Дэйна и Эльнарион. История одной игрушки

Подтекст в подарке, конечно, был, не могут вампиры без проверок на прочность своего повелителя. Они должны знать, что тот, кому безоговорочно подчиняются сильные, на деле является сильнейшим. И, конечно, Дэйна не могла оставить их без маленького представления. Пусть эльф и не может противопоставить ей ничего, как таковой, но сопротивляться, несомненно, будет. Древняя вампирша словно стряхнула с себя груз прожитых лет и сейчас перед подданными стояла юная лукавая девушка с живым блеском алых глаз. Одним щелчком пальцев играючи сняв с пленника весьма сложное заклятье Пелены разума, Дэйна отпустила подбородок молодого эльфа и внимательно следила за проясняющимся взглядом. Восторг, вспыхнувший в синих глазах и очень ей понравившийся, мгновение спустя сменила тяжёлая, нарастающая ярость. Как мило. И почему она выбрала для жизни мир, лишённый разнообразия рас? Тогда хотелось спокойствия… Не сейчас.

Парень, хотя, наверное, всё же молодой мужчина, тем временем вскочил на ноги и встал в защитную стойку. Намерен драться с девушкой? Впрочем, правильно делает – вампиров недооценивать нельзя. Длинные пальцы сложились в замысловатую фигуру и… ничего не произошло. Глупый мальчик, неужели думал, что во дворце, заклятом на крови правительницы вампиров, может сработать какая-либо иная магия, кроме её собственной? На помрачневшем лице отразилось отчаяние и решимость дорого продать свою жизнь… Ну-ну, нельзя продать то, что тебе уже не принадлежит.

*****

Эльнарион Сумеречный плавал в каком-то тягучем, вязком кошмаре и искренне надеялся, что конец уже близок. Потому что иначе… Такого отчаяния младший сын Главы Рода Стального Жука не испытывал даже тогда, когда понял, что бездарно попал в ловушку человеческих разбойников. Действительно бездарно (каким же надо было быть невнимательным, чтобы не заметить подмешанные в еду и питьё зелья?), и отлучение от Рода с последующим изгнанием было бы самым правильным наказанием. Ведь он, которого с детства растили как воина в роду воинов, не смог защитить сестру, не выполнил поручение отца в целости и сохранности доставить домой на каникулы единственную дочь, пусть и полукровку.

Мать Ариены умерла, когда девочке было всего пять, но Ралиэль Серебряный всегда чутко следил за своими отпрысками и немедля забрал малышку. У неё были такие же серебристые волосы, как у отца, только вились крупными кольцами – человеческое наследие. В семье, где было четверо сыновей, беззаботную улыбчивую девчушку любили все. А он её не уберёг… Малышка прожила слишком мало по любым меркам – всего пятнадцать лет, в которые выглядела как десятилетний человеческий ребёнок. Сердце оборвалось от горя, когда затухающий в наведённом сне разум осознал планы зверей в человеческом обличье продать девочку в специальный бордель, для извращенцев. Оставалось лишь пожелать маленькой сестрёнке скорейшей смерти, чтобы не мучилась слишком долго. Впрочем, в таких местах долго и не живут…

Сколько он сам находился под действием дурманных зелий, Эльнарион не помнил. Смутно ощущал, что отрезан чем-то от магии, потому и не может скинуть с тела безвольное оцепенение. Но вот о том, чтобы чувствовать он не переставал, разбойники позаботились. Казалось, что прошла вечность в океане боли. Боль… Она бывает такая разная… И эта не то, чтобы непереносимая – Эль и раньше замечал за собой несколько… странную реакцию на болевые ощущения – но выматывающая и тянущая жилы, это да. А потом всё резко закончилось.

Ослабленного израненного тела коснулась лечебная магия, странная, чуждая, но задачу свою выполнила. А потом и сознание прояснилось. И первое, что увидел Эльнарион, открыв глаза, это заинтересованный карий взгляд с красивого мужского лица. Начать немедленно выражать благодарность за спасение помешал подтекст этого взгляда: так рассматривают диковинное животное, безусловно, забавное и интересное, но не разумное. И запах крови, тяжёлый, металлический. На одних рефлексах эльф отпрыгнул от странного спасителя к стене и быстрым взглядом охватил окружающее. Помимо кареглазого, в большой комнате было ещё пятеро мужчин, настораживающих не воинской статью, а плавностью хищных движений. Ну да эльфы особой мускулатурой тоже никогда не обладали, что не делало из них менее опасных противников. Остальные десять были трупами. С разорванными глотками… Кровь была практически на всех поверхностях, кроме замерших «спасителей». Лучше бы он умер под руками своих недавних палачей!

Вампиры… Вот уж к кому не стоит попадать в руки живым. Потянувшись к магии, Эльнарион с огорчением признал, что «спасители» отнюдь не дураки и не решились избавить спасаемого от блокираторов – взгляд на запястья подтвердил, что доступа к силе его лишили искусственно. Что ж, придётся поскорее напороться на чей-нибудь меч… Внезапно раздался истошный девичий визг, и эльфа перемкнуло – показалось, что это Ариена кричала, хоть он и понимал, что, скорее всего, девочку уже увезли. Эльнарион бросился к выходу с напором орка, впавшего в боевую ярость.

Будь вампиров в два раза меньше и, возможно, попытка бы удалась, но… Его скрутили довольно быстро, хоть Сумеречный и наградил нескольких противников весьма чувствительными ударами. Всё было тщетно: вампиры, словно разгадав замыслы эльфийского воина умереть на чужом клинке, оружием не пользовались. Да ладно, они и сами как оружие – такие же твёрдые и смертоносные. В руках извечных врагов эльфа ждала участь куда хуже смерти, хоть он и не знал, какая именно. Никто не знал: попавшие в плен к вампирам никогда не возвращались. Эльнариона обездвижили и замотали цепями так, что вздохнуть лишний раз было тяжело, но, как только пленители отступили в сторону, он попытался со всего размаху впечататься головой в стену. Не успел… Перехватили.