Страница 40 из 148
– Скажи, мастер… – вкрадчиво поинтересовался старец, – ты так верно служишь нашему делу. Многие пришли в Правую армию Схарма, потому что Аким неплохо платит. Кому-то нравится быть сильным среди сильных. А тебе ведь, по сути, даже не был предоставлен выбор. Тебя, насколько я помню, забрали из родного дома без спросу…
– Не совсем так, – поправил Лек, пытаясь сообразить, что бы ему ответить, чтобы старик поверил. – Я ждал, чтобы случилось что-то такое, и не стал сопротивляться или звать на помощь. Хотя мог. Однако, что мне светило дома? Быть деревенским мастером Слова, собирать из хлама мельницы и плуги? Или прослыть безумцем, который занят тем, что никому не нужно и никогда не будет нужно? Увольте! Мне такая судьба претила. И мне кажется, я не прогадал. Здесь, в армии Схарма, я смог многое сделать, даже кое-чему научиться. Ваши маги, конечно, не великого ума, но опыт у них есть, да и книги… где бы я еще мог найти такую библиотеку? Так что, в целом условиями я доволен.
– То есть, тебе не важно, кому служить, лишь бы не мешали заниматься любимым делом?
Лек вновь поморщился:
– И опять неточно. Да, сначала я служу науке. Но наука в моем лице служит армии Схарма. И служит честно.
Он с гордостью оглянулся назад, где два его изделия несли неусыпную стражу над единственным пленником.
– Я знаю, что нет такого места, где я мог бы сделать больше. Никто не предоставит мне и моим последователям такого поля для экспериментов. Да будет вам известно, недавно я начал работать с живой плотью! Пока тенденции меня радуют…
Настала очередь морщиться старику Демиану.
– Хорошо, что ты это понимаешь, мастер Лек.
Прозвучало, как угроза. Но Лек предпочел не обратить на это внимания.
***
Туман улегся в чаше долины ровно и гладко, само собой напрашивается сравнение с молоком. Красивые горные склоны рисовались в гаснущем небе четкими контурами. Они еще долго будут видны – в августе ночи короткие.
Клим несколько минут любовался их безмятежной и строгой красотой – с балкона третьего этажа бывшего санатория «Олений Ручей» вид открывался потрясающий – потом сказал, словно бы в никуда:
– Странное ощущение. Словно мир меняется.
– Пойдем. Ребята ждут,– отозвался из темной комнаты голос Нерина.
Клим затушил сигарету о бортик и выбросил окурок в пепельницу.
– Ну, пойдем. Хотя я бы их еще годик в школе подержал…
Мастера вышли в коридор.
– Видел заявки? – усмехнулся Нерин. – Половина выпуска считает, что разведка – их призвание.
– Идиоты.
– Неужто поголовно?
– Разведка равно идиотизм. Диагноз такой: разведка головного мозга.
– А ты что думаешь?
– Мне надо одного. Но я его не вижу. Геде здесь будет, кого взять, квалифицированных медиков можно подготовить из любого внимательного недоучки, а старики уже будут плеваться. Им нужны нормальные школяры, а не «разведка».
– Ладно. Сейчас многое станет ясно. Люблю я свою работу… а уж как она меня любит…
Клим ухмыльнулся и удержался от комментария.
Сегодняшняя ночь – и завтрашний день – в Убежище время уникальное. Время, когда сюда собираются все мастера, у которых нет подмастерьев, чтобы выбрать их себе среди выпускников третьего круга.
Мнение ученика при этом учитывается, но только в случае, если ему удается понравиться сразу двум мастерам. В остальном, ориентируются на результаты экзаменов и последних, выпускных, испытаний. Во время испытаний мастера успевают познакомиться с претендентами и понять, на что те способны. А сами выпускники – еще раз проверить, правильный ли они сделали выбор. Клим слыл мастером разубеждения. Было уже пару раз, когда он единственный, кто оставался без подопечных. Выражение лица при этом у него оставалось все время одно и то же, но Нерин был уверен, что в душе разведчик безмерно счастлив. Последним успешным птенцом Клима был Дальгерт Эстан, но он-то получил звание мастера еще два года назад.
Сегодня Нерин был настроен все-таки втюхать разборчивому мастеру хотя бы одного выпускника. Лучше конечно – двух, но это уже из области несбыточного.
– Мастер Нерин, мастер Клим, – поздоровалась, выходя из своей комнаты, мастер Геда. Вид у нее был хмурый.
Геда – мастер Слова, однако магией почти не занимается. Она много сил отдает поиску, расшифровке и переводу на общепринятый язык равнин книг по медицине и химии, найденных в старых развалинах.
Все знают, что учиться у Геды сложно, и мало кто сам выбирал себе такую стезю. Но, так или иначе, Геда успела подготовить уже больше десяти прекрасных мастеров.