Страница 42 из 185
- Вот именно! О чем еще, по-твоему, я могу теперь думать?!
- Просто, может, со временем эта мысль не будет тебя так пугать.
- Нет, Глеб. Нет…
- Я все понял. Понял. Тебе противна сама такая возможность…
- Нет же, Глеб! Просто… Ты не понимаешь! Ты мой друг! Ты уже два года – мой друг!
У меня в кармане зазвонил мобильный. Я поднесла трубку к уху и, коротко переговорив, сунула ее обратно в карман джинсов.
Я подняла на Глеба глаза:
- Это Маринка. Топчется у дверей квартиры. Говорит, вернулась с гулек и обнаружила, что ключи дома оставила. Попасть внутрь не может. Извини, мне нужно бежать!
И я весьма малодушно оставила Глеба, сидящего за столом с понурым видом.
Следующая наша встреча состоялась через неделю. Он позвонил и смущенно извинился, и пригласил к себе. Я тоже извинилась, чувствуя вину за свой категоричный отказ, но что еще я могла сказать, если так подсказывает мое сердце? Оно много раз испытывало привязанность к людям: к брату Вовке, к Любаше, тете Маше, Маринке, Глебу. Но это лишь родственная и дружеская привязанность. Любви оно не испытывало ни разу. Хотя, врать себе бесполезно. Было какое-то стойкое чувство несколько лет назад. К мужчине, который притягивал своей силой, опасностью, загадочностью. Он обладал каким-то зачаровывающим магнетизмом. Но и это не была любовь. Нельзя любить человека, о котором ничего не знаешь… Или можно?.. Я была влюблена в память о нем… целый год…
Но и это в прошлом. Глеб и вовсе никогда не вызывал у меня никаких мало-мальски похожих чувств.
Но, конечно же, я поехала к нему. Дружбу его я ценила очень высоко.
Мы сидели на полу у него в гостиной. Вокруг нас, как обычно, были разбросаны подушки. Мы пили чай с конфетами и разговаривали, одним глазом наблюдая за действиями какого-то американского ситкома на экране большой плазменной панели на стене.
Сегодня мы чувствовали себя уже непринужденно, шутили, смеялись как раньше.
- У тебя такой вид был тогда! – смеялся Глеб.
- Еще бы! Я была просто в панике, - вторила я ему.
- Ну подумаешь: втюрился в твои кривые ноги! Это пройдет! – ехидно улыбнулся он, озорно глядя на меня из-под полуопущенных век.
- У меня ноги не кривые! – смеясь, запустила я в него подушкой.
- Да ладно, не комплексуй! – продолжал подкалывать Глеб. – Признайся, с четырех лет конным спортом занималась?
Я, смеясь, налетела на него, в шутку молотя кулаками по плечу.
Он отклонился немного назад, уходя от ударов. Я потеряла равновесие и стала падать на него. Он тут же инстинктивно ухватил меня за запястья и потянул на себя, окончательно выбив меня из равновесия. Он упал спиной на ковер, а я – на него, оказавшись с ним лицом к лицу. Он не отпускал мои запястья, глядя мне в глаза, словно что-то хотел сказать самим этим взглядом.
Я перестала дергаться, поскольку подняться или скатиться с него он все равно мне не давал.
- Прошу тебя, не влюбляйся в меня, - тихо сказала я, не отводя взгляд.
- Ирка, ты не понимаешь… Это не так просто…
- Я все отлично понимаю! – мотнула я головой почти сердито. – Но я не хочу терять друга! Мне нужен друг, а не мужчина.
- Ты должна мне дать шанс, - настойчиво заявил Глеб.
Я хмыкнула, огорошенная его требованием.
Он вдруг резко перевернулся, оказавшись сверху, а я оказалась под ним, пригвожденная к полу.
Мы смотрели друг на друга, оба не в силах найти и выразить достойные доводы в свою пользу.
И, вместо слов, он меня поцеловал. Жадно и требовательно, не давая мне вырваться. Хотя я пыталась. Лишь поняв, что я перестала сопротивляться, он ослабил давление губ и отпустил мои запястья, которые – я только теперь почувствовала – уже болели. Поцелуй стал мягче, но остался таким же торопливым. Глеб слегка покусывал мои губы, спеша взять от этого поцелуя все, а руки сразу переместились вниз и стали ощупывать мою талию и бедра.