Страница 7 из 77
Шпагат сматывался на бобину, Славке вспоминал. Привирал, конечно, но очень правдоподобно. Окончательно сразил Тимура полёт руса на боевом щите:
- …тут он резко - вжик, и скок, скок, типа, блинчиком по воде. Хвать щит за край, и на себя! Тормозит, а трава ошмётками в стороны! Как даст сейчас - я всмятку! А он - тык! Как вкопанный! Ты бы в штаны наложил!
- И ничего не в штаны! – Отрёкся друг от позорного предположения, но сомневаться в способностях летающих арьев не стал, только посетовал. - Нам бы так? Прикинь, учительская, а ты в стекло – привет! Классуха в отключку, завуч под стол, а ты в класс - тук-тук, Славка-Бэтмен прибыл!
В подземной темноте картинка эффектного прибытия выглядела настолько смачно, что Тимур примерил её на себя: «А если б я? У-у-у, вообще!» И полностью поверил другу, словно сам побывал в Затулье. Истаяло, растворилось отчуждение, рухнул невидимый забор, что возвели пугливым шепотком учителя: «…дети спятили… от страха… их одурманили…»
- Ты знаешь, Слав…
- Знаю, Тим.
И всё. Они поняли друг друга, как братья-близнецы. Даже крутить катушку стало легче - попеременно толкай ладонью, и всё. Шпагата намоталось прилично, значит, выход скоро. Тимур снова зажал подмышкой меч – пусть рука отдохнёт. Находка изрядно весила, но грела душу. И вдруг мальчишка сообразил – чеканка навершия похожа на птицу: «Как у Руськи и Славки! Это мне привет из прошлого!» Зависть к одноклассникам, или не зависть, а острое желание попасть туда, в заманчивое прошлое - пронзили мальчишку, аж в жар его бросило.
Следы сделали очередной поворот и упёрлись в стену.
- Э? Откуда?
В поисках выхода
- Опа! - Изумился Тимур. - Мы туда свернули?
- Чего несёшь-то, вот следы!
- Значит, сверху рухнула, - друг выдвинул предположение, - так всегда бывает. Глянь, как ровно!
- Упала?
Отпечатки выглядели, словно обрезанные наполовину. Славка поднял конец шпагата, лежавший впритык к стене, рассмотрел. Ровный. Значит, не порвался. Толкнул преграду, надеясь распахнуть её, как дверь. Та, естественно, не шелохнулась.
«Ну да, если у индейцев майя, там понятно, строят ловушки, - Славка мысленно нашел возражение, - а тут, в катакомбах, откуда?» Неровно обломанный верх стены сходился с потолком полого, без стыка. А внизу?
- Дай меч!
Тимур обменял клинок на фонарь. Быстров-младший принялся клинком отгребать пыль от стены: «Хоть бы малейшую щелочку, чутошную! Мы не могли заблудиться, не могли, не могли…»
- Ага, есть!
Он ударил мечом в углубление - клинок погрузился почти наполовину. Друзья радостно закричали:
- Ура!
Пробивать отверстие оказалось намного труднее, чем думалось. Славка вспотел, замах получался слабым. Тимур отодвинул друга:
- Теперь я, - но скоро сдался. - Бестолку! Хорошо Монте-Кристо было, торопиться не надо…
- Может, сдвинем?
Друзья вместе схватились за рукоять меча, глубоко вбитого в дырку, налегли. В глубине захрустело, клинок слегка подался. Обрадованные мальчишки поплевали на ладони, перехватились. Напряглись. С коротким звоном меч переломился почти у рукояти. Славка ударился плечом о стену, устоял, а Тимур плюхнулся в растоптанную пыль.
- Вот ни фига себе, - он чуть не заплакал, увидев, что осталось от находки.
Отломанную часть клинка вытащить не удалось. Друзья немного отдохнули. Славка глянул на Тимкины часы, всполошился – ого, сколько потратили на дурацкую возню!
- Мы же вкругаля петляли! Попробуем обогнуть?
- Можно, - согласился Тим, - или вернёмся, если что. Рванули?
Засунув катушку с оборванной «путеводной нитью» в сумку, Славка показал пример, руководя на бегу: «Назад, направо. Направо. Направо...» Но коридор разошёлся, как головы Змея Горыныча, в три стороны. Два оказались тупиками, зато третий принялся загибаться так, что направление потерялось.
Друзья запалились, перешли на рысь, затем на трусцу, вроде парковых физкульт-старичков. Луч фонаря становился короче. Тимур молчал. Зачем теребить друга, в каком месте именно они сбились с пути? И так понятно, что неизвестно где. Что, наезжать на Славку за предложение «в обход»? Кому от этого легче?
Они шли и шли. Катакомбы не кончались. За очередным поворотом ход опять раздвоился. Фонарь почти не светил.