Страница 44 из 48
Он лежал на боку поверх покрывал: бледная, будто светящаяся в полумраке кожа, меч все еще торчит в плече, кажется, на самом деле лезвие стало больше. Лив подошла ближе и смогла разглядеть проявившиеся на теле вены, Губы искусаны до крови. Дерек смотрел на её и подслеповато щурился, покрасневшими глазами.
- Не в этой жизни, Дерек, - попыталась улыбнуться Оливия, но тут меч вспыхнул ярко-желтым светом.Крики амона заставлили девушку отпрянуть и зажать уши руками. Это ужасно. Кажется, ее слова вот-вот станут пророческим, жизнь для Дерека вот-вот закончится. Все прекратилось так же внезапно.
- Прости, - устало выдохнул мужчина, но тут же запнулся. - Что ты делаешь?
- Сама не знаю,- одернула его девушка, скидывая с плеч легкий белый халат. По обнаженной коже пробежали мурашки, хоть в комнате и было пугающе жарко. Окна давно не открывали.
Она медленно приблизилась к амону. Меч мешал, выпирая с двух сторон.
- Кажется, я умираю, - внезапно произнес Дерек, глядя странно горящими глазами на девушку. - Смерть решила посмеяться надо мной и придти в таком облике...
- Заткнись ради бога, - огрызнулась Лив и, упав на колени, впилась поцелуем в его сухие губы со вкусом крови. Ласкала их, облизывала каждую ранку, не имея понятия, как еще можно приблизить момент выброса энергии. О каком желании может идти речь, когда человек на грани смерти?
Говорили, что в ней есть магия? Хорошо. Пусть, наконец, проснется, проявится...Но появилось нечто другое. Новая вспышка. Крик Дерека в напряженные губы. Яркий свет опалил обнаженное тело Лив. Девушку отбросило в сторону, как пряпичную куклу, прямо в темноту.
***
- Этой мой мир! - неистово звенящий в ушах голос. Оливия попыталась пошевелиться, но не смогла. Лежала на боку, как свернутый коврик. Изящная ножка с идеальным педикюром несильно пнула её. Девушка упала на спину и растянулась на полу. Коврик кто-то развернул. - Какого черта ты лезешь?
С трудом Лив удалось пошевелить губами и едва слышно прошептать:
- Ты Ева?
- Ева, Ольга, Эмили...у меня было много имен, - ответил голос откуда-то сбоку. - А вот, кто ты? Зачем ты шатаешь мой мир? Почему ты его разрушаешь?
- Потому что твой мир - грязь. Он питается похотью, развратом. Здесь принуждают людей.
Собеседница противно поцокала язычком о нёбо.
- Ты сейчас не в том положении, чтобы обвинять мой мир, Оливия Хорнби. Из-за тебя мой сын умирает, из-за тебя мир, в который я вложила столько сил, погибнет.
- Не много ли ответственности на одной мне? - прохрипела Лив. Она начинала чувствовать свое тело, постепенно возвращалась возможность двигаться.
- Вполне достаточно. Как ты вообще умудрилась к нему попасть? Каким ветром тебя занесло к Дереку? Я все сделала, чтобы... - тут разболтавшаяся "богиня" осеклась, поняв, что ляпнула лишнего. - Вы не должны были встретиться. Никогда.
Превозмогая слабость во всем теле, Оливия встала. Разговаривать лежа, стоя на коленях и подчиняясь - нет уж, достаточно. Хватит с неё этого унижения. Выпрямилась во весь рост, правая часть тела болела, видимо, после той яркой вспышки. Визуальных повреждений не было, но мало ли...
- Что значит не должны были встретиться? - нахмурилась Лив, наступая на невысокую хрупкую брюнетку с серыми ледяными глазами. Идеальные пропорции тела, соблазнительные. Мгновения хватило, чтобы понять, почему её называли второй Евой. Они немного похожи. По типажу: длинные волосы, форма глаз, комплекция. Для жителей мира амонов это был идеал и она, Лив, этому идеалу соответствовала.
- Твой мир - это извращение, девочка. Твой мир мне противен, каждой клеточкой кожи ненавижу населяющих его моральных уродов, прячущих собственные отвратительные рожи за маской высоких слов и красивых образов. О да, мы извращенцы, потому что честны в наших желаниях. В моем мире не поют песенки про любовь, чтобы затащить в постель, оттрахать по жесткому и выбросить не помойку. А честно тащат, ты точно знаешь, что будет, без лжи и предательства. О боже, как это мерзко, ахаха! - Ева оскалилась, как злая волчица, защищающая детеныша. - Я создала этот мир, чтобы оградить своих детей от ада, в котором ты живешь. От мира, в котором все лгут друг другу и себе. Здесь мои мальчики должны были обрести счастье. Жить счастливыми и свободными.
- Это ты называешь счастьем? - скривилась Лив. - Возможно, это счастье для тех, кто носит красный кристалл, повелевает всем. А как быть с теми, кто стоит на коленях? Они счастливы?
- Ты не заметила? Да, они счастливы. На коленях в моем мире оказывается лишь тот, кто готов на них стоять.
- Я не была готова, - как-то по-детстки выкрикнула девушка. Да, сейчас, стоя перед Евой, она чувствовала себя ребенком. Ярким, импульсивным максималистом. Ева держалась спокойно, говорила ровно и больше не выдавала эмоций. Её образ, сотканный, казалось, из энергии, периодически мерцал, как изображение на старом телевизоре.
- Ты не помнишь его, да? - снова сменила тему "богиня". У Лив складывалось впечатление, что её намеренно путали. - А он тебя помнил, - рассмеялась женщина так громко, что на секунду у девушки заложило уши. Она зажала их руками, не в силах терпеть. - Помнил тебя всегда. Я знала, что он хочет вернуться в тот мир, мой младший сын, сильный, красивый и разумный. Он всегда хотел увидеть тебя, посмотреть,какой ты стала. Мучился, искал способы сбежать. Я сжалилась над ним и стерла все воспоминания о тебе, ты же забыла его сама. Всё к лучшему, вы же были детьми. Такими наивными, не понимающими ничего, светлыми.