Зять для папули

- Барковский Даниил, студент второго курса. Бах - «Прелюдия и фуга» до минор.

Звездной походкой знакомая фигура пересекла сцену и заняла место у фортепьяно.

Ах, вот ты какой. Даниил, значит? Барковский. Довольно хмыкнула. Найк его точно задушит, когда узнает, что он пригласил меня на концерт. Парень хранит секрет своей личности под семью замками. Вот так прокол.

Даня играл вдохновенно и эмоционально. Тонкие пальцы быстро порхали по клавишам. Парень выпрямил спину и двигал в такт головой. В музыке было столько страсти, сердце невольно замирало. Сжала пальцами глиняный горшок и собралась в комок. По коже бегали мурашки. Боже, как он играл! Должно быть, он продал душу дьяволу за свой талант. В зале тихо. Мне казалось, я даже слышу сбивающееся дыхание парня.

Испытала состояние легкой эйфории. Давно со мной не случалось подобного. Сидела с глупой улыбкой на лице и полным дурманом в голове. Я не музыкальный наркоман, но Даниил смог приятно удивить.

Я топталась у входа в училище, нервно теребя цветок, как первоклассница. Когда увидела, как парень выходит из здания – бросилась ему на шею и крепко обняла.

- Ты такой молодец! Так здорово играл.

- Тебе понравилось? – лукаво улыбнулся. – Я, если хочешь знать, лучший студент в группе. Да и на потоке, пожалуй. Вообще им повезло, что здесь учусь. Моё место в Гнесинке.

- Молодец, хороший размах.

Сунула цветок ему в руки.

- Спасибо, - расцвел, часто захлопал ресницами. – Поставлю его у кровати.

- На это я не рассчитывала. Но надеялась, что будешь за ним приглядывать.

Прижал горшок к себе одной рукой, другой сгреб меня в охапку.

- Я гений, да?

Проснулся маленький хвастунишка.

- Ты рядом, Барковский.

Насупился, напрягся весь.

- Я один большой косяк. Ты Найку не говори, ладно? Сожрет же. Или, чего хуже, заставит опять тащиться с ним в другой конец города. А я только привык к нашему стрёмному району.

- Не вижу никакой проблемы, Даня. Кому-то нужно доверять. Нельзя прятаться ото всех, иначе разовьется паранойя.

- А я знаю одного такого, - он весело засмеялся и расслабил руки, позволяя мне отодвинуться. – Только давай сегодня будем говорить обо мне. Будто я один-единственный и нет больше никого. Иногда я чувствую себя его частью: ногой или рукой. А хочу хотя бы день побыть полноценным человеком.

- Идём, человек, - подтолкнула парня к автомобилю, который припаркован у здания училища.

Алексей отпросился съездить на узи с подругой, а я не будь дурой, потребовала ключи от машины. Теперь я чувствую себя полноценным человеком.

Мы купили целое ведерко мороженого. Дэн кинул в тележку сладкую воду и много попкорна. Он вертелся на одной ноге, я всё время теряла его из вида. Попросил купить ему хороший кофе. Надоело «пойло», которое берет Найк. Я бы весь супермаркет скупила, только бы он улыбался.

По дороге слушала его болтовню. Дэна было очень много. Он заполнял собой всё пространство. Шутил, сам смеялся над своими приколами. Парень был чрезмерно возбужден.

- Ты уверен, что твой брат отсутствует? – переступила порог знакомой квартиры нерешительно и топталась в прихожей.

- Да! У него сегодня смена в салоне, а потом они должны петь в каком-то клубе.

Скинула туфли и наконец-то ощутила ровную поверхность под ногами. Это катарсис, мышцы тянуло, и даже охнула из-за легкой судороги. Переборщила с высотой каблука.

- Я чайник поставлю, - Дэн метнулся на кухню. – Ты проходи в комнату, а я пока немного здесь приберусь. Не было у меня времени хозяйничать с утра.

Половица под ногами скрипнула. Я вошла в помещение, которое служило ребятам гостиной, спальней и иногда столовой, судя по чашкам на столе. Парень примчался через минуту и судорожно начал собирать вещи, оставленные на диване. Сгребал и заталкивал в объемный комод. Хозяюшка.

- Ух ты, стихи, - письменный стол завален многочисленными бумажками.

- Это Найк пишет, - парень размышлял над тем, можно ли мне там находиться, но потом его привлек свист чайника. – Ты, главное, не трогай там ничего. Он не любит, когда его вещи кто-то берет.

- Переживет, - шепнула себе под нос.

Парень писал довольно неплохо. Я, конечно, не специалист и ничего в поэзии не смыслю, но смысл между строк просматривался. Он писал о жизни и судьбе, о том, что каждый сам себе хозяин.

Один из листов лежал под кипой исписанной бумаги. По краю поняла, что это рисунок. Мы ещё и рисуем? Убедившись, что Дэн вовсю гремит посудой, потянула за край листика и вытянула его. Это был портрет. На меня смотрела девушка с огромными, как у лани, глазами. Лицо её украшено пирсингом, на шее виден витиеватый рисунок татуировки. Волосы, собранны наверх и виски выбриты. В целом, я бы улыбнулась этому портрету, если бы не одно но. Девушка присвоила моё лицо. Мои черты.