Страница 52 из 81
А негр-шофер, все барабанил пальцами по баранке. А она все никак не могла отделаться от мыслей, что его пальцы могли бы залезть к ней под юбку, под трусики, расстегнуть застежку лифчика...
"Мне в дурдом самая пора!" - окончательно решила Татьяна, когда такси наконец вырвалось на автостраду, и через какие-нибудь десять минут они уже были на месте.
Шоферу дала лишнюю десятку... На чай...
А обладательница ласкового девичьего голоска оказалась совсем не такой, какой ее представляла Татьяна.
Секретарше доктора Шварца на вид было лет сорок пять. Худая женщина с сухоньким лицом, в очках.
"Как же я обманулась на голос! - подумала Татьяна, - она же типичная радио-травести..."
- Доктор Шварц уже ждет вас, мэм!
И доктор Шварц тоже оказался совсем не таким.
Крепкий рыжеватый немец. Высокого роста, с мощными плечами и пышными усами, слегка подкрученными вверх на прусский манер...
"Однажды, рыжий Шванке в казарму плелся с пьянки", - припомнилось Татьяне из старого, еще студенческого репертуара...
- Прилягте на диванчик, мадам, расслабьтесь, полежите немного, прикрыв глаза и попробуйте представить себе вашу детскую комнату, - начал рыжий Шванке-Шварц, - представьте себе, что вам пять лет и что вы у себя в вашем родительском доме, и что вы лежите в своей детской комнате, в своей детской кроватке, ждете, когда войдет мать, пожелать вам доброй ночи...
- У меня не было своей детской комнаты, - сказала Таня...
- Но детство-то у вас было? - спросил Шванке-Шварц...
Они разговаривали часа три, как ей показалось... На деле, беседа длилась минут сорок - сорок пять. Но ей и правда полегчало! Она выговорилась. Вылилась. Опорожнилась. Даже вывернулась наизнанку.
А он ее еще и почистил. Изнутри. Как много он ей рассказал о ней самой за эти сорок минут!
- Мазохизм в любовных отношениях всегда присутствует в нормально-дозированной сегментной части, как необходимая составляющая любовную страсть компонента, - говорил Шванке-Шварц. Говорил, как убаюкивал... Так успокаивал, что и взаправду был ей теперь, как мать... Мазохистическая потребность немножко страдать и мучиться - абсолютно нормальная для здоровой женщины позиция. Ведь, в принципе, природа создала любовный альянс так, что мужчине, воину и завоевателю, отводится роль активная - он овладевает своей женщиной, как добычей, и если угодно - то и унижает ее, заставляет страдать... И изначально женщине в самом акте единения отводится нижняя роль, а мужчина-повелитель - он сверху! Все остальное - уже производное и от лукавого, а природное и изначальное именно то, что мужчина получает женщину, как добычу. И отсюда - ваше подсознательное желание быть униженной в сексуальных отношениях с возлюбленным. Это нормальное выражение скрытых предрасположенностей, заложенных самой природой в древние времена... Но только в вашем случае с вашим новым мужчиной, потребность в унижении слегка превысила допустимые границы сегмента. У вас произошел контраст восприятия. Ваш прежний супруг был заботливым и ласковым любовником. Он жалел вас. Он относился к вам бережно.
Татьяна ощущала всей душой, что доктор говорит самую что ни на есть правду...
- Вы попались на контрасте. Ваш прежний супруг был с вами ласков и бережно к вам относился... и после определенной жизненной встряски вас латентно потянуло на противоположность. К развратному типу, который позволяет себе вести себя с вами, как с уличной девкой...
В самую точку, профессор! Именно после встряски! Арест и предательство Павла и были встряской! И значит - ее потянуло к Грише, потому что она угадала в нем развратного самца. Она сама того хотела? Но как теперь расхотеть? Как?
И профессор все последовательно изложил. Его не надо было ни о чем просить.
- У вас вполне здоровая психика, мадам, и вы нормализуетесь в психической стабильности в положенные природой сроки. Вам необходимо было по вашей природной потребности пережить этот роман, и вы его переживете, я вас уверяю - не вы первая, не вы последняя, дело только в сроках. Правы были старики, говоря, что время лечит... Да, сейчас вам тяжело, но через год все пройдет, как страшный сон. Ваш любовник - та же самая водка для алкоголика, тот же самый кокаин для наркомана. Надо вылечиться! И вы сами должны этого крепко захотеть...
И она хотела...
Во второй визит к доктору Шварцу Таня рассказала ему такое, чего не рассказала бы ни маме, ни родной сестре... Разве что случайной попутчице в темном купе ночного экспресса.
Она рассказала доктору Шварцу и про тех морячков из ресторанчика "Грэйт америкэн фуд", что предлагали ей заняться групповым сексом, и как потом она гадливо представляла себе их грязные прикосновения... Рассказала даже о коричнево-розовых пальчиках шофера такси, как втайне мечтала, чтобы они залезли к ней под кружева...
- У вас была предрасположенность к этому, - сказал Шварц, - меня ничуть это не удивляет, это абсолютно нормально. Вы совершенно нормальная и абсолютно здоровая женщина... Вам только необходимо отлепиться от изводящего вас любовника, и сделать это можно только через дозированный контраст... - Доктор выдержал паузу... - Вам необходимо крепко изменить вашему любовнику... Клин клином вышибают, дорогая! И черные пальчики в ваших мечтах о контакте с шофером такси - не болезнь, как вам кажется, а наоборот - проявление здоровой потребности вырваться из рабской психологической зависимости от вашего друга-любовника... Не надо сдерживать себя, мадам, не надо сдерживать...
Эти слова еще долго звучали в ее ушах... Не надо себя сдерживать.
Она летела назад в Сет-Иль и думала, - а с кем бы ей изменить Грише?
А Гриша звонил теперь почти каждый час. Звонил на мобильный телефон.
Звонил, потому что ему были очень нужны деньги. Немедленно.
Питер Дубойс - Георг Делох
Бернексдейл-Стрит, Лондон, Великобритания
Июнь 1996
Питер сидел в гостиничном номере, погруженный в глубокие раздумья после поездки на Ньюгейтское кладбище.
Да, по документам, по толстому тому уголовного дела, выданному ему в архивах Министерства внутренних дел, получалось, что Таня Дарлинг, она же Татьяна Захаржевская, уже восемь лет как мертва.