Страница 50 из 161
Мужское тело тяжело приковало к обивке и обжигало, абсолютно лишив всякой воли, вызывая какие-то первобытные неведомые доселе инстинкты.
— Так-так-так, — произнёс высокий женский голос, врываясь в сознание болезненным импульсом.
В следующее мгновение Икар отпрянул, больно оттолкнувшись от моих плеч. Стало холодно и как-то неловко, но где-то на задворках своего мировосприятия я удивлению, осознала, что никогда ещё не была так рада видеть Эрмигранду на пороге своих покоев.
— Что здесь происходит, можно узнать? — издевательски пропела рыжеволосая девушка, стянув свою непокорную гриву в тугую косу. Взгляд прищуренных васильковых глаз выражал возмущённое презрение, метая молнии от меня на учителя и обратно.
Устало схватилась за виски, едва не взвыв от отчаяния. Подавленные чувства заполонили будто с новой силой, на этот раз накрыв с головой. Сегодня было морально очень тяжело: на душе скребли чьи-то острые когти, в голове прокручивалась одна и та же сцену, где мой брат держал на руках тело отравленной возлюбленной. Стыд и грусть разрывали душу на части, а теперь ещё это непонятное желание, столь противоречивое, как наваждение. Поэтому сейчас чужая ревность воспринималась скорее как надоедливый фоновый шум. И вообще, как эта девушка смеет вот так вот выспрашивать произошедшее у меня в комнате, самовольно ворвавшись в чужие покои?..
Икар не пробивал мой ментальный блок, но нахмурился и, будто прочитав недавние мысли по этому поводу, бесцеремонно проронил:
— Выйди.
Эрмигранда всё-таки всхлипнула, пусть и еле слышно, но не сумела сдержаться, разом растеряв свою прелесть, превращаясь в маленького капризного ребенка. А ведь ей уже тридцать один год, и в отличие от меня, она не потеряла ни одного мгновения своего взросления в турме.
С небольшой паузой, но всё же последовала прямому приказу действующего легата и человека, которого волей-неволей начинаешь уважать в этих стенах.
Оставшись наедине с Икаром, я почувствовала себя не в своей тарелке, так как не знала, как именно необходимо реагировать на такого рода обстоятельства. Кожа всё ещё в некоторых местах горела, а глаза самовольно по-новому оглядывали этот слегка выпирающий вперед мужской подбородок с темнеющей щетиной, тонкой длинной линией искривленного в ироничной полуулыбке рта, высокие скулы, острый нос с небольшой горбинкой и стальные глаза с шафроновыми искрами возле чёрного зрачка.
Учитель провёл ладонью по каштановым волосам, присаживаясь на край дивана, но в этот граница между нашими телами отчётливо прослеживалась
— Это как проклятие, — хрипло начал говорить в пустоту, не глядя на мне в лицо, — с самого начала, с твоего появления здесь. Во мне просыпается жгучая ненависть, когда я смотрю на эти черты, присущие всем альбам. — Он повернулся, показывая залёгшую глубокую складку между сведенными кустистыми бровями. — Но твой запах, жесты, они затуманивают рассудок, пробуждая примитивные рефлексы, отключая разум. Я уже не тебя ненавижу, Яра, а себя.
Вздрогнула, продолжая глядеть в два черных зрачка с гипнотическим притяжением. Прервать контакт означало бы сейчас перебить откровение, и возможно тогда, я бы навсегда лишилась его поддержки. А она, несмотря на пугающую недавнюю близость, была мне почему-то очень важна.
— Ты живое воплощение косвенных виновников смерти Дивоны. Как я могу предать её память этим пагубным влечением? — Он намеревался вскочить, но так и не двинулся с места.
Наступило молчание, которое нарушало лишь моё прерывистое дыхание, так и не сумевшее прийти в норму.
Насколько я сумела понять, жена лейтенанта находилась вместе с сыном на севере страны, куда форморы прорвались почти сразу. В это время наставник был занят в главном порту империи, выходящем в океан Сумерек, встречей альбийской флотилии, брошенных на розыск украденной Бин-Альбе и помощи Амаэтона в задержании противника. Если бы операция «Сирена» завершилась удачно, история вполне наверняка пошла бы иным путём. Однако сильные человеческие чувства подорвали всё дело, напрочь лишая рассудка. Я не осуждала, хотя и было печально из-за последствий.
Он понял меня без слов, кивнув в такт мыслительной цепочке:
— Уходи за стену, так будет лучше для всех. Я не имею права тебя держать просто потому, что не способен разобраться в своих чувствах. Основатель Умберто давно хотел, чтобы ты привела к нам помощь со стороны т’хальмевей. Почему-то он уверен, что они тебя послушают. Он говорит, что задолжал тебя.
Попыталась осмыслить, но в голове всплывали разные образы и туман каких-то надежд, эмоций, послевкусия ощущений. Тогда даже впервые услышанное мной истинное название племени богини Дану не сумело удивить.
Мужчина одним плавным движением поднялся на длинные ноги, нависнув надо мной:
— Не сердись на близнецов, они исполняли мою волю, наивно посчитав, что, оттолкнув тебя, им легче будет держаться на расстоянии. Возьми обоих с собой, пусть парни увидят настоящее небо.