Страница 56 из 152
— Твой фильм — отстой, — сказала я, прожевывая пиццу.
— Ты досмотрела его до конца, — содрогался тихим смехом Адам, закрывая ноутбук.
— Поэтому и досмотрела. Я убеждалась, что он отстой.
Он притянул меня к себе, сжимая в объятьях. Я находилась в круговороте собственных мыслей, которые лезли мне в голову. Я думала об аварии, об Оливии, о Стейси и начале ее новой жизни.
Мне всегда хотелось быть целым миром для кого-то. Наверное, это желание любой женщины. Чтобы он видел только меня. Ждал меня. Смешил меня. Встречал после работы. Одаривал поцелуями утром и касаниями вечером.
— В чем подвох, Адам?
— Что ты имеешь ввиду? — смотрел он на меня в замешательстве.
— Я не думала, что ты, весь такой большой и грозный, можешь говорить о любви.
— Ты раньше не жаловалась, особенно, когда мы ею занимались.
— Так в чем подвох? — выбросила я коробки в мусор. — Что тебе нужно, кроме Алекса? И почему он тебе нужен вообще?
— Знаешь, — поцеловал Адам меня в лоб и направился к двери. — Я пришел, потому что не хотел отменять встречи. И, Донна, никакого подвоха. Я просто люблю тебя.
Я выдохнула и провела рукой по волосам, смотря в окно. Я смотрела на мир из своей квартиры. Когда Адам вышел, он оглянулся, словно знал, что я буду смотреть ему вслед. Я поняла, что и сама всегда оборачивалась, когда уходила от него. Возможно, именно это и есть доказательство того, что я готова? Доказательство того, что, впервые оглянувшись за мужчиной или провожая его взглядом, мы готовы к тому, чтобы соединить что-то важное, несмотря на страх и сомнения, которые вечно терзают абсолютно всех людей на планете.
Все связанное с самым важным человеком в мире я похоронила много лет назад. Там оно и оставалось. До недавнего времени. Но правда в том, что проблемы никогда не закончатся. Работа, требующая немедленного внимания, никогда не закончится. И так будет всегда. И не то, что я не люблю свою жизнь, просто я давно ею не наслаждаюсь, и сама во всем виновата.
Ретт Батлер сказал: «Разочарование в людях естественно. Единственный способ избежать этого — закрыться одному в квартире. Только есть риск разочарования в самом себе».
Проблема была в том, что я разочаровалась в себе, и, кажется, настало время это изменить.
На следующий день мы со Стейси отправились на УЗИ. Она была права, у нее девочка. Стейси светилась счастьем. Она отталкивала Майкла, а он впадал в отчаянье, хоть и пытался это скрывать. У Стейси естественный характер очарования, который она получила от рождения. Говорят, Бог что-то забирает, но взамен всегда дает другое. Она знала, что красива, и была небезразлична к своей красоте, а значит, её замечали все, и Майкл не был исключением.
После мы сидели в ресторане и обедали. Эмили до сих пор не звонила, и я была вся на нервах. К нам подошла женщина лет шестидесяти и обратилась к Стейси.
— Она будет точной копией своей матери, — сказала она подруге. — Когда твоя дочь вырастет, то будет чистым злом. Слишком красивой. И мастерски будет пользоваться этим. Она сможет разрушить всех, кто станет у нее на пути.
— Вы говорите о ребенке, а не о демоне, — со злостью ответила я, роняя столовые приборы.
— Ты так уверена в этом?
Стейси молчала, а я взяла ее за руку, сказав, чтобы она не обращала внимания.
— Я поеду домой, — сказала подруга, когда мы вышли на улицу. — Отвезешь меня?
— Конечно, — сели мы в машину. — Будь осторожна Эс.
— Осторожность — мое второе имя.
— Я знаю твое второе имя, — засмеялась я. — И она явно не осторожность.
— Еще нужно заехать в супермаркет, и я куплю цуккини, орехи и пирожные с семенами Чиа.
— Я лучше пакет съем.
Мы говорили и смеялись по дороге домой, и когда я отвезла Эс, направилась на работу. Я закрылась в своем кабинете и, открыв интернет, перешерстила всю информацию, которую можно было найти об аварии. Ничего хорошего там не было, и я была готова пройти пешком в другую страну, только лишь бы узнать хоть что-то. Спустя какое-то время я вышла на кухню сделать кофе и осмотреться. Салон был большим, и я смотрела на девушек, понимая, что чувствую злость от того, что вижу.
— Какого хрена? — повысила я голос. Все обратили свой взор на меня. — Вы в салоне красоты работаете, а сами мастера напоминают фильм ужасов. Приведите себя в порядок.
— Донна, — перебил меня Адам, появившийся в дверях. — Пошли поговорим.
Я выдохнула, и Адам закрыл за нами дверь.
— Что случилось, милая?
— Я злюсь, — ответила я. — И не могу ничего поделать.
— Чем занималась?
— Отдыхала от тебя.
— Врунишка, — улыбнулся он. — Ты скучаешь по мне. Хотя, скорее умрешь, чем признаешься в этом.
— Скорее Малибу замерзнет.
— Там когда-то выпал снег. Кажется, в 2007.
— Больше этого не будет.
— Сейчас три, — посмотрел он на часы. — В пять я заеду за тобой.
И он ушел. Я так много узнала об Адаме за последнее время. Его любимый цвет синий, хоть и чаще всего он носит светлые костюмы. Любит видеоигры и фильмы, но не позднее 98 года. Еще слушает рок и джаз, что привело меня в замешательство, поскольку я считаю эти музыкальные стили слишком разными и даже несовместимыми. Он любит свою семью и друзей. Когда я сижу за компьютером и что-то просматриваю или читаю, Адам наблюдает за мной. Я знаю, что он думает, что я не замечаю этого, или же совсем наоборот, хочет, чтобы я заметила.
Я давно не была на настоящем свидании, если не считать на спор, и, выйдя из салона, я села в машину, направляясь в торговый центр. Через два с половиной месяца должна была быть весна, и я очень ее ждала. Зимой, даже не особо холодной, я все равно чувствовала себя не комфортно.