Страница 39 из 58
*
Они шли вчерашней тропой. Пешком - это тебе не верхом мчаться. Чуть не час заняла ходьба. Странная тишина царила в лесу. Молчали птицы, не мелькал зверь. Даже мышь не встретилась, что уж говорить про волков. Видимо, животные всерьёз заценили оружие.
Завидев дом, троица обошла главную тропу, подкралась с угла. Тихохонько взошли на покосившееся крыльцо. Припав ухом, рыжая вслушалась, потянула ручку. Дверь не шелохнулась. Милана дёрнула посильней - без толку. Ещё и ещё! Потом доверила трясти ручку и пинать упрямую дверь Русане и Славке. Когда устали все, она сдалась и вынесла приговор:
- Конечно, дверь заговоренная. Я что, дура, что ли? Проверим ставни.
Девчонки соединили руки в квадрат, как показал Славка. Это просто и прочно - хватаешь свое запястье и другово, а друг - соответственно своё и твоё. Подняли мальчишку. Клинок, просунутый между створками, сразу подцепил крюк.
Первым внутрь забрался Славка, по очереди затащил девчонок. Распахнули остальные окна. Осмотрелись. Без вчерашнего морока горница выглядела обыкновенной избой. Грязной и неухоженной. Дверь в подвал оказалось приоткрыта. Но свет внизу не горел.
Милана отыскала плошку, плеснула туда постного масла, топором отпилила веревочку, найденную в сундуке - получилась лампада. Так она её назвала. Пока рыжая копалась, Славка из чистого любопытства последовательно осмотрел горницу.
Драного "Поттера", лежащего в укромном углу на полке, он торжественно показал девчонкам и спрятал за пазуху. Не держать же книгу в руках? Чиркнув зажигалкой, поджёг фитиль лампады, и в свете слабого огонька троица спустилась вниз.
Клетка с лешим стояла на месте. Услышав оклик, тот поднялся, радостно зацокал. Замок на засове держался долго, но топоры оказались прочнее - он хрустнул и слетел. Дверка распахнулась, однако леший не кинулся к лестнице, а поманил детей за собой. Отодвинув занавесь в сторону, он тревожно цокал, показывая на вторую клетку.
- А тут кто? - Изумился мальчишка, разглядывая выгнивший изнутри пень, закиданный хворостом.
На цокот отозвалась зеленоватая и угловатая тень, тощий кузнечик. Сверкнула глазами, словно кошка в темноте. Её пищание перемежалось воркотаньем. Милана ахнула:
- Кикимора. Она-то как сюда попала?
И снова топоры победили замок. Кикимора вышмыгнула, едва приоткрылась дверь, прижалась к Русане и затряслась тощим тельцем. Кажется, плакала. Слака недоумённо спросил рыжую:
- Лиса, они что, как родные?
- Дара познакомила, на болоте, куда за мхом ходили.
Леший потянул за рукав. В углу теснился чан или полубочка, плотно перекрытая толстенными плахами. Вытащив длинные жерди из проушин чана, ребятишки по одной столкнули плахи на пол. Две головы высунулись, глянули на детей, булькнули.
- И как мы их отсюда вынесем? На себе?
Ничего не получилось. Ни вдвоём, ни втроём. На руках - тяжело и чешуя скользкая. На спине - не за что ухватить. Плавники слишком короткие, а пальцы русалочьи - слишком слабые, чтобы самим держаться. Совещание длилось минут пять. Кикимора держалась рядом с Русаной, а лесовик сидел между озадаченным Славкой и рыжей. Русалки ждали в чане, периодически погружаясь в воду и снова облокачиваясь на край.
- Но не оставлять же их здесь! И вообще, надо торопиться, Мер вернётся - проблем не огребём, - разозлился Славка, - думайте же, чего молчите?
- Думай не думай, а надо оставлять их здесь и звать старших, - ляпнула Русана, поправляя кикиморе кружевной воротничок.
Сейчас, когда глаза привыкли к полумраку и слабом свету лампады, Славка разглядел непорядок в одеянии таёжных жителей. Листья, покров лешего, лежали естественно, но пожелтели, местами свернулись. А кружевной наряд кикиморы растрепался, свисал клочками. Русана, вместо того, чтобы думать о русалках, латала прорехи, быстро орудуя неизменным крючком.
- Руська, что ты, на самом деле! Нашла время для вязания! Кикимора и голой до болота добежит, а как этих вытащить?
Одноклассница огрызнулась, не отрываясь от ремонта на кикиморе:
- Я что, знаю? Были бы носилки, как у мамы на скорой - другое дело...
- Ой, тупые мы, - завопил Славка, вскакивая. - Конечно, носилки!
Широкая занавеска с треском оторвалась от потолка. Милана заявила, что знает, как надо сделать, и принялась кроить материю славкиным клинком. Через минуту связала выкроенные лямки, продела в них руки, поправила узел на шее: