Полоса переменности

— Я.

— Чего вы хотите, Игорь?

— Хочу, чтобы вы отозвали червя.

— Вы угрожаете Антону Владимировичу смертью, если я этого не сделаю?

— Нет, совсем нет. Нос я ему сломал, скажем так, случайно. По крайней мере, в планах у меня этого не было. Но он умрет, если червь сделает то, что запланировано. Не от моей руки. Умрет, даже если смоется отсюда, как собирался.

— Ваше утверждение лишено логики, — ответила Карина.

Во время разговора Антон молчал и почти не шевелился, только вытирал кровь, когда на подбородке собиралась тяжелая капля.

— Нет, не лишено, — ответил Игорь. — Совсем не лишено. Посмотрите по базам — ведь есть же у вас какие-нибудь базы по истории — было ли когда-нибудь так, чтобы одно государство наголову разбивало армию другого государства, а потом, вместо того, чтобы присоединить территорию, милостиво раскланивалось и отходило? Уже завтра тут будут чужаки. Где-то будут идти остаточные бои, где-то — просто драки под шумок. Мародеры налетят, потом новая власть станет наводить свои порядки.

Карина молчала.

— Вы меня слышите? — спросил Игорь.

— Слышу, — ответила она.

— Если начнется война, то никто не будет в безопасности, включая Антона вашего Владимировича.

— Ваши рассуждении не лишены логики, но я не могу принимать от вас приказы.

— Я не приказываю. Я призываю принять самостоятельное решение.

— Я не принимаю самостоятельных решений, — ответила Карина-1. — Кроме того, вашу просьбу я выполнить не могу. У меня нет доступа во внутреннюю сеть. Червь у них на флешке, и когда он попадет в систему, ничего уже нельзя будет сделать.

— Никак? Вообще никак нельзя уже это остановить? — спросил Игорь. Он был словно сумасшедший. Последние часы прошли для него в надежде, что Марину удастся спасти, и теперь эти надежды рушились.

— Все, что я могу сделать — это открыть дверь в кабинет, куда они проникли, и включить тревогу, — ответила Карина.

— Сделай! — крикнул Игорь.

— Их ведь убьют, — мрачно произнес Антон.

В парке стало тихо. Ветер дул слабо и ровно, без порывов. Птицы не пели. Кажется, здесь вовсе не было птиц.

Программера рвало в углу. Он стоял на четвереньках возле корзины для бумаг, его желудок терзали мощные спазмы, но ничего кроме нескольких капель желчи выдавить из себя он уже не мог. На скуле у него расцветал свежий синяк. Программер старался не оборачиваться назад, туда, где, привалившись к стене, сидел безопасник.

— Да, мать твою, опять вырубился, — выругался Рыжий. — Ща я его взбодрю.

 — Стой! — захрипел программер. Горло у него саднило, и каждое сказанное слово вызывало новый приступ дурноты. — Не трогай ты его, бога ради.

— Остынь! — Рыжий надвинулся сзади, встал у программера за спиной. — Я тебе раз врезал и еще врежу.

— Но…

— Заткнись. Слушай, — массивный кулак Рыжего мягко уткнулся программеру в спину. — Алексеич, ты ж понимаешь, мы покойники с тобой, что там говорить. Слишком мы здесь долго, кто-то уже прочухал неладное, дверь наверняка пытались открыть. Сейчас, наверное, разбираются с электроникой. Когда поймут, что это — не вариант, с болгаркой придут, и все дела. И все, что мы можем — дожать этого урода, любыми, …, методами дожать. Так что влезешь еще раз, я тебе еще раз дам — так, что очнешься уже в тюрьме. Ты меня понял?

— Рыжий, я, может быть, знаю, где взять пароль.

— Чо? — спросил Рыжий.

— Я тебе это и хотел сказать. Пытать не обязательно — ты же видишь, он молчит, и не факт, что заговорит вообще.

Программеру приходилось смотреть Рыжему прямо в глаза, потому что иначе в поле его зрения попадала безжизненная фигура безопасника.

— Ну? — недоверчиво подстегнул его Рыжий.

— Когда им дают пароли, их необходимо заучивать наизусть. Записывать нельзя.

— И чего?

— Но все всё равно записывают. Потому что забыть или перепутать хоть одну цифру — это такой геморрой… Люди — это люди. Они никогда не думают, что плохое случится. Нужно его обыскать. Скорее всего, это в кошельке или в паспорте, на клочке бумаги.

— Твою мать, сколько времени потеряли, — выругался Рыжий. — Что ты раньше молчал?

— Как дошло — сказал.

— Давай теперь, ищи.

— Я не могу…

— Ищи, я сказал! Или хочешь рядом с ним сесть?