Страница 49 из 86
Мой мозг не очень-то любил думать. Но в этот раз ему ничего не оставалось, как смириться со своей участью и активно погрузиться в работу. А поработать было над чем.
На следующий же день я потребовала от Миронова полноценное досье на его друга, и по совместительству, сына профессора Котикова, Никиту. На удивленный вопрос Стаса а ля «На кой черт тебе это надо?», я только отмахнулась, давая понять, что я сейчас не шучу и мне действительно нужна кое-какая информация о личной (и не очень) жизни молодого человека. Скрипя зубами, Ананас рассказал мне все, что требовалось, хотя, делал это приятель нехотя и очень медленно. В конечном итоге, когда нужные данные были собраны, я собиралась воплотить следующую часть своего просто плана, но для этого мне нужна была Лерка.
Подругу я сумела выловить между ее лекциями в университетском кафетерии, когда Соколова довольно поглощала какое-то странное блюдо, гордо именуемое «курочка с овощами». Я бы такое чудо гастрономии есть не рискнула, а вот моя подруга с удовольствием опустошала тарелку, попутно отвечая на мои вопросы. В этот раз, спрашивал я о Нике, прекрасно понимая, что информации из интернета мне будет слишком мало (да и у меня попросту не было времени, чтобы ее всю переработать). Так как Валерия была едва ли не главной фанаткой «Алых Демонов» и могла смело написать диссертацию на тему «Ник, он же Люцифер, он же любовь всей жизни миллиона поклонниц», то получить самую проверенную и самую полезную информацию можно было исключительно у нее.
Подруге мне только пришлось немного соврать и сообщить, что после общения с данным субъектом (то бишь, Люцифером Демоновичем), я настолько прониклась любовью к его группе и музыке, что теперь хочу знать об этом таинственном красавчике (на этих словах я едва подавила в себе желание скорчить страшную гримасу) побольше.
Лерка, которой такое положение дел очень понравилась, мигом выложила мне все, что знала о жизни Ника.
Поэтому, когда я вернулась домой, попутно заскочив в магазин и купив пару смываемых маркеров, я вытащила на свет божий спрятанную в недрах хозяйского шкафа белую магнитно-маркерную доску и достала свои записи о главных подозреваемых во всех моих бедах.
- Итак, приступим, - вслух произнесла я, беря в руки красный маркер. - Начнем с Ника.
Внутренний голос ехидненько захихикал, давая тем самым понять, что ему моя затея не очень нравится, но зато она кажется ему нелепой и веселой. Что же, хоть кому-то в этой ситуации весело.
Разделив доску на две части, я принялась записывать все, что Лерка поведала мне о личной жизни фронтмена популярной музыкальной группы.
Ни настоящего имени, ни фамилии, никому из фанатов известно не было, но Соколова заверила меня, что имя «Ник» очень даже настоящее и является отсылкой к реальному имени музыканта. Я же припомнила из нашего разговора в ту злополучную ночь, когда я караулила похищенного парня, что Ник сам подтвердил, что его так и зовут.
Возраст тоже оставался загадкой, собственно, как и страна и город, в котором родился будущий покоритель женских сердец. Я тут же сделала пометку, что раз Ник говорит по-русски, то вполне возможно (только возможно), что и семья у него далеко не чистокровные иностранцы.
«А может он просто язык выучил?» - предположила моя интуиция, но я не могла с ней согласиться.
- Такое владение всеми богатствами языка, которое продемонстрировал мне этот белобрысый, сложно освоить обычному иностранцу, который учит наш язык, - констатировала я. - Так что, скорее всего, русский — родной язык нашего объекта номер один.
Дальше шла информация о семье, но и тут особой пользы не было. У Ника были родители, но не было не братьев, ни сестер, ни кузенов, ни кого-либо еще. Музыкант был единственным ребенком в семье, что весьма сказалось на его эгоистичном и избалованном характере.
«Между прочим, не такой уж этот парень и плохой!» - парировал внутренний голос. - «Вон, он даже тебя от расправы фанаток спас, телефон сломанный починил и даже оплатил ужин в лучшем ресторане города!»
- Ты его что ли защищаешь? - возмутилась я. - Блохастая, ты вообще на чьей стороне.
Интуиция промолчала, но мы и так обе знали ответ.
Что касалось образования, тот тут можно было ставить огромный прочерк. Нет, Валери вроде говорила, что ходили слух, мол, Ник учился в одном из калифорнийский университетов, но вылетел из-за неуспеваемости, только вот, в достоверности сей информации я сомневалась.
Последним пунктом оставалась внешность. Ник был довольно высоким, голубоглазым и светловолосым. Эдакий типичный принц, о котором в тайне мечтает каждая из нас. Конечно, сценический образ исполнителя сильно отличался от повседневного, но суть оставалась та же.
- Не густо, - заключила я, подводя черту под «досье» Ника. - Ладно, теперь Никита Котиков.
В отличие от нашей звезды мирового масштаба, информации о Никите у меня было куда больше и все благодаря Стасу.
Котикову Никите Евгеньевичу было двадцать четыре году отроду, отец его был профессором аналитической химии, а мать играла когда-то в столичном оркестре на скрипке. До двенадцати лет жил с семьей в университетском городке, так как его отец уже тогда преподавал университете, а потом его родители развелись, после чего мать повторно вышла замуж и уехала в Штаты вместе с новым супругом. Никита то жил с мамой в Сакраменто, Калифорнии, то возвращался к отцу. А после окончания школы молодой человек уехал учиться в Германию.
- Судя по тому, что он сам мне вчера сказал, учит он в своей Германии всю ту же химию, - добавила я, еще раз перечитывая свои заметки.
Что касалось внешности, то Котиков был полной противоположностью Ника. Нет, он тоже был весьма симпатичным и высоким («Как будто это в парне главное!» прим. Интуиции), но не было в Никите того пафоса и надменности, которой был пропитан музыкант.
Да и если вспомнить, то у Никиты были русые волосы, зеленые глаза и располагающая улыбка, чем, кстати, Ник похвастаться точно не мог.