Страница 208 из 226
А Ибрагимов продолжил всё с той же тихой встревоженной интонацией:
- Когда я её вёз, она какое-то время была ещё в сознании. Я старался везти её аккуратно, но там были такие кочки! На одной из них нас сильно тряхнуло, она так страшно закричала – у меня чуть сердце не оборвалось! А потом снова сознание потеряла, наверное, от боли… Знаешь, Оль, я ещё в жизни ни за кого так не боялся, как сегодня, – признался бедный парень.
- Тимур, всё будет хорошо, – твёрдо пообещала я ему, вовсе не чувствуя той уверенности, что звучала в моём голосе. – Ты вовремя её привёз. Представь, что было бы, если бы тебя не оказалось рядом: она бы сейчас одна лежала в лесу под дождём и без сознания. И никто бы не знал ни где она, ни что с ней случилось. Так что ты – молодец, ты сделал всё что мог.
Тут к нам присоединился Адам уже без экономки и принялся названивать ветеринару. Дозвонившись, он быстро договорился с ним о внеплановом визите в дом Шагировых и положил телефон на тумбочку. А ещё минут через десять входная дверь снова распахнулась, и в дом ворвался встрепанный отец Маринэ:
- Где она? Где моя дочь?!
Мы дружно отскочили от диванчика, и он в одно мгновение оказавшись рядом, подхватил её на руки и сразу же направился к выходу. Тимур встрепенулся:
- Э-э, Эльдар Наумович, можно мне поехать с вами?
- Зачем? – на секунду остановился тот уже в проходе.
- Ну, я мог бы помогать её придерживать, всё-таки повреждённую ногу лишний раз лучше не шевелить.
- Разумно, – признал мужчина. – Хорошо, идём скорее. – Наш друг подорвался и тут же выскочил за дверь вслед за отцом пострадавшей девушки.
Мы с Адамом снова остались одни. Переглянувшись, мы опять уселись на многострадальный диванчик. Дождь закончился, но на улице было по-прежнему пасмурно, и поднялся сильный ветер. Просто так сидеть и ждать было тягостно. Мой друг предложил проверить Али-Абая и, как выяснилось, не зря: едва дойдя до конюшни, мы увидели, как конюх безуспешно сражается с гордым конём, пытаясь загнать его в стойло. Конюх пытался поймать его за узду, а Али-Абай взбрыкивал, ржал и дёргался из стороны в сторону. При этом бедный скакун выглядел очень усталым, промокшим и несчастным. Я поняла, что надо вмешаться и как-то ему помочь.
Послав благородному животному волну внимательного сочувствия, я следом отправила образ, как Али спокойно заходит в здание конюшни. Конь сразу повернул морду в мою сторону, но вместо того, чтобы послушаться и идти в стойло, направился ко мне.
- Стой! Глупое животное!! – конюх побежал за ним, но, разумеется, этот окрик не произвёл на Али-Абая никакого впечатления.
Подволакивая левую переднюю ногу, конь подошёл ко мне почти вплотную и устало ткнулся мордой в моё плечо. Я осторожно погладила его по мокрой шее и ласково пробормотала:
- Ну, что же ты, друг? Тебе нужно обсушиться и отдохнуть. Скоро уже ветеринар придёт, осмотрит твою ногу…
В ответ на ласковый тон, я уловила от коня волну тревоги и беспокойства, сопровождаемую размытым образом Маринэ. Я поняла, что конь беспокоился за свою хозяйку, и поспешила его утешить – послала вместе с эмоциями уверенности и спокойствия образ радостной Маринэ, следом направила другой образ: Маринэ с забинтованной ногой стоит рядом с конем и гладит его по шее, сопроводив всё это чувством ожидания. Четвероногий друг благодарно покосился на меня, и тут я услышала голос конюха:
- Э-э-э, извините, девушка. Вы не могли бы загнать это упрямое животное в стойло? Меня он ни в какую не хочет слушаться, а вы ему явно нравитесь… Помогите мне, а?
- Хорошо, – отозвалась я и осторожно взяла коня под уздцы: – пойдём, Али-Абай, – мысленно я показала ему, как завожу его в стойло, и конь послушно потрусил следом за мной. Справившись с этой задачей, я уж было решила , что на этом моя помощь окончена, но не тут-то было.
- А теперь вам, девушка, придётся его почистить, потому что он меня к себе не подпустит, – проинформировал меня конюх.
- А как? – растерялась я. – Я никогда в жизни лошадей не чистила и понятия не имею, как это делать…
- Вон там, в углу лежит щётка. Видите? Возьмите её и смотрите, как я делаю – я буду вам показывать.
Дальше я под руководством конюха вычистила и расчесала гриву и хвост Али. С непривычки я быстро устала, так что когда закончила, мечтала только об одном – где-нибудь присесть и передохнуть. Тут в конюшню заглянул бородатый дядечка с чемоданчиком:
- Извините, я – ветеринар. Это здесь животному требуется помощь?
- Да, – тут же откликнулись Адам и конюх.
Лошадиный врач приблизился и попытался приступить к своим обязанностям, но Али-Абай отреагировал на него так же, как и на конюха: стал вырываться и ржать, пытаясь подняться на дыбы. Пришлось мне ещё немного поднапрячься и снова подойти к коню, посылая ему успокаивающую волну сочувствия и доверия. Я показала ему картинку: конь стоит смирно, а ветеринар спокойно обрабатывает его поврежденное колено и постаралась передать ощущение, как боль от раны уходит. Али недоверчиво покосился на меня, но вырываться перестал, настороженно разглядывая мужчину с чемоданчиком. А я, не зная, сколько ещё продлится его спокойствие, попросила: