Ризар

Глава 34

Ужин проходил в очень приятной теплой компании. Главным героем на нем была милая черноокая девушка с пышными косами. Они добавляли её очаровательному личику невинное детское выражение. Это впечатление усиливали славные ямочки на щечках, когда она улыбалась. Да, и чего бы ей не улыбаться, если обстановка за столом была очень доброжелательная и располагающая к общению.

Сейчас, например, Домн, тот самый герцогский посол, что повстречался когда-то Лари на пути, рассказывал, как уговаривал Пелагею выйти за него замуж. Гувернантка Ситы была, бесспорно, не молода, но обладала обаянием, умом, упорством и силой духа. Домн в первый же день их знакомства, ещё в лесу у костра, решил, что эту женщину не отпустит. Сначала, он поселил Пелагею и Ситу в своем доме, пока решался вопрос с предателями в свите герцога, а потом убедил женщину остаться в нем в качестве супруги. И был он очень убедителен, обладая не меньшим упорством, чем его возлюбленная. При этом, Домн и Пелагея поглядывали друг на друга с такой любовью и нежностью в глазах, что все вокруг расплывались в умиленных улыбках. Приятным сюрпризом было для гувернантки и то, что Домн оказался безземельным бароном, что повысило статус гувернантки до аристократки. О чём, она, кстати, узнала только во время самой церемонии.

Барон Сталь, отец Ситы, оказался седовласым степенным мужчиной, и сразу становилось понятно, от кого Сите достался такой пронзительный и острый взгляд. До отца ей было, конечно, откровенно далеко, но гены как тараканы, тапками не закидаешь, вылезут отовсюду. Он был не только рад знакомству с простой девушкой, что назвалась только именем, но и рад, что у дочери есть надежная подруга и титул здесь значения не имел. Спросил он и почему та без ризары, на что и услышал закономерное и заведомо честное:

— Так получилось, инструмент оказался не у меня, и в город я приехала, чтобы забрать его у хорошего человека.

На что барон вздохнул и с горечью уточнил:

— Вы уверены, что человек хороший? А то в последнее время столько всего выяснилось, что такие люди, по моему мнению, существовать просто перестали.

— Уверена, — без заминки ответила девушка, — Этому человеку можно доверить даже свою жизнь.

Только в последнее время Лари начинала думать и о том, что именно этому человеку, она доверила бы и свое сердце. С окружающими Лари не стала делиться своими размышлениями и лишь с интересом поглядывала на участников семейного ужина.

— Доченька, а что же герцог не остался на ужин? Я слышал, что слуги докладывали о его приходе, — уточнил барон у Ситы.

— У него много дел в связи с последними событиями, — горько вздохнула та в ответ и уточнила, — Заходил совсем ненадолго, чтобы… засвидетельствовать своё почтение и преподнести мне в подарок вот эту подвеску.

Она продемонстрировала всем изящное украшение на своей шее. Особенно мило краснея при словах «засвидетельствовать своё почтение» и быстро облизнула припухшие губки. При этом все сделали вид, что ничего не заметили и ужин продолжался в той же приятной атмосфере.

Краем глаза Лари заметила как легко и непринужденно Лис управляется с приборами, даже не задумываясь об их назначении. Он пока не вступал в разговор, только внимательно ко всему прислушивался, готовясь к своему рассказу. Что ж, надо предположить, Лис не так прост, как хочет показаться, и воспитание получил как аристократ, но при этом скрывает свое происхождение. Словно стыдится своего истинного имени и статуса. Надо будет пораспрашивать его на досуге.

Когда ужин подходил к концу, барон обратился к Лари:

— Дорогая, не хотите ли спеть для поднятия настроения? Я слышал, что ризары просто не могут без этого.

— О, барон, вы правы. Я очень хочу почувствовать в руках ризару и исполнить песню — это часть меня. Но есть одно большое но… Думаю, пришло время поговорить серьезно. Мы можем перейти в кабинет?

