Любовь не терпит отлагательств. Книга 1

Следующий день мы проводили в компании моих родственников, собравшись в кафе в день крестин моей племянницы. Я сидела, держа Кристинку на коленях, рядом с Андреем, который горячо обсуждал с Виталием нюансы ведения успешного бизнеса. Я пытала Вовку, как у него дела, как на работе, как вообще жизнь. Любаня, не смотря на выдавленные улыбки, глядела хмуро и озабоченно, однако старалась «держать лицо».

Кристина, пока я была занята разговором, пыхтела над застежкой моей золотой цепочки с кулоном, недавно подаренным мне Андреем. Когда ее маленькие пальчики совладали-таки с замочком, как-то разом началась суматоха: мой кулон булькнул в бокал с белым вином; Люба, замахав руками, принялась воспитывать дщерь; Вовка локтем смахнул на пол вилку; у Андрея в кармане взвыл мобильный и муж, перекрикивая гам, стал говорить по телефону. Спустя минуту, когда шум поутих, а ювелирное изделие было спасено, Андрей сообщил:

- Прошу прощения, - обратился он ко всем сразу, вставая со своего места. – Вынужден вас покинуть. Работа.

Я расстроено подняла на него глаза, машинально продолжая промокать цепочку салфеткой.

- Что-то случилось? – поинтересовалась я.

- Ничего страшного, - успокоил он меня. – Просто очень важный разговор с одним влиятельным клиентом…

Он не договорил, но я поняла, что он хотел сказать запретное слово «казино».

- Всем желаю приятно отдохнуть, - Андрей надел пиджак. – А с тобой увидимся вечером, - он чмокнул меня в щеку и пошел к выходу.

Общий разговор потек своим чередом. Через некоторое время Любаша подбородком указала на притихшую в моих руках Кристину. Я посмотрела на ребенка и обнаружила племянницу спящей.

- Отнесу ее в машину, - вызвался Виталик, вставая. – Заодно выйдем покурим, – эту фразу он адресовал Вовке.

- Давай, отнеси, - кивнула Любаша. – Придется и нам ехать – не оставлять же ребенка одного, спящего, на стоянке.

Виталик кивнул, взял Кристину на руки и вместе с Вовкой они удалились.

Воцарилась некоторая пауза. Я пристально смотрела на двоюродную сестру, а она – на меня.

- Что-то произошло? – спросила я. – Ты сегодня весь день какая-то напряженная.

- Думаю, ты тоже напряжешься, когда услышишь то, что я узнала, - недовольно проговорила Люба.

- И что же это?

- Как вы с Андреем живете? - вдруг резко свильнула она на другую тему.

- Как живем? Нормально живем! – удивилась я. – Даже хорошо. В любви и согласии. А что?

- Как он с тобой обращается? – снова вопросом на вопрос отреагировала она.

Я удивилась еще больше, и тут же рассердилась, поняв, куда она клонит:

- Хорошо обращается! – рявкнула я. – И вообще, не твое это дело! Занимайся своей семьей. По-моему, Андрей ничем тебе не досадил – с самого момента вашего знакомства! А ты его, почему-то, крепко невзлюбила – с самого момента вашего знакомства!

- И не зря! – не уступила Любаня. – Я тут кое-что про него раскопала…

- Не смей вмешиваться в нашу с Андреем жизнь! – яростно прошипела я, вскочив со стула, упершись кулаками в стол и угрожающе нависнув над Любой. – Ты себе не представляешь, какой он человек и чтó для меня – эти отношения. И для нас обеих будет лучше, если ты примешь их, наконец, как неизбежное. И примешь Андрея таким, какой он есть. Тем более, ты понятия не имеешь, какой он, поняла?!

- Ирка, да ты слепая! – разозлилась Любаня. – Живешь с отморозком и радуешься!

Не знаю, как это случилось, но… моя рука будто сама взметнулась и отвесила Любашке хлесткую пощечину. Я сама испугалась того, что сделала, и грохнулась обратно на стул, закрыв лицо руками.

Люба ничего не сказала, ничего не сделала и, казалось, даже не разозлилась. Просто смотрела на меня, а в глазах ее плескалась унизительная жалость… ко мне.

Я обессилено уронила руки на колени, почувствовав какую-то каменную усталость.

- Прости… - поморщилась я.