Страница 16 из 134
Между тем два, двигающихся навстречу друг другу отряда, наконец-то встретились.
Барон не был в Риме, но дела, которыми занимался старший фон Валленберг, требовали особой тайны, поэтому его истинное место пребывания так тщательно и скрывалось. И вот теперь ему пришлось все бросить и устремиться на встречу с братом к границам Моравии.
Спешившись при помощи оруженосца, он галантно преклонил колено перед лошадью Елены. Девушка зачаровано смотрела, как он прикладывает к шлему подол её пропыленного дорожного платья, как светятся из-под открытого забрала небольшие в окружении светлых ресниц ярко-синие глаза. Она догадалась, что этот человек и есть главная фигура в её похищении, хотя от этой догадки ситуация не становилась понятнее.
- Мой брат, двенадцатый барон Гуго фон Валленберг,- церемонно представил его Вальтер, и тут же добавил, уже обращаясь к брату- пани Елена Лукаши, родная сестра графини де ла Верда, мадам Стефании.
Еленка удивилась, услышав имя сестры, но, тем не менее, приветственно качнула головой. Барон при помощи оруженосцев вновь забрался на коня. Весь отряд перестроился, и они двинулись по направлению к Вене.
Поначалу спутники ехали молча. Смущенная Елена, опустив глаза, ловила на себе внимательный взгляд барона, откровенно разглядывающего пленницу.
- Вы, пани Елена, красивая девушка! - наконец, проскрежетал тот весьма неприятным голосом.
- Благодарю вас,- и Елена решила воспользоваться оказией, чтобы разузнать, что этим людям нужно от неё,- но, может, хоть вы мне объясните, что происходит?
Но барон даже и не подумал ответить на прямо поставленный вопрос.
- И как же такая прелестная пани умудрилась настолько себя уронить, заняв малопочтенное место куртизанки при распутном властителе?
Елена надменно глянула на неприятного собеседника. Невоспитанный медведь! Вот ещё, будет она с ним объясняться!
- Кто вам дал право судить меня?
- Никто,- охотно согласился барон,- но у любого прохожего есть право кинуть в выставленную на паперти шлюху кусок грязи! Право нормального человека считать распутницей женщину, добровольно укладывающуюся в постель женатого мужчины!
- Да, как вы смеете! - от возмущения у девушки перехватило дыхание.
Но барон продолжил холодно и убежденно высказывать свои оскорбительные сентенции:
- Ваши высокородные предки преданно служили короне, показывая чудеса отваги и храбрости и не жалея своей жизни, именно за тем, чтобы их будущим дочерям и внучкам не приходилось, как простым смердкам, задирать подол перед каждым желающим их взять! Они кровью заслужили право на уважение своих женщин, а вы им плюнули прямо в лицо, расставив ноги перед мужчиной, который презирает вас!
- Генрих не презирает меня! - от унижения из глаз Елены хлынули слезы.
- Да!- издевательски протянул фон Валленберг,- неужели маркграф вас любит? Тогда почему он фамилию Лукаши выставил на всеобщее поругание? Почему он позволяет себе задерживать вас в своих покоях? Почему он не выдал вас замуж?
- Я сама не захотела этого!
- О, да,- кивнул, ухмыляясь, собеседник,- а он вас послушался! Генрих, конечно, не понимает, что вам всего пятнадцать и в голове у вас зияющая пустота, что вас надо за волосы оттащить к алтарю, хотя бы ради вашего чрева?
- Он признает ребенка бастардом!
- Допустим, но что после ждет вас? Официально признанная потаскуха! Представляю, что сейчас творится на душе у пана Збирайды.
- Крестный ничего не знает!
- Надолго ли?
- Но у всех властителей есть фаворитки,- Елене надоело оправдываться, и она перешла к нападению,- мой ребенок получит и титул, и земли, по праву своего высокого происхождения!
- О да, куда уж высокороднее! Сын куртизанки! Через год вы приедитесь своему любовнику, и ему захочется новых женщин, а ваша жизнь станет такой, что и монастырскую келью вы примете с радостью.
- Даже если и так,- презрительно сверкнула на него полными слез глазами Елена,- это мое дело!
Она вовсе не собиралась сдаваться, и чем оскорбительнее звучали обвинения барона, тем большую ярость и желание сопротивляться возбуждали. Неотесанный деревенщина, да что он мог знать об истинной любви и женском сердце!
- Зато,- мстительно заявила она, дерзко вздернув вверх подбородок, - я люблю мужчину, которого выбрала сама, а не того, которого навязали родители! И даже пусть потом будет монастырь, но год, два, день, неделю - сколько даст судьба, но в любви и страсти, а не в слезах и смиреной ненависти!
Удивительно, но в этот раз барон не нашелся, что сказать. Некоторое время братья задумчиво улыбаясь, молчаливо ехали рядом.
- Ты уверен Вальтер, что ничего не перепутал,- наконец, насмешливо спросил фон Валленберг брата,- они, действительно, сестры? В них же нет ничего общего!
- Подбородок,- серьезно пояснил Вальтер,- и лоб, особенно когда сердятся! Да и в характере есть кое-что общее - полная безголовость в подчинении у чувств!
Но Гуго лишь снисходительно покрутил головой, вновь остановив изучающий взгляд на пылающей гневом Еленке.
- Вам всего пятнадцать лет, пани Лукаши, только это и оправдывает вашу непроходимую глупость в моих глазах,- наконец, тяжело вздохнул он,- у вас такое же представление о чувствах мужчин, как у строгой жизни монашки о плотском грехе!
- Если я так непроходимо глупа, то к чему этот разговор?