Страница 38 из 124
Но что еще сильнее заставляло злиться, так, что, трусливая дрянь, приперлась на разборку не в одиночестве, а со сворой таких же подлых ублюдков. Он вспоминает, как в вечерних сумерках спасает свою сводную, так сказать, сестру Натали. Те четыре гиены поступали похожим образом, конечно в разы хуже, это тебе не отметелить кого-то, кто хотя бы ближе по росту тебе, а опуститься в самый низ человеческого бытия. Попытаться напасть и изнасиловать слабый пол - это, черт возьми, не простительно и премерзко. И все же почему-то эта история напоминает Бити те, только вчера открывшиеся, воспоминания. Даже не напоминает, а словно возвращает обратно, показывая детали в увеличенном, крупномасштабном виде. Он резко хватает кривой с грязными волосами затылок псевдобоксера и со всего маху опускает это довольное от собственной крутости лицо на стол. Удар получается смачным и у него двумя струями брызгает кровь. Не отпуская эту склизкую луковицу головы, Бити еще несколько раз бьет ее об стол.
-Ты чего?- спрашивает удивленно Гоша.
Псевдобоксер с окровавленной рожей размяк на столе и медленно съезжал пока наконец не упал на пол.
-Совсем долбанулся Бити?!- кричит сквозь музыку Гоша.
Бити молча встает из-за стола и идет в туалет. Там умывается, отливает, сблевывает кислые излишки алкоголя, освобождая желудок для новой порции и давая своим мозгам передышку. Думает, вытирая руки одноразывыми полотенцами, какого черта он сорвался на парня. Да тот, подлый кусок дерьма, заслужил взбучку, и все же от себя такой агрессии не ожидал. Или может ожидал? И два трупа вполне это доказывают. Две девчонки просто на просто видели в нем похотливого уродца, угощающего выпивкой, кошелек и ничего больше. Да все именно так и было. Бити познакомился с девчонками, угощал коктейлями, делал комплименты. Они не могли от него отвязаться, пригласили домой и, когда пришло время заняться делом, не захотели раздвигать перед этим грубым и быдловатым пьяницей свои ножки. Он не мог такого выдержать такого нахального поведения сначала одной, затем другой и зарезал обоих. Самая обычная бытовуха по пьяни. Ну сами должны знать как это бывает.
Выходя из туалета, он слышит как с средней кабинки занимаются сексом две «похотливые мартышки», но что самое страшное эти две мартышки кажется одного пола или может у самки на столько прокурены легкие, что голос ее давно огрубел и превратился в деревянный строевой рык. Или может просто ему показалось и стоит пойти еще выпить? Как говорится клин клином вышибает.
С помощью этих мыслей Бити старается отвлечься, в таком состоянии лучше не стоит слишком уж много размышлять на те темы. О них лучше вообще не думать, больше нервных клеток в итоге выживет под гнетом стресса. Запри эти отвратительные темы в нижнюю полку головного мозга и никогда не вытаскивай наружу. Слышишь? Никогда.
Идя к барной стойке, он смотрит в пол, стараясь не привлекать лишнее внимание, как-будто в таком переполненном месте для живых, его кто-то заметит. Нет здесь Бити сам по себе. Музыка оглушает, ритм какого-то распопсованого и бездарного ди-джея сотрясает грудную клетку, что воздух с трудом может попасть через них в кровь. Чьи-то плечи пытаются толкнуть.
Блять, я даже не помню ни имени, ни лица; не помню также каким образом очутился там. Вообще ни черта. Единственное, что как мне кажется я знаю, так, в ту ночь я вроде бы был не один. Кто-то точно был со мной, кто-то постоянно наседал над всем происходящим. Вот это все, что я помню.
Бити заказывает ред бул с водкой, затем еще один и еще один. И вроде после четвертого мысли каким-то непостижимым образом перетекают в другое русло, в русло эгоистичного. Он жалеет себя. Его раздражает, что у каждого здесь присутствующего есть своя собственная личная история, есть счастливые и нет воспоминания, полное, без гребаных пробелов, детство и прочая сентиментальная чушь, без которой не может жить человек.
А я что помню? Помню, как меня избивал ебырь матери, как я его потом собственноручно замочил, помню человека без лица, отчима, помню силуэт добродушной опекунши и конечно же красавицу Натали с отвратительным характером. Вот только проблема, все эти воспоминания не кажутся мне настоящими, как-будто их прожил кто-то другой, тот перепуганный происходящим вокруг мальчишка. Они, мудацкие микрофильмы, прозрачны и изломаны, как инвалиды. Они и есть инвалиды, перекошенные сифилитические импульсы, застрявшие в таком же больном мне. Может быть этих воспоминаний вообще не было и все это лишь глюки ниспосланные препаратом. Я же ни разу не разговаривал с людьми, принимавшими его или знающими в чем главная соль его. Я себе накрутил и думаю, что переживаю свою жизнь от начала до конца, а это все бред сумасшедшего, дерьмо, рефлексия.
Нежная женская рука, слегка покрывшаяся морщинками, дотрагивается до его плеча, разворачивает и тащит танцевать. Хозяйка этой руки средних лет, довольно привлекательная женщина с русыми прямыми волосами и правильным, чистым, добродушным лицом. Но больше всего притягивает ее взгляд, в нем чувствуется и богинеподобная женственность и сила, прожитых лет, которые не убили в хозяйки красоту и жизненную энергию. Одета незнакомка не так чтобы очень уж привлекательно, обтягивающие ляжки джинсы, голубая футболка, подчеркивающая приличный бюст. Бити, находившийся на грани истерии, тащится за ней на танцпол. Безвольно обнимая ее талию танцует и с каждой секундой ему становится лучше. Все таки сколько бы не говорили тепло и красота женщины это все что у нас есть. Без них мы бы давно скопытились от скуки и депрессии, и даже не дело в органическом продолжении рода, даже если бы мы делились скажем делением, как одноклеточные, то мы бы существовали в дерьме и круглые сутки скучали в своих испражнениях. Без прекрасного пола мужик, не способен по настоящему попробовать квинтэссенцию жизни. Он будет день за днем гнить в своем соку, тухнуть в запахе собственных нечистот, пока не отдастся чему-то другому, синтетическому заменителю жизни, тому что будет занимать большую часть времени и отобьет интерес к самому главному, а если вдруг не найдет, этакий заменитель существования, загнется в скором времени всеми покинутый от отсутствия подлинных эмоций и скуки в черной клетке собственной черепной коробки, где-то на задворках мира людей.