Страница 9 из 95
Побросав на диван футболку и шорты, заменявшие мне пижаму, я постаралась одеться как можно быстрее. Быстрее - это значит брюки, а не юбка. Обычно я старалась ходить на работу в юбке - так мне казалось более официально. Но сегодня искать новые колготки, точно купленные неделю назад в новом супермаркете, времени не было. А вот брюки висели на вешалке рядом с юбкой. Не раздумывая долго, я стянула брюки, которые довольно неплохо смотрелись с темно - серым пиджаком и симпатичным светлым топом. Проверить бумаги в портфеле, плиту - на кухне, и вперед на работу.
Я ворвалась в кабинет за три минуты до начала рабочего дня. Наташи, секретаря, ещё не было.
Увидев меня, Нина Ивановна оторвалась от созерцания часов и недовольно скривилась.
-Ты хотя бы раз опаздывала? - поинтересовалась она.
-Сегодня - кивнула я. - Почти.
-Почти не считается.
Я задумалась.
-А это так важно?
Судья кивнула.
-Я всегда опаздываю. Коломейцева всегда опаздывает. А ты нет. У меня развивается комплекс неполноценности.
Я осторожно хихикнула.
-Хотите, завтра опоздаю на час.
-Нет, это не то, - отмахнулась Михайловникова. - Вот если бы ты по-настоящему опоздала...
Она вздохнула и я с ней.
-У тебя что, радар на голове?
-Какой радар?
-Который позволяет тебе не опаздывать?- продолжала хмуриться Нина Ивановна.
-Может вам сменить помощника?- осторожно заметила я.
-Ну уж нет, - покачала головой Нина Ивановна. - Я теперь всем хвастаю, что мой помощник обучалась в Сорбонне. Ты ведь и правду там училась?
-Только два года, - протянула я, мысленно обдумывая новые способы пыток, которые следует применить к Матвееву. Если бы не его длинный язык....
Мысли о Матвееве тут же напомнили мне о вчерашнем визите другого моего однокашника.
-Нина Ивановна, - попытала я удачу, - а что слышно о деле главного прокурора?
-А!- судья, кажется, смаковала это дело. Я знала, что Михальникова не берёт взяток. Делает вид, что не боится угроз (хотя очень боится) и совершенно не избегает сложных дел. Интересно, что она думает о нашем милом прокуроре. В отличие от меня, её он не подставлял, и потому, мнение Нины Ивановны было для меня куда более объективным и ценным.
-Знаешь, - подумав, сказала судья. - Не могу тебе ничего сказать. Дело явно очень запутанное.
-То есть? - насторожилась я. - Прокурора подставили?
-Скорее всего, - кивнула Михальникова. - Но вот что интересно: на деньгах, которые, как он говорит, ему подкинули, имеются его отпечатки.
-То есть он что, действительно взял деньги? - удивилась я.
Михальникова пожала плечами.
-Слухами земля полнится. Так вот, то, что слышала я: нашего прокурора в тот день почти не было на работе. То есть он приехал часа на два - как раз к задержанию.
-Не очень поняла, это говорит в пользу его алиби или наоборот подозрения?
-А сама не знаю, - весело улыбнулась Нина Ивановна. - Потому и говорю, что дело запутанное. Хорошо, что не нам с тобой им заниматься, а то бы все головы сломали...
Да, подумала я про себя. Во что меня опять втянул Курьянов? Неужели он не может просто приехать меня навестить безо всяких дел?
Вздохнув, я принялась за работу.
Минут через сорок в кабинет забежала румяная и веселая секретарь.
-Я отхватила себе потрясающее платье, - объявила она с порога. Нина Ивановна молча подняла глаза.
-Могла бы придумать причину поуважительней, - строго заявила судья, хотя все понимали, что её тон - явное притворство.
- А ещё я в маленькую кондитерскую забежала, - расцветала Наташка обаятельной улыбкой. - Нина Ивановна, ваших любимых эклеров купила к чаю.
-Это взятка, - заметила я, оторвавшись от папки с делом. - И я готова свидетельствовать об этом в суде.
-В нашем суде?- удивилась Наташа.
-В любом, - кивнула я.
-Придётся делиться, - обратилась к судье Коломейцева. Нина Ивановна тяжело вздохнула.
-Придётся. Ладно, девочки, давайте ещё полчасика - и перерыв. Согласны?
По дороге домой я решила хотя бы вечер не думать о главном прокуроре, Шимове и Курьянове. В наушниках звучал Андреа Бочелли, и я несколько раз прокручивала запись " Time to say goodbye".
Зря. Не очень хороший выбор музыки для девицы, чей парень успешно проверял на ней боеспособность своего огнестрельного оружия. Конечно, я была виновата. Предательница, шпионка - как угодно. Я заслужила каждую пулю, которая в меня попала.
Я старалась всё забыть, но разве такое забудешь? Разве можно забыть любимого человека, которого ты обязан предать, потому что он преступник? И разве можно забыть его, холоднокровно расстреливающего твою плоть.
Не знаю, что больше мучило меня: собственное предательство или такое хладнокровное спокойствие Шимова. Я ведь не рассчитывала, что он предложит мне сесть за стол переговоров? Вроде нет. Я всё - таки не глупая и не наивная девочка.