Страница 4 из 28
Вот и сейчас Осика с интересом наблюдала за своей подругой, которая читала фанфик Моники, комментируя каждое слово. Забавный текстик, повествующий об одном дне из жизни кумиров, был щедро украшен преувеличениями, доходящими временами до абсурда.
Возможно, Моника и не хотела так написать, но её рассказик воспринимался как издёвка над группой «Отель Такокомск». И Алика не стеснялась в выражениях, комментируя Моникину писанину. Все ржали. Моника тоже пыталась отшучиваться.
Когда чтение закончилось, Санниабай, вытирая слёзы, сказал:
– Да, Моника, ты попала. Прямо скажем: попала под пресс! Но ничего, держись, коза, а то мамой будешь.
На что Моника ответила:
– А я что? Мне пофиг!
Осика слушала их, но её тянуло к перилам, к космическим кораблям и к таким недостижимым звёздам. Стенка, как и стадион, были связаны для неё с мечтой, настоящей мечтой, от которой дух захватывает. С той мечтой, которую выразить трудно, потому что от избытка чувств перехватывает горло и наворачиваются слёзы. С той, которая на самом верху. На самом верху счастья…
Осика волей-неволей поглядывала вдаль, туда, где город сливался с горизонтом.
Поэтому она увидела, что дымка, в которой таял горизонт, стала меняться: потемнела, уплотнилась и стала похожа… На тучу? Нет. На большое пылевое облако, которое быстро росло.
Осика позвала друзей:
– Смотрите!
Ребята сгрудились у перил. Облако росло, наступало, накрывало город.
– Мне кажется, скоро тут будет неуютно, – сказал Санниабай. – Пора линять!
– А как же дети? Там внизу ведь ещё не видно тучу, а потом будет поздно, – Алика с тревогой глянула вниз. – Надо бы предупредить.
Ребята попробовали кричать, но внизу их не было слышно. А туча уже закрыла небо на четверть.
– Думаю, пора поторопиться, – сказала Алика и направилась к лестнице.
Остальные, словно только того и ждали, присоединились к ней. По лестнице сбежали. Внизу облака, действительно, пока видно не было. Только из-за домов наступала темнота и тревога.
Ребята рассыпались по аллеям, стараясь предупредить и поторопить мамаш и бабушек, чтоб те успели, хотя бы попасть в любое помещение за закрытые двери.
А темнота уже поднималась над зданиями, поглощала их, росла.
И накрыла.
Осика держала на руках двухлетнего мальчонку. Его бабушка причитая, семенила рядом. Потом вскрикнула и растворилась в темноте. Осика остановилась и прислушалась. Мальчик заплакал. Было трудно дышать. Мелкий песок забивал нос, рот, залеплял глаза.
Осика помнила, что до магазина ещё метров двадцать. Только б дойти и только б не пройти мимо. Но если она уйдёт, то бабушка мальчика может потеряться в этой темноте.
Осика сделала пару неуверенных шажочков в ту сторону, откуда слышала бабушкин вскрик, но испугалась и поспешила к магазину. И едва не прошла мимо него. Небольшое просветление привлекло её внимание. Это оказалась витрина.
Осика на ощупь нашла дверь и вошла внутрь.
Дышать стало легче. Мальчонка с хрипом и кашлем ревел, размазывая по лицу грязь. Он был напуган.
И не он один – в магазине кроме продавщицы прятались от тучи Моника, Санниабай, две мамашки, младенец в коляске, который мирно спал, ещё двое ребятишек: девочка лет пяти и трехлетний пацан. Продавщица принесла воды в бокальчике и дала ревущему мальчонке. Тот напился, немного успокоился и стал потихоньку, немного подвывая, звать бабушку.
Осика передала мальчика одной из мамаш и предложила Монике и Санниабаю пойти с ней, поискать бабушку. Ни Монике, ни Санниабаю, ни самой Осике не хотелось выходить наружу. Но тихое завывание пацана действовало сильно.
Из запасной пелёнки, которую выделила мамочка младенца, сделали маски на лицо, чтоб хоть немного защититься от песка, договорились держаться за руки, чтоб не потеряться в темноте и шагнули к двери.
В этот момент дверь открылась и в магазин ввалилась Алика. За ней две женщины, мужчина и двое детей. Все они были привязаны друг к другу скакалкой, шёлковым шарфиком, галстуком и пояском от платья.
– Всё, – прохрипела Алика. – Приехали.
Мужчина помог женщинам и ребятишкам развязаться и разместиться на полу в магазине. Пока они пили воду, принесённую продавщицей, Осика взяла скакалку, галстук, поясок и шарфик и повернулась к Санниабаю:
– Я думаю, это нам пригодится.
– Вы куда? – прохрипела Алика.
– За бабушкой вот этого мальца, – ответила Осика.
– А. Ну, удачи! Я б с вами пошла, только вот уроки учить надо, мама ругаться будет.
Осика улыбнулась подруге:
– Если что, в моём шмотнике тетрадка ручка и пара пособий.
– Своё есть, но спасибо, подруга, ты настоящий друг, – прохрипела Алика. – Ладно, не теряйте времени, а то бабушке там скучно без внучка.
Друзья обвязались и шагнули за дверь. Нырнули в темноту.
Взялись за руки, Осика в центре, и растянулись поперёк аллеи. И потихоньку пошли в ту сторону, где Осика в последний раз слышала потерянную бабушку. Шли мелкими шажками. Моника наткнулась на скамейку, обследовали её. Потом на скамейку наткнулся Санниабай. Обследовали и её. Осика уже начала волноваться – ушли далеко от магазина – как запнулась и упала на что-то мягкое. Прощупали – человек. Женщина.