Страница 18 из 148
Генерал Аким выбрал себе самое лучшее, центральное здание. Поселок этот где-то в других мирах пострадал от войны, многие дома были разрушены взрывами, часть – несла следы старых пожаров, но этот высокий дом с двускатной крышей практически не пострадал. Когда армия только пришла сюда, командиры обнаружили внутри погром, разрушенную мебель, оборванные шторы. Все было густо присыпано пылью. И ни следа людей – ни одного свидетельства, что кто-то заходил в дом после того, как он оказался в этом мире.
В поселке тогда жил один-единственный сумасшедший старик. Он выскочил против схарматов с вилами наперевес. Наверное, вообразил себя героем. Его потом закопали в стороне от дороги – слишком старое его тело не годилось в работу мастерской Лека…
Сейчас почти все дома заселены. С армией всегда путешествует много разного люда: повара, маркитанты, конечно же, маркитантки, кузнецы, оружейники, слуги, обозники, фуражиры… Десятки людей, от которых зависит успех.
Лек шел по улице мимо клеток с пленными, мимо лавок и караульных постов, мимо отдыхающих офицеров и развлекающихся солдат, и с презрением думал, что этот сброд армией может назвать только тот, кто ничего не смыслит в военном деле. Себя он не считал специалистом, скромно претендуя на роль знатока, который прочитал оба известных труда по стратегии и тактике городского боя.
Впрочем, пока Правой армии Схарма сопутствовал успех. А коль скоро успех самого Лека зависит от их достижений, то пусть все так и остается.
У крыльца путь ему преградил дежурный. По случаю жары, парень стоял с голым торсом, с автоматом наперевес. Лек подумал, глядя на него – какой отличный, первостатейный материал для работы!
Но тут же одернул себя – парень-то живой, и умирать не собирается.
– Сожалею, – сказал парень. – Но генерал занят и просил его не беспокоить.
– У меня донесение от ищеек. Доставлено голубем. Генерал просил сообщить ему сразу же, как письмо будет получено.
Парень нахмурился.
На его лбу легко было прочесть кружащиеся там мысли – пост покидать нельзя, пропускать посетителя тоже нельзя. Но если правда, что генерал ждет сообщения от ищеек, то стражнику, пожалуй, влетит, если он не передаст новость вовремя.
– Пошли слугу, – посоветовал Лек. – В случае чего, попадет не тебе, а ему.
Парень хмыкнул, стукнул молотком по привешенной у входа железной пластине. По лестнице быстро спустился даже в жару закутанный в черное старичок.
– Известия для генерала! – сказал парень. – Ищейки прислали птицу.
– Генерал ждет этих новостей, – поспешно добавил Лек.
– Знаю, – сощурился старик.
Старик, официально числившийся у генерала Акима секретарем, был на поверку его правой рукой и советником. Лек откровенно побаивался черных буравчиков, которые заменяли секретарю глаза.
– Вы сообщите генералу?
– Генерал сейчас занят. Давай твое послание, я передам.
Лек упрямо качнул головой.
– Генерал просил, чтобы лично в руки.
– Тогда жди. Он, может еще час будет… занят.
Книги настойчиво звали его вернуться, но и спорить в данном случае было неразумно.
Лек приготовился ждать, но тут ему повезло. Старик внезапно дернул головой, забормотал что-то, и вдруг сказал:
– Иди наверх! тебя ждут.
Генерал Аким любил блеск и красоту. Еще в детстве он с друзьями забирался в какие-нибудь давно заброшенные, расположенные в глухих местах развалины и искал там «сокровища». Тогда редко удавалось найти что-нибудь стоящее – в окрестностях Мегаполиса мало осталось неизученных и необследованных мародерами мест. Но с возрастом все менялось, и теперь походный ли шатер, зимняя ли квартира, ставка в постоянном лагере – Акима окружали знакомые, любимые и невероятно дорогие вещи.
Более всего генерал любил артефакты – предметы, назначения которых не мог понять ни он, ни его разведчики. Их можно было много найти в руинах. И самые ценные из распознанных находок хранились здесь же, в личных апартаментах генерала.
При всем при том, генерал презирал роскошь. Спал на обычной походной койке, ел за самодельным столом, редко надевал парадный черный плащ, предпочитая простую кожаную куртку – как у его рядовых бойцов, штаны из грубой ткани и высокие черные сапоги со шнурками и пряжками.
Из всех украшений на груди он носил лишь Глаз Схарма.
Генерал поднял на вошедшего смертельно усталый взгляд. Такой взгляд, наверное, бывает у рудокопов, отработавших в забое смену.
– Ищейки прислали птицу, мой генерал, – Лек склонил голову в приветствии. – Вот послание!
Аким нетерпеливым жестом выхватил из рук Лека записку. Быстро пробежал ее глазами. Сказал:
– Ну что же, все к одному. Кажется, пора нашим солдатам испробовать настоящего дела. Как считаешь, многомудрый мастер?