Штефан

- Да-да! - воскликнул он.

Дверь приоткрылась, и в образовавшемся проеме возникли фуражка и бравые усы обер-кондуктора. На плечах его мундира красовались плетеные погоны.

- Чаю не желаете-с?

- Да, благодарю вас. И лимончик, если можно.

- Всенепременно-с.

Усы исчезли, дверь затворилась, и вновь нахлынули воспоминания. Перед глазами поплыл теплый летний вечер. Алексей вновь среди товарищей на околице села. В травах пели сверчки, а воздух пьянил ароматом полевых цветов. В лучах заката пестрел ковер из клевера, желтой чины и мышиного горошка. Кто-то из друзей принес из дома несколько картофелин, и обрадованная ребятня дожидалась, когда догорит костер, чтобы запечь добычу в углях. Трещали поленья, выбрасывая вверх красные искорки. Было приятно сидеть на корточках и смотреть на танцующее пламя костра. Но вот в наступивших сумерках послышались чьи-то голоса. На фоне заходящего солнца обрисовалось несколько темных силуэтов. Они быстро приближались, и уже через несколько мгновений к костру подошли пятеро парней. Узнав Алексея, они принялись ухмыляться.

- Эй, Городской, - процедил сквозь зубы тот, что стоял ближе других. Он смотрел на Алексея сверху вниз и щелкал семечки,- ты чего сидишь, когда к тебе люди обращаются?

На волосы Алексея полетела подсолнечная лузга. Он стряхнул ее и медленно поднялся.

- Ребят, вы чего? Что я вам сделал?

- Ба! - радостно воскликнул все-тот же задиристый молодец, оборачиваясь к приятелям. – Так он еще и разговаривать умеет!

 Он был на полголовы ниже Алексея, и тот про себя окрестил его Мелким. Как говорится - зуб за зуб. Один из дружков Мелкого заржал. Остальные продолжали ухмыляться и, судя по всему, чувствовали себя хозяевами положения. Алексей мельком глянул на товарищей – те сидели тихо, понурив головы. «Понятно, - подумал он. - Помощи от них не жди». Тут, как нельзя кстати, волочился мимо мужик на телеге. Увидав костер, заинтересовался, подъехал. Алексей враз его узнал и обрадовался. Это был дядя Федул, живший по соседству с его дедом. Появилась надежда, что драки можно избежать. Но мужик, то ли в шутку, то ли всерьез, крикнул:

- Не обижайте парня! Он городской - навалять может!

И уехал. Трудно предположить, хотел ли дядя Федул этим кому-то помочь, но только не успела его лошадь сделать и десяти шагов, как со всех сторон на Алексея полетели ругательства. Он старался пропускать их мимо ушей, понимая, что его провоцируют. «Собаки лают – караван идет», - думал он и даже удивлялся тому, что не чувствовал страха. Мысли его прервал удар ногой в пах. На его счастье он оказался неточным, но и этого было достаточно для пробуждения невесть откуда взявшейся злости. От прихлынувшей к голове крови потемнело в глазах, угол зрения сузился, и теперь Алексей видел перед собою только ухмыляющееся лицо того, кто его ударил. Кулаки по очереди вылетели в заданном направлении. Занятия боксом принесли плоды и третий удар пришелся уже в пустоту, потому что мгновением раньше противник рухнул на колени. Бессознательно ища опору, он схватился за штаны Алексея и чуть не стащил их. Затем, оказавшись на четвереньках, некоторое время качался из стороны в сторону, отыскивая равновесие.

Компания тут же притихла. Никто уже не смеялся. Растерянность мелькнула в глазах тех, кто еще недавно ощущал в себе избыток отваги. И только Мелкий, понимая, что ситуация выходит из-под контроля, выхватил из-за пояса нож.

- Убери, - грозно потребовал Алексей.

- Ты кем себя считаешь, а? – завизжал тот в ответ. – Да ты знаешь, что с тобой теперь сделают?

Алексей подробностей уточнять не стал и, пользуясь болтливостью Мелкого, перехватил его руку. Мелкий то ли не ожидал подобного к себе обращения, то ли вовсе не собирался никого резать, а только с оружием расстался без лишних сантиментов. Алексей же, недолго думая, взмахом руки отправил нож в заросли крапивы.

- Ну, - произнес он, исподлобья оглядывая окружившую его компанию, - кто-то еще желает померяться силами?

Желающих не оказалось. Все старательно отводили глаза. Вот только Мелкий все не унимался.

- Тебе конец! - заверещал он, -  я все Грачу расскажу. Ты знаешь, кто это, а?

- Не знаю, - спокойно ответил Алексей.

- Жиган он! На куски тебя порежет, понял? Будь завтра на реке возле лав[2], в шесть часов. Не придешь – Грач тебя все равно из-под земли достанет!

Пока Мелкий извергал из уст ругательства, Алексей размышлял: «А не врезать ли ему по зубам?»

- Добро, - промолвил он, когда тирада поутихла, - завтра буду.

Подобрал с земли косоворотку, оделся, подпоясался гашником и пошел по дороге в сторону дома. Через сотню саженей его нагнали товарищи. 

- Здорово ты его отделал! – восхищенно загалдели они.

- Да? – усмехнулся Алексей. - Вы видели? А мне показалось, вас там не было.

Те опустили головы, примолкли.

- Ладно, - примирительно сказал Алексей, - я не обижаюсь.

- Если бы они всей гурьбой на тебя налетели, мы бы вступились, - стал оправдываться один из ребят по имени Гришка. – А так ведь, один на один вроде вышло.

 Остальные молча с ним согласились.

- Завтра пойдете со мной на реку? – спросил Алексей.

И опять ответом стали насупленные брови и молчание.

- Знаешь, – произнес, наконец, Гришка, - ты лучше туда вовсе не ходи. Грач – страшный мужик. Убьет он тебя. Для него чужая жизнь ломаного гроша не стоит.

- Благодарю за совет. Боитесь?

- Не обижайся, - в голосе Гришки послышалась мольба. – Лето кончится, ты в Петербург уедешь, а нам с этими жить оставаться.