Отражение

- Он сам меня нашел.

Я улыбнулась, вспоминая нашу первую встречу.

- Еще бы! На него же никто, кроме тебя, дуреха, и не позарится!

- Мам, не говори так, - я попыталась переубедить ее, хотя знала, что проще укусить себя за локоть. - Ты же его совсем не знаешь!

- А мне и не надо его знать – все на лице написано, - мама принялась доставать чашки с тарелками, громко звеня посудой. - Был паренек хороший – Андрейка, так нет – нашла какого-то колобка и радуется!

- Мама, ты уж меня прости, но никакого Андрейки никогда не было, - призналась я. Сердце за ребрами ходило ходуном.

- Как?! – мама ахнула и уставилась на меня. - Ты это для меня что ли?!

- Ага. - Я попыталась придать лицу выражение крайнего сожаления. - Чтобы ты не волновалась, что я до сих пор одна.

- Ох! - Мама схватилась за сердце и принялась лихорадочно искать валерьянку. - Обманывать родную мать! Вот до чего доводят подобные знакомства! Точно, с голодухи ты на него и набросилась!

- Мам, хватит! - не выдержала я.

Внутри всё кипело. С детства вся мамина энергия была направлена на меня – отца насмерть сбила машина, когда мне не исполнилось и трёх лет. Всё это было приемлемым, пока я не стала самостоятельной, но и потом она продолжала вмешиваться в мои дела. Конечно, я понимала, что мама делает это исключительно, чтобы оградить меня от бед, но в результате такой излишней заботы, часто попадала в неловкие ситуации. Раньше предпочитала молчать, чтобы не ранить ее, но теперь накопленное негодование рвалось наружу. И сдерживать его становилось все труднее. Словно кто-то незнакомый шептал мне на ухо: «Дай себе свободу! Не позволяй никому решать за тебя! Уничтожь каждого, кто встанет у тебя на пути!». Я отвела взгляд в сторону и наткнулась на собственное отражение в дверцах стеклянного шкафа. На секунду показалось, что мое лицо смотрит на меня чужими холодными глазами. Жгуче зелеными глазами.

- Мамусь, - я подошла и обняла ее за плечи. Мама тяжело вздохнула. - Прости, пожалуйста, и пойми – я хотела как лучше. А Аркаша, он очень хороший. Постарайся меня понять. И потом, ты же меня сама воспитала, разве я могу выбрать плохого человека?

- Ну уж не знаю, - мама оттаяла и, кажется, даже прослезилась. - Он мог тебя обмануть… Хотя нет, он слишком простоват для этого. Ладно, пойдем, а то гость уже заждался.

Мы взяли тарелки, чашки и разрезанный торт и пошли в зал, где нас уже ждал Аркаша. Он, конечно же, понял, что сейчас на кухне решалась его судьба, и ужасно нервничал. А может быть, еще и слышал наш разговор. Всё-таки двери и стены в мамином доме толщиной не отличались. Вид наших умиротворенных лиц Кешу успокоил.

Я сходила за кипятком и разлила горячий травяной чай по чашкам.

- Попробуй, - подвинула напиток избраннику. - Мама травы сама собирает.

- Очень вкусно, - сказал он, сделав первый глоток. - Я такой в детстве пил – бабушка заваривала.

Мама сначала насупилась – сравнение с бабушкой ей не понравилось, но потом улыбнулась: раз парень корнями из деревни, значит, не гнилой. Это был один из ее непреложных постулатов.

Через несколько минут они уже увлеченно беседовали, вспоминая прелести советской деревни. Я даже почувствовала себя немного неуютно – приревновала что ли? Сначала – враг народа, а теперь уже - как сын родной! Я смотрела на маму и украдкой вздыхала. Как она постарела! Угольно-черные волосы стали пепельными, морщины заполонили лицо, вся она как-то осунулась и похудела. Почему я раньше этого не замечала? Сердце заныло тоскливо и тревожно. Первый раз мне пришла в голову мысль, что когда-то я потеряю самого дорого человека на свете.

- Мамусь, ты-то как? – влезла в чужой разговор.

- Да всё нормально. С Дуней каждый день друг к другу в гости ходим, так что – не скучаю, - ответила она мельком и снова погрузилась в беседу с будущим зятем.

Когда за окном стемнело, и блеклая худая луна принялась заглядывать в неприкрытые окна, мы дружно перемыли посуду и отправились спать. Мама тоном, не терпящим возражений, велела нам разложить диван в зале. В комнате, где я обычно ночевала, кровать была полуторной, и вдвоем с Кешей мы туда, конечно же, не влезли бы. Было неудобно, но мама развеяла все мои сомнения одной фразой.

- Нечего людей смешить, - сказала она и принялась доставать нам постельное белье.

Только, когда мама на втором этаже перестала ворочаться и вздыхать, а Кеша убаюкивающе засопел, прижимая меня к себе, я провалилась в сон.