Страница 83 из 90
Поведай мне свои тайны,
Ведь я не могу видеть, как ты покидаешь меня…[1]
Что испытывает человек, отправляясь на тот свет?
Существует ли он вообще? И, есть ли там свет?
Чувствует ли человек хоть что-нибудь?
Летают ли вокруг него ангелочки или приходит Ангел Смерти? А, может он вообще, как Патрик Суэйзи становится приведением, и, чтобы закончить свои «дела» должен найти свою Вупи Голдберг[2]. Или, по законам кармы, он будет реинкарнирован в навозного жука за то, что в детстве не поднял крошку хлеба, упавшую на асфальт?[3] Может человек, нарушив один из Главных смертных грехов[4] отправится прямиком в Ад?
Думаю, каждый хоть раз задумывался о том, что там за чертой жизни.
Я не знала, что будет со мной. Но точно не то, что испытывала сейчас.
Ноющая боль волнами расходилась от грудной клетки, медленно ползла вдоль ключицы, отдаваясь шумом в голове. Словно тысячи маленьких молоточков беспощадно лупили в затылок. Либо я была жива, либо, всё-таки, меня отправили в Ад…
Кстати, не смотря на такое досадное «неудобство», здесь очень вкусно пахло. Чем-то масляным и безумно знакомым…
Неужели меня встречают жаренной картошкой? Я была ужасно голодна.
Стоп. Разве умершие испытывают голод?
– Эмилия, – мягко позвал мужской голос.
Кто это? Огляделась, но кроме непроглядной темноты никого не видела.
– Открой глаза, – нетерпеливо, но всё так же мягко приказал голос.
Что за бред? Мои глаза открыты, просто я ничего не вижу.
Мда, в Аду не помешало бы немного света.
– Я знаю, ты здесь.
Да, я тоже знаю. Умник нашёлся.
– Ладно, сама напросилась.
В груди вспыхнула новая боль, вызывая в темноте яркие звездочки…
Резко открыла глаза и поморщилась от яркого света. Моё сердце учащенно билось. Страх перекрывал кислород. Запаниковав, попыталась приподняться, но резкая боль в области ключицы не позволила мне.
– Все хорошо. Ты должна лежать.
Перевела затуманенный взгляд на длинные жилистые руки, мягко удерживающие меня за плечи в кровати королевских размеров. Рукава белоснежной широкой рубашки, начинаясь от его бледного запястья, приятно щекотали кожу, когда он убирал ладони с моих расслабленных плеч.
Не знаю почему, но я доверяла ему. Он был похож на лучистое солнышко в рубашке. Приходилось прищуриваться от яркого света, обволакивающего его мужскую фигуру, размывая очертания силуэта по краям.
– Я мертва, – хрипло выдохнула я.
На его губах появилась лукавая улыбка:
– Размечталась.
Слабой рукой потянулась к свечению, но не дотянулась.
– Ты ангел?
– Сильно же ты ударилась головой.
Силуэт сдвинулся вправо, отбросив на меня тень. Теперь, свет из окна не казался таким ярким, и я отчетливо увидела, как тёмно-синие глаза Сибастьяна изучающе смотрели на меня.
Последнее воспоминание взорвалось в голове, принося с собой холод и одиночество.
Нападение охотников. Безжизненное тело мамы. Руки Сибастьяна на моей шее…
Мой взгляд метнулся в сторону. На персиковых каменных стенах просторной комнаты медленно плыли тени облаков, создавая причудливые образы.
– Ты в моём замке, – пояснил Сибастьян, проследив за моими действиями.
Превозмогая жгучую боль, полу-села, облокотившись спиной на резную деревянную спинку кровати. Сиб хотел мне помочь, но, увидев мой гневный взгляд передумал.
– Что происходит? – Нахмурилась и обвинительно уставилась на него. – Последнее, что я помню - это то, как ты хотел меня задушить.
Сибастьян медленно встал:
– Ах, это. Я пытался исцелить тебя, но ты потеряла много крови и отключилась.
Я бы поверила, однако…
– Исцелить?
Одной рукой придерживала пульсирующую ключицу. Под тонкой тканью чёрной футболки, ощущала бинтовую повязку. Интересно, на сколько всё плохо?
– Да, я - целитель, – будничным тоном произнёс Сибастьян и, подойдя к прикроватному столику, придвинул металлический поднос с большой порцией золотистого картофеля, обжаренными кусочками курицы, стаканом апельсинового сока и маленькой хрустальной вазой с букетом цветов, похожих на те, что видела на полянке при переходе в этот мир.
Вот откуда исходил такой чудесный аромат! Мой рот наполнился слюной, однако, взяла лишь стакан сока и жадно сделала несколько глотков. Теперь, я была готова устроить Сибастьяну допрос с пристрастием, но для начала решила задать «вопрос на миллион».
– Где мама? – не сводя с него внимательного взгляда, произнесла я.
Он молча повернул голову, устремив грустный взгляд в открытое окно. Ветерок колыхал зеленые шторы, словно заблудший мальчишка одиноко бродил по комнате, шаловливо играя со светлыми прядями Сибастьяна.
Он медлил. Я сглотнула, вернув пустой стакан на поднос.
– Только не говори, что она… – Мой голос дрогнул, слова комом застряли в горле.
Тогда, он обернулся, на лице застыло серьезное выражение лица. Он хмурился.
– Нет, ты не так поняла. – Он виновато опустил голову, словно не в силах смотреть мне в глаза. – Она жива, ну, почти, то есть… Я пытался…