблуках и в таком платье даже пятнадцать минут было неоправданным подвигом. Вышли уже рядом с руинами. Гостей было много, при виде машины они зашумели, голоса сливались для меня в сплошной гул — венгерский я пока не понимала, хотя для меня наняли преподавателя, молодую Высшую, симпатичную девушку. Андре выбирал по образованию, а я по внешности — она не должна была быть слишком красивой. Лишний вес, прыщи, кривые ноги — в приоритете. Эта была только пухленькая, но в целом очень мила. У меня не было комплексов, но и лишний риск ни к чему. В конце концов, на кону был титул и наследство, а не просто супружеская измена и секс на стороне.
И вот мы в окружении огромной толпы гостей. Они расступились перед нами, и Андре повел меня в центр площадки, на импровизированную сцену, где и должно было происходить то самое действо, ради которого все здесь и собрались, кое-кто даже приехал издалека.
Держась за руки, мы поднялись на помост, на котором стоял стол, накрытый шкурами — как и говорил Андре. Я стояла и смотрела с высоты на всех этих Высших, которые изучали меня глазами. Что они думали? Откуда взялась эта обыкновенная человеческая женщина, которую граф Ветцени предпочел всем Высшим девушкам, многие из которых моложе и красивее меня? Что он нашел во мне особенного? Я была уже наполовину вампирка, поэтому частично я ощущала их эмоции, но их было слишком много, и все сливалось в белый шум — страх, удивление, презрение, зависть, желание, ненависть, восхищение… Винегрет из чувств, мыслей и эмоций. От нервного напряжения у меня тряслись ноги и зашкаливал пульс, но я надеялась, что издалека это не слишком заметно.
Я ожидала, что сейчас кто-то произнесет подобающие случаю слова, нечто вроде «…и в горе и в радости, и пока смерть не разлучит вас, можете поцеловать невесту». Но ничего подобного не произошло. Андре просто отступил назад и снял с моих плеч бретели платья. Под собственным весом тяжелая ткань рухнула вниз, и я осталась стоять перед толпой абсолютно голая, если не считать прозрачных красных чулок и туфель. Даже на лобке не было ни волоска, что было бы сейчас весьма кстати, но мы с Андре давно решили, что от них следует избавиться раз и навсегда. По толпе прокатился стон. Инстинктивно мои руки дернулись, чтобы прикрыть грудь, но я пересилила себя и стояла прямо, ветер дул мне в лицо, охлаждая порозовевшие щеки. Была уже осень, и я покрылась мурашками от прохлады воздуха, а может, скорее от волнения. Моя белая кожа сейчас посинеет, с ужасом думала я, это будет выглядеть ужасно. Андре взял меня за руку и отвел к столу, который должен был исполнять роль ложа любви. Мы зашли с той стороны, где не было ступеней, так, что он оказался лицом к собравшимся, а я — спиной. Он приподнял меня за бедра и положил на меховое покрывало. Толпа замерла. Он расстегнул пиджак, ремень и молнию на брюках. Толпа загудела.
Андре овладел мною на глазах у сотен зрителей, в скромной миссионерской позиции. Собственно, это был ритуальный акт, обряд плодородия, который не предусматривал ни дефлорации невесты, ни ее оргазма. Но мы отключились от реальности. Мы трахались как сумасшедшие, член Андре двигался во мне, и мои половые губы и стенки влагалища плотно обхватывали этот толстый ствол, моя смазка обильно текла на мех, нам обоим было жарко, несмотря на прохладу осеннего дня. На его спине заблестели бусины пота. Я выгибалась навстречу его мощному телу, закрыв глаза, зарываясь пальцами в его седые локоны, обнимая ногами, неистово целуя его.
Мои стоны потонули в реве толпы. Даже привычные ко всему Высшие не ожидали такого откровенно бесстыдного зрелища. Мы с Андре исступленно любили друг друга, казалось, мы вообще забыли, где мы и что происходит. Вдруг я ощутила резкую боль в шее и вскрикнула громче, и тут же горячая волна оргазма захлестнула все мое тело и разум. Я билась и кричала, Андре рычал, толчками извергая в меня горячий источник жизни. Толпа обезумела. Наш оргазм многократно отразился в их сознаниях. Многие пары целовались, кто-то уже занимался любовью прямо на земле или на развалинах, у стен. Те, кто посильнее и постарше, сопротивлялись всеобщему вожделению из приличия, но организм не обманешь — возбуждение испытывали все. Мощнейшая сексуальная энергия царила вокруг.
Я безвольно лежала на спине, Андре поднял голову, опираясь на руки, и оглядел толпу Высших, восстанавливая дыхание после акта. Изо рта его по аккуратно постриженной бороде тянулась дорожка яркой алой крови. На моей белоснежной шее красовался свежий укус и гематома.