Страница 69 из 81
- Спокойно, милая. Мы с тобой одной крови, ты и я.
Тяжело брякнулись первые капли дождя, ударил гром. Собака развернулась и побежала к щенкам. Надежда со всех ног помчалась к одноклассникам, теперь уже бывшим.
Санька напился в умат. От попытки что-либо говорить он отказался: слова не проворачивались во рту, с трудом переплевывались через губу, и получалось нечто совсем невразумительное. Повторить фразу он уже был не в силах, зато смешливо удивлялся, что совсем не помнит, о чем говорил. Выглядел Жуков как разладившаяся марионетка, которую тянут за ниточки поссорившиеся между собой дети. Ноги и руки жили отдельной друга от друга жизнью. Ко всему прочему начинало вертеть землю. Она нагло срывалась с оси, вращаясь в дожде. Сашка, балансируя на одной ноге, хватал руками дождевые струи, слизывая зависшие на кончике носа капли. Как только наступало затишье в земной круговерти, он перебежками догонял Надю, вышаркивая зигзагами лужи. Надежды он из виду не терял, плелся следом, послушный только ей.
Потом он так и не вспомнил, почему вся одежда оказалась мокрой насквозь. Впечатления были отрывочными и смутными. Одна картинка не смыкалась с другой. Он тщетно напрягал свою размытую в том ливне память: говорил он с Надей или нет?
- Ты вообще что-нибудь соображал? - накинулась на него мать, отстирывая замызганные парадно-выходные брюки. - Где лазал, поганец?
Сашке было до слез стыдно. Рассеять все сомнения могла лишь Надюха...
Нежданно-негаданно она сама пришла. Заглянула по-свойски в его лабораторию.
- Я уж сам собирался к тебе. Молодец, что зашла.
Но выведать, что хотел, он так и не сумел. Помешала главврач. Вваливаясь через порог, она вскинула удивленный взгляд на посетительницу:
- А ты что здесь делаешь?
- Она - ко мне, - ответил за подругу Саня с гордостью в голосе.
По нескольким репликам Сане показалось, что дамы давно знакомы друг с другом - они поговорили о родных, вспомнили Наталью Даниловну.
- Ну, если что, заходи... - наконец попрощалась Вера Дмитриевна и пошла по своим делам.
Надюха достала пакетик и стыдливо попросила:
- Сань, проверь на гравемун, а?
Он почувствовал себя важным и нужным. Кинулся к девушке, едва не смахнув склянки с рабочего стола. Но, поняв по взгляду Надежды, что она заметила его порыв, укрылся в защитную оболочку, придав голосу насмешливый тон.
- Чью фамилию будем фиксировать? - Саня достал из стола чистый бланк.
- Да не фиксируй ты ничего, - устало, с ноткой щемящей боли, произнесла Надя.
Сашкино сердце ударилось в грудную клетку и смотрело оттуда, как заключенный перед вынесением приговора. Надя увидела это в его глазах и сползшей ухмылке.
- Мое это, Саша...
На одеревенелых ногах Жуков двинул к столу. Сел, обхватив голову руками. Ворох вопросов и предположений роился в мозгу. Он постарался успокоиться, насколько это было возможно. Так и не задав ни одного вопроса, взял ручку, зачем-то послюнявил шарик и деревянной рукой написал в графах бланка: "Жукова Н.А. 1965 г.р.". Чего ему стоило ввести препарат под лягушачью кожу, знала только сама ненавистная жаба.
Ну, и что теперь?
Санька уставился на свои растопыренные дрожащие пальцы, как будто они были виной в положительной реакции самца на Надькину беременность.
(2)
Второй пилот вошел в кабину, занял свое кресло. Командир экипажа развернулся всей тушей к бортмеханику и зловредно ухмылялся во весь рот. Механик, не отрываясь от панельной доски приборов, травил очередную страшную историю из аэрофлотовского опыта жизни. Равиль сидел спиной к Макарычу и не мог видеть, как в откровенной насмешке встопорщились усы командира. "Магарыч", как прозвали летуна отрядные острословы, облизнул палец и тряхнул рукой. Красноречивый жест показал тому, кто отсутствовал, что механик врет, как сивый мерин.
- Да где ж он там сесть мог? - продолжал раскручивать Равиля командир.
- Так, а на чем поля опрыскивают? Это ж не "Тушке" приземлиться, ничего не подозревая, прояснил тот ситуацию.
- А, ну-ну. На "Антоне" можно. Или просто на "фанере".
- Ты что, мне не веришь? - Механик обиделся.
- Недоумеваю я. Ну, ты мне объясни, как его угораздило в сад залететь? На халяву яблок нажраться - это понятно. С медсестрой познакомиться, враз втюриться - тоже молодым был. Но как он собственным хвостом не застрелился, когда узнал, куда попал, - не вникаю. Это ж тебе не колхозный сад, а профилакторий прокаженных!
- Ну не заразился же?
- Ага. Ходил и пережидал латентный период. С тобой, гад, ручкался. Я-то думаю, чего он по частям в свой Волгоград сваливает? А это от него струпья отваливались. Теперь понял. Спасибо, Равиль, прочистил мозги деду.
- Да ладно, дед. Я же к тому, что прокаженные теперь без колокольчиков ходят.
- Вот и я к тому же: звенишь ты... без колокольчика. - Он подмигнул второму пилоту. - Боюсь, придется антисептическую профилактику провести. С тебя магарыч, Равиль. - Тот было хотел возразить, но командир как отрезал: Все, кончай базар. Ляур пролетаем.
Бортовое радио щелкнуло, зашипело. В салоне раздался дикторский голос стюардессы:
- Уважаемые пассажиры, наш самолет подлетает к аэропорту города Душанбе..."
Люди в креслах задвигались. Александр Маркович продрал глаза, не сразу понял, где он находится и чего от него хотят. Горящее над дверью табло вызвало лютое желание перекурить. Почему когда нельзя - очень хочется?.. Захаров полез за пристяжным ремнем, долго вытягивал его из-под кресла сидящей рядом дамы.
Стриженная под мальчика тетка повернулась к нему лучшей частью своего дебелого организма. Зажатый креслом ремень выскочил, больно стукнув Шурика зацепом прямо по костяшкам пальцев. По салону, словно сбежав с подмигивающих японских открыток, расхаживала стюардесса. Захаров окончательно проснулся, поманил ее пальчиком. Пришлось потревожить тетку рядом. Мадам вжалась в кресло и терпеливо пыхтела, пока Шурик о чем-то просил девушку.
Брови на японском фарфоровом личике подскочили коромыслом, Шурик продолжал ей что-то шептать на ухо. Наконец бутончик губ раскрылся, показав в очаровательной улыбке жемчужный рядок. Она кивнула, пошла за занавеску. Шурик, шурша пакетами, ковырялся в своей сумке. Достал бордовую коробочку, вздохнул.