Страница 8 из 226
- Отпусти её, а не то пожалеешь!! – в моем голосе слышалась неприкрытая угроза. Я бы давно уже вмазал ему по наглой роже, да опасался задеть Маринэ в пылу драки. То, что драка неизбежна, было ясно для меня как божий день – такое оскорбление, да ещё в присутствии моей будущей жены, я не собирался оставлять без ответа.
- Адам, больно! – воскликнула девушка, и глаза у неё расширились от страха, когда она заглянула мне в лицо. Блин, а я и не заметил, что от злости сдавил её запястье слишком сильно.
- Ух ты! Какие мы смелые! – издевательски скалясь, пробормотал этот урод. – Что, Мари, это твой очередной мальчик на побегушках? Помнится…
Узнать, что он там вспомнил, никто не успел, так как я устал бороться со своей яростью и с размаху заехал ему прямо в зубы, больше не заботясь о сохранности Маринэ. К счастью, придурок выпустил её, схватившись за пострадавшее лицо, из которого фонтаном хлынула кровь (кажется, я выбил ему несколько зубов). Я воспользовался моментом и оттолкнул невесту в сторону Измаила, на ходу бросив ему:
- Уведи девчонок подальше. Это зрелище не для слабонервных.
Рамир как раз очухался и, обиженно взревев, подал сигнал своим шестеркам, чтобы нападали на меня всем скопом, первым показав пример как надо это делать. Я легко увернулся от его замаха и наподдал ногой второму желающему свести со мной близкое знакомство. Потом поймал кулак третьего, неосторожно пожелавшего прописать мне удар в голову, и резко повернул его руку. Раздался неприятный хруст, и парень взвыл от боли. В доли секунды изменив положение своего тела, я толкнул третьего на четвертого так, что они оба повалились на асфальт. Всё это произошло за несколько мгновений. Отморозки двигались на удивление медленно, так что пока я успевал каждому раздать причитающуюся ему долю пендалей и тумаков. Но не успел я порадоваться этому факту, как сзади раздался оглушительный девчоночий визг. Спинным мозгом почувствовав опасность, я дёрнулся в сторону, и в нескольких миллиметрах от меня просвистел нож. Стремительно обернувшись, я обнаружил Измаила валяющимся без сознания, Маринэ схватил за волосы один из прихлебателей предводителя (наверное, неучтённый мной пятый), остальные девчонки в панике стояли посреди улицы, не зная, что им делать и куда бежать, а самый главный гадёныш приближался ко мне держа нож наизготовку. Остальные отморозки тем временем, постанывая, начали подниматься с асфальта. «Да, плохо дело!» - мысленно констатировал я, принимая оборонительную позицию и пытаясь взять под контроль рвущуюся наружу ярость. И тут Рамиру, который, видимо, осмелел от ножа в своих руках, вздумалось поговорить:
- Сдавайся, сопляк, а то я твои кишки на эту железяку намотаю! А ты, между прочим, ещё должен мне оплатить ремонт челюсти. И своей, кстати, тоже, потому что сейчас я привяжу тебя вон к тому фонарю и как следует поработаю над твоей улыбкой! После этого ты забудешь, как надо улыбаться до конца жизни!!! А потом заставлю смотреть, как я развлекаюсь с нашей общей знакомой, – брякнул этот урод, окончательно взбесив меня до белого каления.
Нож был мне не помеха, когда вокруг было столько тел, которые можно было метнуть в его сторону. Я почувствовал, как последние остатки самообладания покидают меня, и весь обзор заволакивает красный туман бесконтрольной ярости. Что было дальше я почти не помню. Смутно вспоминается лишь, что бил и крушил всё, что шевелилось и оказалось в досягаемости моих кулаков. Очнулся тогда, когда бить уже вроде было некого, но моя ярость и не думала утихать, требуя немедленного выхода. Оглядевшись, я увидел, что меня окружают неподвижные тела нападавших. Предводитель валялся у меня под ногами без сознания, и рожа его представляла собой одно сплошное кровавое месиво (к слову, все мои руки тоже были в крови, если не по локоть, то по запястья уж точно). Но мне этого было мало, я хотел раскатать их по асфальту тонким слоем! Пытаясь совладать со своим бешенством, я ещё раз огляделся и наткнулся на ошарашенный и полный ужаса взгляд Маринэ, которая прижала ладони ко рту и смотрела на меня как на чудовище из фильма ужасов…Я чуть ли не за километр чувствовал её страх, и это никак не могло помочь моему успокоению. Как же мне сейчас не хватало Оли - вот когда я в полной мере пожалел, что её нет рядом!
Вспомнив о подруге, я припомнил и то, как она заставляла меня глубоко и медленно дышать во время моих приступов ярости, и попробовал сейчас этим воспользоваться. Но почему-то в данный момент этот способ почти не помог. У меня так и чесались кулаки, жутко хотелось вмазать по чему-нибудь твердому. Ещё раз оглядевшись в поисках достойной мишени, мой взгляд ничего подходящего не обнаружил, кроме каменных домов. Выбора не было, я подошел к углу ближайшего здания и начал методично бить в одну точку, вкладывая в удар всю накопившуюся ярость. И всё это в полной тишине – никто из моей компании и пикнуть не смел, видимо, боясь разозлить меня ещё больше и не понимая, что как раз сейчас со мной лучше поговорить. Как же мне не хватало Оли! Я вспомнил её спокойные синие глаза, и мне вдруг стало легче. Я попробовал представить, что бы она сказала, если бы сейчас оказалась здесь? И словно наяву услышал в голове её тихий голос: «Адам, успокойся. Всё уже закончилось. Возьми себя в руки». Хоть это и была игра моего воображения, я почувствовал, как тиски ярости стали ослабевать, и ко мне возвращается трезвый рассудок. Я перестал ломать каменную стену и закрыл глаза, сосредоточившись на своём воспоминании о подруге и успокаиваясь за счёт него. Это помогло. Бешенство прошло, гнев утих. Осталась лишь дикая усталость и ломота во всём теле.