А дальше начался тот самый важный разговор, которого так ждал Лис. Папуля Айхи дал задание помочь Берту, а значит это важно и нужна помощь. Где её личные хвостатые помощники она не знала, но надеялась, что те не пропадут. А зная вредный характер мелкого помощничка, надеялась, что сейчас кому-то очень-очень не скучно.

После шока, который испытали все, узнав о наличии рудника на таком близком расстоянии, Лари передала нить повествования Лису. Через час мужчины покинули дом барона Сталь и отправились в дом Ледяного герцога. Там, как рассказали девушке по секрету, находился «оперативный штаб», куда стекалась вся доступная информация о заговорщиках. Планы нужно было как можно быстрее согласовать и приступать к действиям. Перед их уходом, ризара взяла обещание, что за ней пришлют посыльного и она будет участвовать в спасательном рейде:

— Такова воля Айхи.

Барону на это пришлось только кивнуть. «Всё верно, — против Бога нет приёма», — подумала она и порадовалась наличию местного божественного пантеона. Попробуй, убеди этих местных шовинистов в своем праве!

Оставшаяся женская половина отправилась в гостиную, куда подали согревающий чай и сладости. Разговор откровенно не клеился и вечер обещался быть очень грустным, несмотря на лакомства.

— Лари, — вдруг позвала её Сита, выводя из нерадостных мыслей, — А ты можешь спеть сейчас? У папы есть ризара — очень красивая, из бирса с инкрустацией. Когда-то она принадлежала моей маме, которая на ней играла. А вот у меня как то не задалось обучение. Да, и в столице, это не самый популярный инструмент.

Девушка кивнула в знак согласия и вскоре по комнате разнеслись первые звуки семейной ризары. Лари с полным восторгом отдавалась музыке, наигрывая всплывающие в памяти мелодии, пьесы, переборы. Она знакомилась с новым, для нее, инструментом и наслаждалась его звуком, словно изысканным десертом.

Потом, все же слегка вернулась из мира музыки и, уделив внимание присутствующим, запела:

Кружит Земля, как в детстве карусель,

А над Землей кружат ветра потерь.

Ветра потерь, разлук, обид и зла,

Им нет числа, им нет числа.

Им нет числа, сквозят из всех щелей

В сердца людей, срывая дверь с петель.

Круша надежды и внушая страх,

Кружат ветра, кружат ветра. (1)

Как понятны сейчас эти слова здесь, в этом мире, как ножом по сердцу ложатся слова под музыку ризары и резкой болью отражаются в чужих глазах:

Сотни лет и день, и ночь вращается

Карусель-Земля.

Сотни лет все ветры возвращаются

На круги своя.

Но есть на свете ветер перемен.

Он прилетит, прогнав ветра измен.

Развеет он, когда придет пора,

Ветра разлук, обид ветра… (1)

Вечер продолжился всплывшей в памяти прекрасной песни о любви и разлуке. Словно пело сердце в плену тоски, а не черноокая девушка:

Всегда быть рядом не могут люди,

Всегда быть вместе не могут люди

Нельзя любви, земной любви пылать без конца.

Скажи, зачем же тогда мы любим,

Скажи, зачем мы друг друга любим,

Считая дни, сжигая сердца?

Любви все время мы ждем как чуда,

Одной единственной ждем как чуда.

Хотя должна, она должна сгореть без следа.

Скажи, узнать мы смогли откуда,

Узнать при встрече смогли откуда,

Что ты моя, а я твоя любовь и судьба? (2)

Продолжался этот девичник довольно долго. Лари прерывала свой концерт на вкусный чай и изысканные пироженки. Показывала юной Сите, как играть на ризаре — для нее было очень важным научиться играть, как делала это мама. И пока та наигрывала простые мелодии вместе с Геей, как просила себя называть Пелагея, дегустировали ароматную наливку из подвалов барона.