Страница 5 из 118
Волею судьбы мы вышли из здания одновременно, и просто молча разойтись ей, судя по всему, показалось грубым. Эта женщина вообще часто со мной разговаривала, хоть темы всегда и были общими и ни к чему не обязывающими.
— М? — я повернулась к ней, фокусируя взгляд и мысли, чтобы не быть грубиянкой.
— Я же говорю, — она усмехнулась, и щелкнула зажигалкой, раскуривая сигарету. — Задумчивая совсем стала. Но тортик вот домой несешь. Гости? Или, — ее взгляд стал картинно заговорщицким, — Парень?
Я посмотрела на коробку с тортом в своих руках, как на компромат, потом перевела взгляд на коллегу, искренне надеясь, что не зальюсь румянцем или не начну заикаться.
— Да нет, просто сладкого захотелось.
Вы только посмотрите, да мне стоит дать премию за великолепную актерскую игру.
Женщина задумчиво осмотрела мою ношу, затянулась едким дымом и приобрела неодобрительный вид:
— Одна весь торт слопать собралась? Эх, Лиана, растолстеешь, совсем никому не нужна станешь.
И, выдав мне эту жуткую угрозу, величественно уплыла в вечерние сумерки. Очень захотелось крикнуть ей вслед «да я и так никому не сдалась», но я промолчала. Во-первых, это совсем уж низко, а во-вторых — сдалась. Одному хитрому черному коту, ради которого и был прихвачен торт. И пускай сдалась я ему лишь как средство скрыться от погони, но все же.
Вспомнив о причинах нахождения Нейтана у меня в квартире, невольно зыркнула по сторонам. Я все же спросила у него, кто за ним гонится, что он натворил, и чего стоило бы ожидать. И выяснилось, что охотятся за ним… его родители. В особенности — его дражайшая мамуля. А все потому, что он… выродок. Это утверждение повергло меня в шок, потому что по нему совсем не скажешь ничего подобного, даже если захочешь. Весьма симпатичная внешность, воспитание вон тоже в пределах допустимого, кажется. Но Нейт пояснил: все дело в его способности к частичной трансформации. Меняющие форму, обращающиеся в тумане, могут находиться либо в человеческой ипостаси, либо в звериной. Но мой гость так называемый граничник — тот, кто способен на частичную трансформацию. Некоторые виды оборотней граничники поголовно — особенно те, кто превращается так называемой «ломкой», но для его рода это проблема. А Нейт еще и не может принимать полностью человеческий облик — его глаза всегда остаются желтыми, а зрачок никогда не становится круглым. В его клане на эту тему есть не очень хорошая легенда, поэтому бедного парня держали под замком с самого рождения. Но кого может устроить жизнь взаперти? Вот он и сбежал.
И я уж было, совсем расслабилась, подумав, ну, какая опасность может исходить от родственников, которые просто хотят вернуть домой блудного сына, но парень смущенно добавил, что ищут его уже, скорее всего, не только родители. Мир нелюдей жесток, у его клана множество врагов, которые не преминут порвать его на части, дабы ослабить силу рода Блэкэт. Так что эта банка со сметаной, под названием свобода, имеет довольно узкое горлышко, которое придушит, стоит хоть немного не так повернуть голову. От такого сравнения, произнесенного с легкой улыбкой, меня передернуло. Как-то он слишком уж спокоен.
Но даже когда опасность стала более четкой, я все равно не захотела его прогонять. Вот такое вот самоубийственное стремление хоть на некоторое время избавиться от одиночества.
Бросив взгляд на темнеющее небо, я вдохнула морозный воздух полной грудью и ускорила шаг. Несмотря на всю свою уверенность в правильности решения, задерживаться на улице до полной темноты не было никакого желания, да и ждут меня дома вот теперь. Возможно, конечно, сильнее ждут торт, но на этом я старалась внимания не заострять.
А квартира встретила меня клубами дыма и запахом гари, которые плотным облаком окутали меня, стоило открыть дверь.
— НЕЙТАН?!
С испуганно колотящимся сердцем я бросилась внутрь, в это марево, подсвеченное далеким светом, предположительно на кухне. Торт автоматически оставила на столике в прихожей, сумка завалилась на пол, но я не обратила на это внимания. Гораздо важнее было понять, почему мой дом горит, и где…
Парень обнаружился посреди кухни, активно махающим полотенцем. Кошачьи уши прижаты к макушке, а лицо стало виноватым-виноватым, стоило мне показаться в дверном проеме.
— Лиа… Привет.
Я облегченно опустилась на стул. Понапридуманная куча ужасов постепенно отпускала, сменяясь легкой эйфорией от того, что все на самом деле хорошо. И только тут до меня дошло.
— Кошачьи уши?
Махания полотенцем прекратились. Нейтан скосил глаза вверх, насторожив эти самые уши, словно попытался узреть их воочию, потом смущенно вжал голову в плечи:
— Частичная трансформация.
— Та самая? — глупо уточнила я, окидывая его заинтересованным взглядом.
— Ага, — он снова начал махать полотенцем, еще активнее, чем прежде.
Дым медленно рассеивался, улетая в распахнутые окна.
Ушки ему шли, сугубо органично вписываясь в картину, и не вызывая никакого ощущения неправильности, хотя должны бы.
— А… — я смущенно опустила взгляд. — Хвост к этой трансформации прилагается?
— М-м-м, — парень посмотрел на меня, приобрел задумчивый вид, потом мягко улыбнулся: — Давай я сейчас дым выгоню, ты разденешься, и мы… поговорим, за чашкой чая.
От его заминки я невольно вздрогнула, хоть она и была вызвана мелькнувшим у самого его носа краешком полотенца, которым он все еще сосредоточенно помахивал. А слова о чае напомнили о забытом в прихожей презенте. Пришлось слезать со стула и топать назад, на ходу стаскивая пальто. Щеки ощутимо грел румянец, пришлось на миг прижать к ним ладошки, в тщетной попытке охлаждения. Радость от приятного общения, пусть и на фоне дыма и распахнутых окон, дышащих прохладой, вызывало в груди теплое ощущение, по которому я так скучала.