Страница 11 из 81
А дальше в фельетоне образно описывалось, как неким сомневающимся особам, которые пытались выведать у братца-сварщика, в чем же суть его научных заслуг и достижений, он показывал сваренную им железную коробочку с дырочкой и назидательно говорил, вертя ею перед изумленными учеными носами: это, дорогие коллеги, ни что иное, как память... Я, мол, занимаюсь секретными исследованиями в области памяти... А был тогда на Украине шестьдесят второй год. И не было тогда американских персональных компьютеров не только на Украине, но и в самой Америке. Поэтому глядели украинские ученые на коробочку с дырочкой, вздыхали и разбредались по лабораториям. А научный их руководитель, по утрам обходя экспериментальные стенды с приборами, заботливо спрашивал подчиненных: работаете? И когда коллеги отвечали, работаем, мол, он им по-отечески давал совет работайте-работайте, ученье и труд все перетрут...
И так руководил сварщик учеными в своем НИИ целых шесть лет, покуда не попался из-за жадности своей. Решил по совместительству еще и в Харьковский университет устроиться - физику преподавать... Там в отделе кадров его и разоблачили...
И вот, глядя на Эдди Бронштейна, как тот вертит перед носом железоникелевым шариком, повторяя в задумчивости, что это идеальный природный гироскоп, Павел и припомнил фельетон в "Известиях", что мама с папой так горячо обсуждали в те времена, когда они с Елкой еще были совсем маленькими.
Павел даже удивился, с чего это вдруг вспомнился ему старинный фельетон. Исследовательский Центр Ред-Рок имел мало сходства с советским провинциальным НИИ, да и Эдди Бронштейн, обладатель высшей и редкой для Америки ученой степени "ди-эс-си", не очень смахивал на сварщика...
Эдди Бронштейн был здесь главным по науке и непосредственным руководителем Павла. Именно он поставил перед Павлом научную задачу.
Задача формулировалась кратко: вот есть природный феномен идеального гироскопа, и мы теперь желаем получить технологию промышленного их производства. Иными словами - вот в руках у Эдди Бронштейна шарик, полученный в результате падения на землю железного метеорита. Таков исходный посыл. В результате же мы желаем наладить промышленное производство этих чрезвычайно редких звездных брызг. На вопрос: как это сделать? - должен ответить доктор Павел Розен. И ему для этого откроют щедрое финансирование, предоставят самых квалифицированных помощников, дадут дорогие и новейшие приборы и оборудование.
Павел Розен, единственный в мире специалист, который ближе всех подобрался к разгадке феномена астроблем или "звездных ран" - новых геологических образований, возникших на месте падения метеоритов. Все ясно и понятно: есть задача, есть средства, есть человек. Непонятно только - как они выловили в человеческом океане именно его? Когда? На каком этапе его жизни? И как подвели к тому, что он оказался здесь в Ред-Рок?
Как им удалось узнать, что именно он, Павел Розен, не имеющий, согласно документам, специального образования и лишь стараниями профессора Вилаи получивший в университете Колорадо степень доктора honoris causa, является пионером в разработках и изучении импактитов? Такой термин для обозначения по род, образовавшихся в результате метеоритного удара, он придумал двадцать лет назад, после памирской экспедиции, едва не стоившей ему жизни. Именно таковыми младший научный сотрудник Павел Дмитриевич Чернов посчитал открытые им тогда чудо-алмазы, связывая их уникальные свойства с особенностями генезиса. За что и подвергся критике академика Изергина. "Не увлекайтесь, юноша, - сказал Андрей Викторович. - Это всего лишь гипотеза на грани научной фантастики. А вот лабораторно подтвержденная сверхпроводимость - уже не гипотеза, а факт. На нем и сосредоточьтесь"...
По совету академика Павел исключил тогда из диссертации не очень доказательную главу об импактитах, решив отложить эту проблему на потом. А потом оказалось не до того... И лишь совсем недавно Павел вновь вернулся к заброшенной теме. Анализировал литературу, делал выписки, просчитывал, прикидывал, кое-какие выводы и гипотезы вносил в компьютер. Обсуждал тему только со стариком Джорджем Вилаи и один раз - с четой ученых Кайфов Аланной и Шуркой...
А потом... Потом внезапно разорился "Информед". Кому это было надо? И разве не вытекало из тех документов, которые он подсмотрел в ноутбуке Изи Гольдмана, что хищная щука "Блю Спирит", за спиной которой маячила еще более хищная акула "Свитчкрафт", намеренно проглотила маленького карасика "Информед"?
А для чего? А не для того ли, чтобы, в конце концов, Паша Розен попал именно сюда в Ред-Рок заниматься именно тем, чем теперь занимается?
В том, что его жизнь в последние месяцы представляет собой цепь чьих то манипуляций, Павел не сомневался. Ему еще при аресте через адвокатов Саймонов дали однозначно понять, что уголовное дело против него специально сфабриковано, но ради сохранения жизней Тани и детей от него требуется подчиниться воле судьбы и принять условия игры, которые диктовал закулисный режиссер.
И он принял эти условия, признавшись в несовершенных преступлениях не только в суде, но и жене... Татьяне...
Тогда, лежа на жесткой койке в камере предварительного следственного изолятора, Павел думал, что его злоключения - результат того, что он стал свидетелем тайны фирмы "Блю Спирит", заглянув в ноутбук Изи Гольдмана... Его, Павла, упрятали в тюрьму как опасного свидетеля... И припугнули здоровьем жены и детей, чтобы не рыпался и не болтал... Как того парня, про которого в дешевых шпионских детективах говорилось: он слишком много знал....
Но теперь, когда ни с того ни с сего он угодил в Центр Ред-Рок и занимается исследованиями, о которых так давно мечтал?..
"Стоп-стоп, - думал Павел, - а не паранойя ли это? Не приступ ли больного эгоцентризма? "
Нет - не паранойя!
Таких совпадений в жизни не бывает.
Тогда возникает другой вопрос - зачем и кому это надо? И почему избран путь провокаций, подставок? Кто на сей раз взял на себя право ломать жизнь ему и его близким? На кого он, в конечном счете, теперь работает?..