Страница 2 из 64
Навстречу - на ходу пытаясь попасть в неуловимый рукав кожаной куртки - бежал его сослуживец:
- Что, Протас! Всё достают? - он изловчился и, похлопав его по плечу, побежал дальше.
Оказавшись один, Чурсинов бросил папку на обшарпанный стол и опустился на деревянный стул. Потом резко встал и подошёл к окну, рывком распахнул огромную фрамугу и по пояс высунулся наружу. Морозный воздух с шумом ворвался в кабинет, от образовавшегося завихрения входная дверь с грохотом захлопнулась, а лежащие на столешнице листы белоснежной бумаги взмыли вверх. Он глубоко дышал и щурился на похолодевшее солнце.
- Все,конечно, очень заманчиво и интересно,- проговорил вслух Протас Чурсинов.-Нужно поехать - еще раз в тишине осмотреть место происшествия.
Он всегда так делал - хотел послушать дарованное ему природой чутьё, понюхать, как говорится, воздух. Мало ли что.
Не удержался и широко зевнул так , что заслезились глаза. Чтобы нормально существовать приходилось по ночам сторожить ферму в отдаленном поселке; конечно, это было неофициально, но начальство закрывало глаза, иначе бы все да-авно разбежались кто куда из органов.
- Дааа!- протянул он и покосился через плечо, где на рабочем столе валялось неподшитое тощее поисковое дело... И ехать куда-то сразу же расхотелось. На оперативника с портрета, висящего на стене, взирал осуждающе за халатное отношение к делу великий мистик ОГПУ Глеб Бокий. Закрыв окно, Протас медленно обошел стол и , упершись руками в столешницу, стал внимательно рассматривать копию фототаблицы места происшествия. Хотя это и была его земля, сам он еще не осматривал место, вернее, выезжал и видел всё, но там было столько народа, что сосредоточиться было невозможно; потом закрутился - писанина и всё остальное...
Он уже много раз просматривал снимки ,и каждый раз странное чувство сжимало все внутренности, чувство, которое он пока объяснить не мог. Почему такое странное оружие!? Почему именно в таком Месте? Пару лет назад он бы уже давно все облазил, обнюхал и попробовал бы на зуб...
- Главное начить! - вдруг что-то для себя решив произнес он, подражая манере речи великого и ужасного "перестройщика" ,и сорвав старую, но прочную еще куртку из толстой кожи с дверцы шкафа, которую он использовал в качестве вешалки, выскочил за дверь кабинета. При этом неплотно прикрытая фрамуга открылась ,позволяя ворвавшемуся сквозняку лихим потоком еще раз прогуляться по столу, очищая его от бумаг. Быстро миновав коридор на втором этаже, вниз по лестнице, проходя мимо стенда "их разыскивает милиция" ,задержался на несколько секунд. Вчера по телевидению сообщили о кончине очередного "борца за освобождение чеченского народа". Протас достал авторучку и вдумчиво подрисовал траурную ленточку на портрете очередного полевого командира( а по-русски - просто бандита), успешно покинувшего наш мир. Редеют ряды. Он посмотрел на портреты, с которых взирали бородатые рожи, - большинство уже были награждены подрисованными траурными ленточками, что не могло не радовать.
После чего - с чувством исполненного долга - прошёл направо, миновал еще один коридор и, грохнув дверью, Протас очутился во дворе отделения, где - сверкая ржавыми царапинами на бортах, покосившись на один бок - грустно смотрел на него круглыми глазами-фарами старый " Боливар". Автомашина марки УАЗ, четырнадцати лет отроду, по милицейским меркам - старый дед. Протас подошёл и дружески похлопал его по капоту, потом забрался в кабину. Двигатель запустился с одного оборота, Чурсинов улыбнулся, и немного поскрежетав коробкой передач, УАЗ тронулся в путь.
Конечно, по трассе он не мог соревноваться даже с отечественными легковушками, но по бездорожью всё еще мог дать фору любому импортному джипу. Только за одно это стоило уважать дедушку "Боливара", а Протас его просто любил!
Ехать до недавно построенной церкви было недалеко, от отделения милиции около двух километров.
Через пятнадцать минут "Боливар" нехотя остановился у высоких деревянных ворот. Заглушив двигатель, Протас выпрыгнул из кабины и не спеша направился к новеньким воротам, вдыхая полной грудью лесной воздух. Слева от ворот висело расписание церковных мероприятий на сегодня и завтра , распечатанное на принтере. К правой воротине был приколот листок - вышедший по всей видимости из-под струи того же принтера - надпись на котором гласила: " Просто толкни и входи".
Протас протянул руку и последовал незатейливому совету. Огромная воротина и вправду легко открылась вовнутрь на хорошо смазанных петлях. Он шагнул в церковный двор - на улице никого не было видно. Скамья, где произошла трагедия ,стояла на том же месте. Чурсинов почему-то был уверен, что эту скамью непременно должны были выкорчевать из земли и тихо сжечь где-нибудь за оградой. Но она оказалась на месте, только была выскоблена до бела. Пожелтевшая трава вокруг была пройдена граблями, о чем свидетельствовали параллельные полосы, оставленные на ней. После такой тщательной уборки территории найти что-нибудь не представлялось возможным. Протас разочарованно опустился на скамью и раскинул руки. Ветер резвился среди верхушек молодых сосен... мысли из головы как-то сами собой улетучились.
- Здесь действительно приходит покой, - сбрасывая оцепенение подумал он. Главное, чтобы как Незваного не успокоили навсегда. Протас подозрительно огляделся сквозь прищуренные веки и нехотя встал со скамьи. Чутьё молчало, а глаза ничего не находили, даже когда он попытался настроиться, как говорится, на нужную волну. Он еще раз обошёл все вокруг - ничего. Разочаровано повернувшись, Протас направил свои стопы обратно в сторону ворот. Неожиданно он стал как вкопанный , его передернуло словно от пристального взгляда, направленного в спину.