Темные души

Несколько лет назад…

Ирия

Стать в двадцать лет хорошим следящим магом —  это почетно, поэтому я вполне гордилась собой и тем положением, которое я занимала в иерархии наших магов, но еще больше я гордилась Роджером. Наше начальство довольно быстро заметило его поразительные особенности и ум, так что теперь он успешно работал с лучшими специалистами. Мы были следящими магами, которые обеспечивают покой и порядок в обоих мирах, а так же следят за соблюдением законов и вершат правосудие. Все было хорошо, как мне казалось, впереди нас с Родом ждало светлое, перспективное и многообещающее будущее, но все оказалось совсем не так…

Вначале все шло действительно прекрасно. Роджер возвращался усталым, но довольным, а потом мы вместе часто гуляли и довольно мило проводили время, однако вскоре я стала замечать, как он начал меняться. Медленно, постепенно, но он становился другим. Началось все с того, что однажды он влетел в нашу комнату, громко хлопнув дверью. Я пошла выяснять, что случилось.

— Они меня не слышат, Рия! —  яростно говорил он. —  Я не собираюсь лезть в ту передрягу, куда они меня посылают, и уж тем более я не хочу становиться чьим-то шпионом, тайно обманывая других! —  он нервно метался по комнате, но вскоре опустился на кровать.

— Ты пытался с ними поговорить? Может, они не понимают… —  спросила я, осторожно касаясь его плеча и садясь рядом.

— Они просто не хотят ничего слышать! Важно лишь то, что у меня подходящая способность анализировать и хорошо развита силовая сторона —  я их идеальный вариант! Вот все, что им важно! —  с прежним пылом говорил он.

— Род, успокойся! —  уже начала сердиться я. —  От того, что ты сейчас покричишь, лучше не станет, и я все равно не понимаю, о чем речь!

— Пророчество об избраннике, помнишь? Придет он, все изменится! Как же… Они хотят, чтобы я занялся его изучением. И первое —  это совершенно никак не связано с той работой, на которую я рассчитывал. Второе. Они считают, что это как-то связано с главами советов. Предлагают втереться к ним в доверие и быстро все разузнать! Конечно, так мне все и расскажут!

— Постой, но ведь Дмитрий —  наш глава, глава совета следящих. Вряд ли ему понравится, что кто-то лезет в его семью, к тому же, если это как-то коснется той запутанной истории со смертью их матери, то вряд ли он тебе этого простит! Они же тебя чуть ли не на смерть посылают! Стоит ему рассказать об этом, уверена, он остановит твое начальство, —  осторожно предложила я.

— Не выйдет. Если к ним предъявят претензии, то они поймут, откуда Дмитрий обо всем узнал, это тоже ни от чего нас с тобой не спасет. Кроме того, если возникнет серьезная угроза, они захотят отомстить. В итоге я совершенно не знаю, что делать…

Он был прав. Ни один из возможных путей нам не подходил, но делать что-то надо… Следующие дни Роджер ходил хмурый, как туча, и почти не разговаривал со мной, а потом и вовсе стал куда-то исчезать на несколько дней. Я думала, он пытается что-то придумать или действительно работает с этим таинственным пророчеством об избранном. Однако все вновь оказалось иначе.

Я шла с очередного задания в жилой корпус, когда случайно встретила его: он покидал базу. Это был первый случай, когда я увидела его вообще на этой неделе.

— Роджер, подожди, нам нужно поговорить! —  позвала я, пытаясь его догнать. На улице стояла осень, так что погода не радовала: вечные дожди и промерзлая сырость. Род терпеливо остановился у ворот, хмуро наблюдая, как я прыгаю по дорожкам, пытаясь не угодить в лужи, и ждал меня, когда же я подошла, он тихим, непривычно строгим голосом сказал мне: «Идем, здесь нас могут услышать. Я этого не хочу».

Мы пришли в парк фонтанов, что был неподалеку от главных ворот базы и тянулся далеко от него вдоль реки. Даже сейчас, когда небо было пасмурно-хмурым, а все вокруг еще сырым после недавнего дождя, здесь было красиво, мы часто гуляли с ним тут вдвоем раньше, вот только в последнее время наши встречи прекратились совсем.

— Роджер, что происходит? Где ты постоянно пропадаешь? Ты же знаешь, что я волнуюсь за тебя. Все так плохо? —  взволнованно спросила я, когда мы сели на скамейку, предварительно осушив ее от воды. Сначала он молчал, а потом сказал то, что я меньше всего ожидала:

— Я ухожу, Рия.

— Куда? —  совершенно не поняла я, удивленно глядя на него.

— От тебя. Навсегда. Надеюсь, ты очень скоро меня забудешь. Так будет лучше для нас двоих. Прости. Прощай, —  а потом он поднялся и ушел. Я не видела куда, так как я уже ничего не видела, слезы застилали все, словно вновь пошел дождь, и мне казалось, что я чувствую его капли на руках —  то падали мои слезы. Мир сразу, как-то вмиг лишился всех красок и звуков, словно опустел, и больше не было ничего, кроме этой разрывающей боли в груди.

Время текло как-то незаметно, я совершенно о нем забыла, очнулась, когда уже начинало темнеть. В эту ночь я спала в нашей комнате одна, как и несколько предыдущих ночей, но сейчас она казалась неживой и какой-то опустевшей, бездушной и холодной. А утром… Нас собрали всех по сигналу в общем зале, где обычно сообщали какие-то важные новости, или же собирали всех по случаю приезда начальства с какой-то информацией или поручениями.

— Мы собрали вас здесь, чтобы объявить о недавнем происшествии. Со вчерашнего дня наши ряды официально покинули несколько человек, с тех пор они причислены к рядам отрешенных и объявлены вне закона. Вот список имен! —  сурово произнес глава нашего отдела, и перед нами возникло табло, отражающее имена, среди которых я прочитала лишь одно, и мой мир окончательно разлетелся вдребезги.