Страница 3 из 77
- Сколько можно быть затворницей? Теплынь такая, а ты? До пляжа рукой подать…
Русана ответила, не отводя глаз от экрана:
- Ма-а! Прекрати. Я не затворница. Просто жаль время на ерунду. А загореть успею, ещё два месяца…
«Ну, нет, - Наталья Михайловна вскипела гневом, – решено! Отгулы мне положены, вот и возьму. Отвезу в Краснозёрск, к Александре, она давно зовёт. Тома всего на год старше, поручу ей Русану, пусть опекает, таскает с собой!»
Через пару часов семейство Лихачёвых уже катило в междугороднем автобусе на юг области. Русану смотрела в окно на весёлую зелень полей и лесов, обижалась на маму и вспоминала прошлогоднее путешествие в прошлое. Серебряный медальон, тот самый, подаренный Соколом, так и просился в руки. Сняв его с шеи, Русана любовалась чеканным изображением летящей птицы: «Дура какая, столько времени не носила, переживала!»
Сейчас ей самой смешными казались переживания, но первая любовь, она на то и первая, чтобы помнить всё до мельчайших подробностей. Восторженные взгляды, пожатие руки, поцелуи украдкой, и горячие, искренние слова… Русана вернула медальон на шею, спрятала под блузку. Неровности дороги убаюкали её, как и остальных пассажиров, глаза незаметно закрылись, и сон продолжил прокручивать удивительные приключения в мире арьев.
Там нашлось место рыжей певунье Милане, волшебнице Гере, которая научила усмирять пчел, познакомила с кикиморой, но главное - юный дружинник Сокол вернулся, и заверил, что тоже никогда не забудет её…
Море, море…
- Толя, так договорились, на двадцать дней, - Бакир Хазарович, отец Тимура, пожал ладонь Быстрову-старшему, - пересечемся в столице. Ладушки?
Лейла Ашкерова обняла сына, чмокнула и быстро стёрла с его щеки след помады:
- Теймур, умоляю, веди себя прилично! Симпозиум закончится, мы позвоним и сразу из Москвы полетим в Баку, к бабушке. Анатолий, если что, не скупись на подзатыльник. Алёна, корми его насильно, пусть хоть немного поправится… Обещаешь?
Подруги расцеловались, но даже после этого Лейла Шахиновна не удержалась и дала поручение, уже Быстрову-младшему:
- Слава, ты всё-таки постарше, поумнее, не поддерживай его авантюры. Обещаешь?
Тим и Славка одновременно кивнули, крепко пожали руку Бакира Ашкерова, как подобает мужчинам, и направились к накопителю. Лето начиналось прекрасно – лучше не придумать! Три недели на берегу Чёрного моря, недалеко от Одессы! И главное, Славкина мама собиралась навестить всех подруг своего детства. Значит, она с Быстровым-старшим станет уезжать из станицы на целый день, и мальчишки будут свободны от надзора! Бабка Оксана работала в Одессе, а возвращалась только к семи вечера – это Славка помнил с позапрошлого лета.
Перелёт промчался, как одно мгновение. Отоспавшись, мальчишки немедленно отправились на море. Два дня – и они знали береговую полосу у станицы Лайбовой, как свои пять пальцев. Неделя – и сама станица сделалась знакомой, а несколько пацанов превратились почти в друзей.
С утра взрослые Быстровы укатили по взрослым делам, а молодые сибиряки, как всегда, отправились к морю. Сегодня волна ласково накатывала, гладила пляж, извиняясь за вчерашний шторм. Бросили жребий – повезло Тиму. Он радостно натянул ласты, прошлёпал мелководье задом наперед и ушёл в глубину. Быстров-младший, которому выпала решка, скучал, швырял камушки в наглых чаек. Но вот Тимур всплыл, направился к берегу, встал в полный рост.
- Это круто, Слав, - восхитился он, сдвигая маску на лоб, - смотри, какая большая!
На стреле, сделанной из велосипедной спицы, трепыхалась барабулька.
- Теперь моя очередь, - заторопился друг, выдергивая стрелку и наматывая леску на тонкую трубку.
Собственно, в руках он держал не просто трубку, а настоящее подводное ружьё. Пусть неказистое, самодельное, зато добычливое! Тугая круглая резинка имела такую силу, что с трех метров стрелка насквозь пробивала некрупную рыбёшку. Размером не больше ладони - другая у берега не водилась. И что с того? На жарёху в самый раз!
Славка опустил маску на лицо, вытянул руки вперед, поплыл почти без усилий, чуть шевеля ластами. Дно опускалось вниз, в зеленоватый полумрак. Стайка мальков дружно улепетывала туда - им человек казался страшным великаном.