Страница 63 из 88
Она рассматривала одёжку простого сельского паренька, которую ей принесли для побега, и прикидывала, как убрать свою золотую «гриву» под этот неказистый соломенный головной убор.
Когда солнце поднялось в зенит, все обитатели бывшего римского лагеря мечтали только об одном: маленькой паузе. Такира захлопнула двери у носа начальника стражи под предлогом, что внучка кормит ребёнка и к нему подскочила Сармаха требуя повлиять на поваров, не выполняющих её распоряжений.
Бремуса с малышкой ждала Такиру у окна. Две фигурки по канату бесшумно спустились со второго этажа. По заранее освобождённому от постов маршруту, выбрались в городок и околицами направились к реке.
Старуха с ребёнком на руках и худенький подросток на пыльной дороге не вязались с блистательной семьёй знаменитого херуска, внимания не обратил никто.
Бремуса гадала, где прячется лазутчица с лошадьми. В ответ на крик совы, обе спустились к воде.
– Найди Вотана, мы к Зирхурду, у Любавы опасно, там и будут искать. – Инструктировала Такира лазутчицу.
Камыши на противоположном берегу смыкались с прозрачным лесочком. Выходя широкой дугой на дорогу, по которой на рассвете приехали амазонки в Ализон, Бремуса указала рукой в сторону поселения.
У переправы толпился вооружённый отряд. Ехать по открытой дороге стало рискованно.
В гонке на выживание поначалу у них была фора. Но в дальней дороге по территории херусков они неизбежно проигрывали. Такира не сомневалась, что их вычислят при любых раскладах. Отроги Альп маячили на горизонте, когда стало понятно, расстояние до преследователей не минуемо сокращается.
– Давай бросим казну, – предлагала Бремуса, намекая на тяжёлые бурдюки и корзины, куда в Ализоне Сармаха перегрузила деньги.
– Мы своё не бросаем, – процедила бабушка штамп, но содержимое одной из корзин рассыпала по дороге.
Погоня дышала в спину. Тайный проход, показанный гномами, уже скрыл большую часть отряда, когда конь под Бремусой споткнулся. Такира рванулась на помощь. Сармаха отстреливалась.
Бремуса не поняла, чья плётка огрела сбоку коня, в пещеру влетели стремительно. Такиру со стрелой в спине подхватила Сармаха, надеясь, что ранение не смертельно. Её первую унесли вглубь подземных лабиринтов. Бремуса обвязывала копыта лошадей мягкой кожей, пока другая амазонка заметала следы.
Главное не выдать себя. В темноте укромного прохода Бремуса едва различала дыхание людей и лошадей. Где-то в глубинах звонкая капля считала вечность.
Факел зажгли, когда разведка доложила, что погоня ушла. Бремуса бросилась к бабушке. Она выросла любимой внучкой. С постоянно беременной матерью не была так близка.
Огонь от светильника метался в зрачках распахнутых глаз неподвижного тела. Такира умерла мгновенно. Сармаха бережно закрыла веки, и Бремусе показалось, что бабушка сейчас очнётся.
– Смерть в бою, об этом мечтает каждый! – Звучали фоном слова Сармахи, все дружно кивали.
Но для Бремусы правильный, такой понятный смысл исчез. Потеря Эрмана прошла обыденно. А сейчас, из-под ног выбили незыблемую опору, её засасывала трясина тоски и вины.
Беззаботная юность кончалась. Открывалась земная дорога потерь…
***
Дюны Янтарного побережья на Фриг навевали тоску. Крепость Королевской горы вызывала стойкую неприязнь. Высокий берег местной речушки на гору вообще не тянул. Солнечный камень, который после штормов дарило море, стал привычным.
Отряд амазонок разбил полевую ставку в устье Вислы. И она регулярно туда ездила, часто оставаясь надолго.
Раздражал подчинённый статус. Варяжская[17] супруга Береха с осуждением отнеслась к женской вольнице, на правах хозяйки дерзила и с трудом мирилась с Любавой. Фриг опять ждала, когда Вотан определится с новым местом для дома.
Муж появился два раза ненадолго и до вопросов устройства дело не дошло. Они с Берехом осваивали новое море. Вотан забрал подросшего Тора и Фриг заскучала совсем.
– Сыновья всегда отрываются от матери, – утешала дородная варяжка.
– Он мне не сын, у меня нет детей, – вырвалось у Фриг.
– Знаю колдунью, которая может помочь, – доверительно зашептала женщина, – но процедура страшная…
Фриг не понимала, чем её можно испугать. Жена Береха и знахарка уверяли, что после целебного источника обязательно родит.
В путь отправились вдвоём. Старуха запретила сопровождение, шли без еды и воды.
– Ты должна очиститься от скверны, – убеждала та.
Дорога в бесконечных дюнах сбивала ориентиры, ночью на растущую луну Фриг впадала в транс незнакомой магии. Приближалось полнолуние, когда добрались в уютный залив по другую сторону устья Вислы. Хотелось пить. Вечер неспешно вливался в серую ночь.
– Источник там, – колдунья вела по едва заметной тропинке. – Здесь болото, с этой стороны зыбучий песок, молись, и боги проведут к цели.
Если бы не жажда, Фриг предпочла бы осмотреться. Попутчица сунула в руки палку. Первые три кочки дались легко. Она оглянулась, знахарка испарилась.
Мелькнула мысль о ловушке. Ещё два буро-зелёных островка шатались, но выдержали. На следующем из-под ноги ушла опора. Дна не было, от любого движения засасывало глубже. Вдалеке ухнула птица.
Палкой она зацепилась за какую-то корягу и руками вытянула себя на неё. Луна почти не освещала зыбкое место. Страха не было, но под ложечкой засосало. На сыром, гнилом пне перед глазами прошла вся жизнь. Эйфория сбывшейся любви и бесконечная волынка походов, долг и банальное стремление выжить. И что это теперь? Происки врагов или собственная глупость? Не с той связались. Она нащупала кинжал, из мелких веток и камыша, сплела слабое подобие гати.