Полукровка. Право на жизнь

Станица мало чем отличалась от сотен других, в округе. Разве, что люди, живущие в ней, были свободны от княжеского самодержавия. Верхние городки за рекой, могли лишь позавидовать людям, живущим на острове. Которые были верны свободолюбивым традициям предков, и сохранили на своих землях местное самоуправление.

Среди верхних городов находилась столица округа- Светло-Вознесенск. К нему можно было проплыть по реке, и проехать по суше. К городу вели многочисленные дороги, из разных станиц и небольших городков округа. Которые так же являлись торговыми путями для купцов из других краев. В столице не было вольницы, в отличие от острова. Из Светло-Вознесенска всеми приближенными территориями управлял князь. А постоянный уход зависимых крестьян на остров, вызывал у правителя крайнее недовольство.

Он не единожды пытался взять станицу под свой контроль. Но глава местного самоуправления смог мирным путем прийти к решению всех споров. Станица осталась вольной. Но когда князю требовались военные силы, он мог в любой момент призвать из нее войско. Которое славилось своей мощью и отвагой на всю округу.

Остров, прозванный в народе, как "Дикие земли" - был поистине живописным местом. На юге, вверх по реке - большой зеленый луг. На котором паслись табуны лошадей, и стада коров. Необозримые просторы полей, покрытых желто-золотистой пшеницей. Которые заканчивались широкой степью- пестрым ковром цветов, в море ковыля. Вдоль берега реки стелились густые леса.

Вниз по реке, где кончался лес, открывался вид на широкий, песчаный берег. А в нескольких километрах от станицы располагался мужской монастырь, и маленькая часовня неподалеку. Местные жители даже прозвали это место- "Монастырским городком".

***************

Станица Мирная, окруженная высокой крепостной стеной, была относительно небольшой.

Узенькие улочки, невысокие дома-куренья, с резными заборами. К слову, курень являлся общим типом жилища в станице. Он представлял собой квадратный дом на высоком фундаменте с четырехскатной крышей, часто двухэтажный с нижним каменным и деревянным верхним этажами; перед входом крыльцо-рундук и сбоку от него наружная лестница на «галдарею», опоясываю щую весь дом на уровне второго этажа. Наверху дома жили, а внизу сохраняли хозяйственный инвентарь. Но было также много домов особенного типа: квадратные, каменные двухэтажные с чрезвычайно толстыми стенами, а помещения нижнего этажа были с массивными, кирпичными сводами. В жилых комнатах большие голландские печи, выложенные узорчатыми кафлями, на окнах снаружи — массивные железные решетки; двери и ставни также железные, кованные; над окнами — выложенные из кирпича украшения в стиле барроко. Крыша высокая четырехскатная, железная.

Типичными примерами таких домов являлись дома главы местного самоуправления, и его казначея. Но со временем и другие знатные люди стали заводить крепкие дома, которые заменили добрую половину станичных "курней". И находились непосредственно на центральной улице станицы, ведущей к главной площади.

Кругом витал запах цветущей сирени, а яркое солнышко отбрасывало свои лучики на зеленую листву деревьев. Люди кругом улыбались. Ребятня весело бегала по площади, разгоняя голубей, под звонкую игру балалаечных струн, на которых играл одинокий старичок.

Но, что больше всего привлекало внимание, так это огромный белокаменный, девятиглавый собор, на главной площади станицы. Рядом с собором взметнулась ввысь шатровая башня-колокольня, высотой в сорок шесть метров. У Евангелиона всегда захватывало дух, когда он вместе с отцом Даниилом посещал этот собор. А от шатровой колокольни мальчик был в безудержном восторге. Особенно тогда, когда настоятель сажал его на свои плечи, и разрешал Евангелиону самому позвонить в огромный, позолоченный колокол, висевший под шатровой крышей. А из высоких, полукруглой формы окон открывался потрясающий вид на станицу, и огромную степь, что пролегала за пределами ее крепостных стен. Мальчик мог часами сидеть на широком, каменном подоконнике окна, видя всю станицу, как на ладони. А до куполов стоящего неподалеку собора, казалось можно было дотянуться рукой.

Прошло семь лет с момента его появления на свет. Чем старше становился мальчик, тем больше он был похож на мать. Густые, черные волосы, с длинной, спадающей на лоб челкой. Большие, голубые глаза в обрамлении густых, черных ресниц. Круглое, фарфоровое лицо, с плавно закругленным подбородком и прямым носом. И только не естественная для обычного ребенка бледность вызывала огромное удивление у окружающих. Но Евангелиону так и не открыли правду о том, как он появился на свет. Мальчик знал, что мать умерла, когда он родился. А на вопрос-почему, настоятель отвечал -болела.

Об отце ребенок не спрашивал никогда. Да и зачем? Ведь он всю свою жизнь считал своим отцом настоятеля. И никогда даже не задумывался о том, кто он- его родной отец.

Отец Даниил всегда считал, что не смотря на то, что Евангелион является послушником монастыря, детство должно оставаться детством. И именно поэтому, настоятель не утруждал мальчика повседневными службами. Так произошло и в этот день. Пока Даниил вместе со своими послушниками вел службу в соборе, Евангелион гулял с сыном Игната- Феликсом. Игнат же был убежден, что детям не зачем разгуливать по улицам без присмотра. И поэтому запретил мальчикам покидать пределы двора.

Феликс был лучшим другом Евангелиона. Они дружили уже давно, сколько себя помнили. В свои пять лет оставшись без матери, Феликс прекрасно понимал, что творилось в душе друга. И всячески его поддерживал. Сам же Евангелион был рад тому, что у него есть все, что нужно для счастливой жизни ребенка. Любящий и понимающий отец, и верные друзья. Готовые в любую минуту придти на помощь.