История того мира

Ната, Наташка Чеботарёва – это моя девушка. Мы встречаемся уже почти год. Она с инженерно-строительного. Познакомились в прошлом декабре, в тренажёрке, – моя Натка – девушка спортивная. Влюбился в неё с первого взгляда. Да и как не влюбиться? Красавица, жгучая брюнетка с густыми длинными волосами и голубыми глазами (правда, оказалось, что это – линзы, а свой цвет глаз у неё карий, но это ничего не меняет), высокая, стройная – прямо модель. Ей бы по подиумам ходить, а не на стройках прорабить. Но Ната относится ко всей этой байде с модельным бизнесом с великим презрением. Пару лет назад участвовала в каком-то конкурсе красоты, и даже стала какой-то там вице-мисс. Вот после этого конкурса у неё и презрение. Во-первых, сама атмосфера. Девчонки готовы были друг друга убить, разорвать, отравить. Ненависть, зависть, подлость, истерики. Во-вторых, посыпались навязчивые предложения. Нет, не из французских домов моды, а встретиться вечером в ресторане с каким-нибудь богатым и весовым дяденькой; из экскорт-агентств; даже в порно сняться предлагали.… Всё это не для Натки. Кстати, мои родители тоже учились в том же институте, правда, назывался он тогда по-другому, не МГСУ, а МИСИ. Отец тоже, как и я, учился на архитектурном, а мама, как и Ната, на инженерно-строительном. Так что, похоже, история повторяется…

Зазвонила моя сотка. Но что это? Что это за музыка? Что это за песня?

«Как много весёлых ребят,

и все делают велосипед.

А один из них как-нибудь утром придумает порох.

Ну а я тут сижу без тебя,

мне до этих ребят дела нет.

Лишь окурки лежат на полу, да мусора ворох». – доносилось из телефона.

Я не закачивал такой песни. Я не ставил её на звонок. На звонках у меня стоял Эминем – The Real Slim Shady. Откуда в моём телефоне эта песня? Кто установил её на звонки, и где мой любимый грёбаный Эминем?

На экране горит «Номер не определён». Ну кто бы мог сомневаться?

– Да.

– Привет, Антон. Прямо сейчас, собираешься и едешь домой к Нате. Поживёшь у неё несколько дней.

– Что? Как? Как, поживёшь? У неё родители дома!

– Прямо сейчас собираешься и едешь. (Голос стал очень твёрдым), – у меня нет времени сейчас всё тебе объяснять, да и у тебя его мало. В своё время ты узнаешь всё, что тебе нужно. А теперь – двигай задницей!

Таинственный незнакомец отключился. Не успел я опомниться, как снова зазвонил телефон. Опять та же незнакомая, невесть откуда взявшая в моём аппарате песня, но на экране на сей раз высвечивается «Ната»! Теперь уже и на её звонках эта песня?

– Да, Натусик, привет!

– Тоша, привет! Как дела?

– Лучше всех. Сама как?

– Тош, а у меня для тебя сюрприз, – сказала Ната заговорщицким тоном.

– Приятный?

– Я надеюсь, да.

Она стала держать паузу.

– Ну не томи, Нат, говори уже.

– Мои предки вдруг резко, нежданно-негаданно решили рвануть в Трускавец, в санаторий. Вчера вечером папа приносит две горящие путёвки и ставит маму перед фактом. Короче, уехали они уже. Квартира на две недели свободна. Бери запасные носки, трусы, зубную щётку и давай ко мне! Или ты не рад?

– Да ты что, Натёнышь, я счастлив. Супер! Через час буду у тебя с вещами.

– Поживём вместе. Не боишься?

– А чего мне бояться? Я счастлив.

– Говорят, быт убивает чувства.

– Ну, у уродов, может быть, и убивает… Короче, не трынди, беру твоё любимое шампанское и через час я у тебя.

– Жду, целую. Пока.

Вот те раз! Это звонящий мне тип, как будто, всё знает наперёд. Вхожу в «загрузки» на своём телефоне, смотрю. Нет у меня в загрузках этой песни! Как же она тогда может играть при звонках? Проверяю, какая песня стоит на сигнале. Всё правильно – Эминем, The Real Slim Shady. Какого ж тогда чёрта, когда звонит этот всезнающий тип, или Натка, играет эта незнакомая мне песня? Ничего не понимаю.

Звоню себе на сотовой со своего же домашнего. Играет Эминем. Так, всё правильно. Снова звоню Нате.

– Нат, это снова я.

– Ты уже вышел?

– Нет пока. Собираюсь.

– Ты можешь мне сейчас перезвонить на сотовый?

– Зачем?

– Ну, надо. Потом объясню.

– Хорошо.

Перезванивает. Снова эта странная песня! Что за чёрт?

– Наташ, тут у меня странные вещи с телефоном происходят. Приду, расскажу.

– Ты знаешь, у меня, похоже, тоже. Ты мне случайно Цоя на телефон не загружал?

– Да ты что? Я вообще не имею привычки лазать в чужих телефонах.

– Ну, тогда я ничего не понимаю.

– А что такое?

– Придешь, разберёмся. Давай, выходи уже.

– Бегу.

Точно! Это же Цой. Ну, в смысле песня, начавшая служить сигналом в моём телефоне – это песня Цоя. Правда, раньше я такой песни не слышал, но это, без сомнения, – «Кино».

Мои родители в своё время сходили с этой группы с ума. Я же отношусь к творчеству Цоя спокойно. Нет, я не говорю, что «Кино», мне не нравится, но я не фанатею. Я вообще к року отношусь спокойно, я люблю рэп. Люблю Эминема, «50 цент», Басту, Дельфина… А рок, тем более старый русский, вроде «Кино», могу послушать изредка, в охотку, под настроение. Стоп! Вот кого мне напоминает голос в трубке: Цоя! Ну полный бред, он же умер давным-давно. Возможно, тот, кто ко мне звонит, подделывает свой голос под него, благо это несложно – сейчас столько всяких программ, позволяющих тебе говорить по телефону практически любым голосом. Но как он смог установить эту песню на мой телефон? И почему Ната спросила меня, не загружал ли я ей Цоя? Однако надо бежать.