Страница 23 из 185
Я подняла лицо, посмотрела прямо пред собой и отрицательно покачала головой:
- Не обижайся, но не хочу отвечать на вопросы о нем, о нашем знакомстве и обо всем прочем. Давай обойдемся без подробностей моего падения.
- Ладно, - легко согласилась она и тут же фыркнула: - Тоже мне падение! Не относись к этому так. Наоборот, такими возможностями надо пользоваться. И материально прибарахлиться, и с классным мужиком переспать… Он же был классный?
- Не то слово, очень, - кивнула я на этот раз совершенно спокойно и улыбнулась.
- Старый?
- Почему старый? – удивилась я ее внезапному предположению.
- Ну… раз такой богатый, чтоб квадратными метрами расшвыриваться!
- Нет, не старый, - снова улыбнулась я. – Ну… то есть… так нет… а для меня, наверное, старый… Не так, чтобы очень, но…
- Понятно, - хмыкнула Люба. – Не мучайся. Так и скажи: в самом соку!
Я рассмеялась. Мне такие метафоры были не свойственны.
- Только… - я снова затихла и крепко сжала губы.
- Что?
- Я его мало знала. Это случилось… буквально на следующий день после знакомства…
- Ой! – фыркнула Любаня. – Не парься! Сейчас уже не модно выдерживать три свидания до секса. Сейчас так: захотели – переспали! Жизнь короткая, от нее надо успеть взять все!
- Нет, я все-таки с этим не согласна. Ты меня успокаиваешь, да? Скажи, я повела себя как шлюха? – я нерешительно подняла на Любу глаза.
- Что?! – взвилась она. – Нет! Я сказала чистую правду! С чего у тебя вообще такие… - она вдруг уставилась на меня широко распахнутыми глазами и еле-еле закончила фразу: - М-ы-с-л-и… Так ты…из-за нее?! Из-за нее, что ли?!
Любаня поняла, в чем заключается причина моих приступов самобичевания. Любой психолог скажет: все проблемы из детства.
Я столько лет шла к своей цели – получить хорошее образование. И сколько еще предстоит идти… А в момент физиологической и эмоциональной слабости поставила на карту эту самую цель. Свою веру в себя. Свою гордость. Свое достоинство.
И уподобилась вокзальной шлюхе…
Дело даже не в том, ЧТО произошло, а как и когда; нельзя – с малознакомым человеком.
Неужели гены моей матери проснулись во мне?! Я с отвращением отбросила эту мысль. Но она оказалась такой липкой и грязной, что никак не хотела отставать от моих рук. Я все детство смотрела, как эта женщина прыгает из одних похотливых рук в другие. И клялась себе, что никогда такой не стану! И прежде мне казалось, что я вообще никогда не смогу заниматься этим!
… А Маринка еще спрашивала: «что тянешь, что тянешь»… Да вот оттого и тяну…
Как это гадко было – слышать воркование бесстыдных развратников за закрытой дверью спальни, их приглушенный смех – такой, заговорщеский – шорохи, от которых мой желудок рвал вверх холодный крюк. Мне становилось страшно и омерзительно, и я бежала к Вовке, а если его не было дома – пряталась на лестничной площадке между этажами, уткнувшись носом в школьные учебники за пятый класс – все ради того, чтобы не становиться свидетелем маминых постыдных вакханалий. Почему она не стеснялась своих детей?! Почему?! Почему?! Кем же надо быть?!..
Я крепко стиснула кулаки, пытаясь сдержать одолевавшие меня воспоминания.
Я тогда уже понимала очень многое. Больше, чем хотела понимать…
Я все эти годы – с самого детства – была уверена, что это все ужасно, и я никогда не буду этим заниматься. Но тогда в подвале мне было хорошо! В подвале – и хорошо! Подумать только!
Я… я становлюсь похожей на свою мать?
Мой мозг словно разорвала эта противная, пропитанная смрадом, мысль. Я громко застонала от отвращения и страха, и спрятала лицо в коленях.