Страница 55 из 86
То, что Стас мне не помощник в моем непростом деле, я поняла сразу же после фразы «Зачем тебе номер Котикова? Что-то мне не нравится, что ты опять что-то задумала! Ничем хорошим это явно не закончится!». Ну, как сказать, «поняла»? Я продолжала упорно и настойчиво требовать этот несчастный номер телефона, но Миронов был непреклонен. Более того, приятель даже разозлился на меня из-за этого, а такое случалось с мирным и веселым Ананасом крайне редко.
«Либо это ты уже парня довела, Веленская, либо он просто ревнует!»
Я отогнала эту назойливую мысль. Ну с какой стати Стасу меня ревновать? Я же его к его постоянным швабрам и мымрам не ревную? А чего ему тогда не уймется-то?
«А может он не тебя, а этого Никитку ревнует? Ну знаешь там, запретная любовь и трали-вали...»
Такой поворот событий мне понравился еще меньше, поэтому, я все же отстала от Миронова, пообещав больше не приставать с такими просьбами.
Но, на самом деле, я не собиралась сдаваться просто так, поэтому, нагло соврав своему другу, я отправилась искать помощи там, где ее не стоило ждать вообще. То бишь, я пошла к профессору Котикову, который гордо носил звание «Цербер сезона», в надежде, что он проникнется вдруг ко мне симпатией и даст номерок телефона его сынули. И хотя шансы на удачу были невелики, я все равно решила попробовать.
Знаете, оказывается, если совершаешь длительное время одни только глупости, перестаешь уже бояться лохануться. Вот так вот.
Так что, от предстоящей встречи с преподавателям мне терять было нечего.
Прекрасно помня, где находится кабинет профессора аналитической химии, я сразу же направилась туда, не теряя ни минуты. Добравшись до нужной аудитории, я постучалась и, услышав короткое «Войдите!», открыла дверь и прошла внутрь.
Евгений Михайлович восседал за своим столом, копаясь в каких-то бумагах. Стоило мне подойти ближе, как химик поднял голову, заметив меня.
- Здравствуйте, - поздоровалась я с преподавателем, старательно делая вид, что мне сейчас ни чуть не страшно.
- Добрый день, Мария, - услышала я в ответ голос Михалыча, который даже отложил в сторону какой-то огромный лист с непонятным планом. - Что-то случилось?
Этого-то я и ждала. Не дожидаясь, пока мне предложат присесть, я опустилась на свободный стул, что стоял напротив письменного стола профессора и, изобразив на своем лице самое печальное выражение, на которое только была способна, начала свой «рассказ».
- Понимаете, Евгений Михайлович, - обратилась я к преподавателю, - все дело в вашем сыне.
Лицо Котикова-старшего даже вытянулось от удивления, стоило мне только упомянуть о его сынуле. Отлично, значит, будем шокировать дальше!
- Насколько я помню, зачет вы, Мария, в конечном итоге все же сдали. Поэтому, даже сложно представить, какие претензии или вопросы у вас могут быть к моему сыну, - даже как-то растерянно протянул профессор, на что я только замотала головой.
- У меня никаких претензий на счет зачета нет, - поспешила пояснить я. - Скорее уж, это просьба личного характера.
На долю секунды мне даже показалось, что мои слова заинтересовали Котикова. Наверное, старый Цербер и не подозревал, что у меня («Такого тормоза!» прим. Интуиции) и Никиты может быть что-то «личное».
- Что же, я готов вас выслушать, - вздыхая, произнес мужчина, совершенно позабыв о своей работе.
Я кивнула, собираясь рассказать душещипательную историю о том, что я якобы познакомилась с Никитой, мы разговорились, подружились, а потом случилось одно маленькое недоразумение, которое наверняка задело молодого человека. И теперь я, как честная Маша (ух ты, прям про меня фразочку сочинили!), чувствую вину за произошедшее и очень хочу извиниться перед хорошим человеком, которого обидела. Но, увы и ах, мы с Китом не успели обменяться номерами телефонов, а как еще связаться с парнем, я понятия не имею.
Собственно, в этот раз в моей истории не было ни капли лжи. Ну, подумаешь, я упустила самые главные детали и все такое, но пока я рассказывала все это профессору Котикову, я поняла, что это все было не суть важно. Сейчас главным было то, чтобы препод выслушал меня и пошел мне навстречу.
Михалыч слушал меня, периодически глухо смеясь и согласно кивая головой. Когда же моя «эпопея» закончилась, дядя Цербер произнес что-то вроде «Как интересно получается!» и вновь рассмеялся.
- Да уж, Мария, - после недолго паузы, начал мужчина, - признаться честно, вы меня и удивили, и повеселили.
Я опустила взгляд, вроде как соглашаясь с замечанием химика.
- И Никитка тоже хорош, - вдруг заметил Котиков-старший. - Из-за такой глупости вздумал обижаться. Эх, не этому я его учил, совсем не этому.
- Я тоже хороша! Некрасивая история получилась, так еще и человека хорошего обидела, - пристыжено протянула я.
- Но с другой стороны, - словно бы не слыша моих последних слов, которые должны были подвести нашу беседу к тому пункту, где дядя Цербер выдаст мне номерок Никитоса, продолжил профессор, - кто бы мог подумать, что Кит окажется у нас таким сердцеедом? Хотя, я в его годы тоже таким был. Наверняка в меня пошел, паршивец.
«Только не вспоминай о своей бурной молодости, чувак! Пожалуйста!» - мысленно взмолилась я, надеясь, что профессора не потянет разглагольствовать о своих юношеских годах и о дамах, которых он там очаровал.
К моей радости, удача была сегодня на моей стороне (С ума сойти, не правда ли?), поэтому, прежде, чем удариться в воспоминания, Котиков все же вспомнил обо мне и о моей нелегкой судьбе.
- И чем же я тут могу помочь, милая Мария? - искренне спросил мужчина, теперь уже смотря на меня. Я не растерялась, поэтому сразу же перешла к делу.