Хрустальная Соня

Мужчина, еще раз пыхнув трубкой, неторопливо перевел взгляд на грифона, лежащего молчаливой скалой.

– Да куда я, старик, пойду?

– Ответ неверен, – качнула головой. – Вас куда-то запихнул мой помощник. Вы и еще двое – вернулись. Простой старик вряд ли бы смог.

– О, ну могу парочку трюков проделать, да и веревки меня не так уж и сильно пугают, леди капитан, – усмехнулся он, вновь затягиваясь. Я стоически терпела, после не выдержала – нырнув рукой в карман куртки, которую до этого сняла и теперь держала в руках, вытащила сигареты и зажигалку. Стало гораздо легче, стоило затянуться пару раз.

– И? – не стала углубляться в перечисления я, выразительно вскинув бровь и дожидаясь более точного ответа. – Мне с вами в море идти, в открытое. Вы можете что-то вколоть нам, повар отравить, навигатор завести куда-то, откуда мы уже не найдем пути обратно.

– Мы те, кто не станет использовать свою гордость и честь для того, чтобы лишать жизни. Как навигатору нельзя ошибиться, а повару использовать столовые приборы для убийства, а пищу в отраву, так и мне нельзя свое ремесло использовать во вред, – мне был дарован гордый взгляд. – Я, между прочим, двадцать лет проработал во Флоте Императора! Больше почтения, Хрустальная леди! Я спас стольких, что хватило бы на заселение небольшого города, и мне не было разницы в том, враг это был или друг. Мое дело – лечить. А убийства заберите себе. Из-за этого и ушел я, правда. Но дела своего не бросил.

– Ну, я надеюсь, если на нас нападут, вы же не будете бегать и собирать раненных со всех сторон? У нас тогда вообще проблема будет, – нахмурилась я. Душещипательными речами могу и я посыпать, а уж о том, как яро себя защищают подозреваемые на допросе, могу трактат создать. Еще и кучу примеров привести, от мелких идиотов, до многоуровневых манипуляций сознанием. Чего только стоил мой начальник, когда уже нам примеры приводил и разыгрывать сценки заставлял.

А ведь мы пираты – кто сказал, что убивать не будем? Похуже Флота будем в некоторые моменты.

– У меня пара помощников из местных – успели переговорить с новенькими, да выяснилось, что местные аборигены неплохи в травознании, – сменил тему мужчина, отчитываясь, но после, видимо не выдержав, вновь продолжил начатую мной. – Если уж на то пошло, вы о меченых лучше позаботьтесь – не зря им свои же клеймо влепили.

– Не зря, тут вы правы, сэр, – не стала отрицать я, заметив одинокую фигурку, выворачивающую из-за поворота и прекращая диалог. Потом еще остальных поспрашиваю.

Грифон встрепенулся и поднялся на ноги, внимательно глядя на парня. Тот, дойдя до него, неожиданно низко поклонился, после подошел к нам.

– Идем, здесь у нас больше нет дел, – и, не оглядываясь, потянул меня за собой, в сторону леса. Обернувшись назад, на всякий случай прощально кивнула огромному зверю, после поспешила за Нилом, уверенно шагающим вперед.

– Эй, ну почему я вечно таскаю какую-то гадость?! – гневно завопил Лютер, на которого навьючили аборигена, все еще находящегося без сознания. – От него воняет!

– Кстати, да! – обернулась ко всем, ловя момент с тем, как мощно взмахнув крыльями, грифон уносится в небо, а после скрывается где-то в глубине дыма, идущего из верха вулкана. – Придем в поселение – все марш в баню-купальню – не знаю, что тут у вас еще бывает! В море выйдем только чистыми!

– Раскомандовалась, – куда тише пробурчал зеленоволосый, но больше не возникал.

– Ну, Нил, что там было? Как оно? Почему так долго и где птенец? – накинулись мы на парня, удивительно спокойного и благодушного.

– Там было недолго идти, – начал он, когда ему уже неприкрыто начали угрожать за молчание. – Пара поворотов по тропинке и я попал в какую-то огромную пещеру, где было очень жарко. Там было множество грифонов! Разные цвета, размеры – они такие прекрасные! – восторженно выдохнул он. – А потом мне указали на самого главного – седоватого. Он, в отличие от остальных, сидел, но был таким… величественным! И он говорил. Они все говорили, кто-то хуже, кто-то лучше, но все. Он сказал, что это правильно, что мы пришли к ним, а не забрали их дитя с собой, как делают другие путники. Правильно то, что не сами решили, а попросили дозволения взять его с собой.

– Но мелкого с тобой нет, – уточнил Дик.

– Нет. Терратау еще слишком мал, чтобы покидать родные земли. Но они пообещали, что, как только он подрастет, то он отыщет меня и будет верно следовать рядом со мной.

– Это через сколько? – нахмурилась я, осознавая, что с ростом этого зверя его потребности в еде тоже возрастут. Надеюсь, он ест рыбу. Кошачьи же гены в нем тоже есть.

– Ну, они быстро растут – мне так сказали, – извиняясь, засмеялся парень, почесывая в затылке. – Я им верю.

– Шмыг, зря сходили! – фыркнул Дик, скрещивая руки на груди. – Только что и видели того огромного грифона. Нечестно.

– Ну, это называется просто и коротко… – пожала я плечами.

– Не судьба, – закончил за меня Лютер, поправляя съезжающего с плеча аборигена и морщась.

– Ладно, тогда я позвоню на корабль – пусть там баню найдут и подготовят все, – кивнул Шура, извлекая кристалл связи из кармана и что-то ему тихо шепча, из-за чего он начал менять цвет.

 

 

– Соня, слышишь? Это садизм! – надрывно прокричали из-за высокой стены голосом Лютер. – Если я тут подохну!..

– Нас похоронят рядом! – прокричала в ответ, еле шевеля языком. Горячие источники, находящиеся в стороне от поселения, были прекрасны. И общим видом, и сервисом, и теплом. Проблема состояла лишь в том, что я не особо хорошо переносила высокие температуры.