Страница 72 из 118
- Он представился? – Наконец, женщина спустилась со ступеней настолько, что тройка коптивших в холле свечей позволила различить ее лицо. До невозможности бледное, но довольно приятное, со слегка пухлыми щеками. Когда дворецкий снова ответил, Энтони уже знал, что перед ним стоит та самая Виктория Неверти, уведшая из-под носа Алроя и сэра Лори бесчувственную Мари.
- Говорит – мистер Джортан. Но сами видите, каков это джентльмен, - Джек позволил себе усмехнуться.
- Это правда?
Энтони понял, что вопрос адресован ему и часто закивал.
- Отпусти его. Он не врет.
В каждом слове – сухая льдинка, и не поймешь, то ли Виктория примет участие, то ли сама желает вытолкнуть взашей. Под ее надменным взглядом Энтони растерялся и принялся рассеянно отряхивать драный плащ.
- Извините, что в такое неспокойное время, но я получил письмо и не мог не поспешить…
- Не стоит обсуждать это здесь, - при этих словах ее лицо стало еще бледнее. Энтони ощутил, как заливается краской стыда – похоже, миссис Неверти прекрасно знает причину его визита. – Пойдемте, я провожу вас к ней.
Последние слова выветрили из головы все невзгоды и волнения. Энтони увидит ее прямо сейчас! Покорно склонив голову, он поспешил за Викторией по темным коридорам. Вот только в отличие от нее, он не так хорошо видел без света и то и дело натыкался то на стену, то на невесть откуда взявшийся табурет. Казалось, он превратился в неуклюжего медведя и теперь крушил всё на пути. Правда, миссис Неверти никак не реагировала на грохот и приглушенные проклятья за спиной. Не урезонивала, не кликала слуг с подсвечниками. Словно призрак этого мрачного дома, она плыла перед Энтони, отсвечивая лишь белой каймой темно-синего платья.
- Здесь, - эхом разлетелся по коридору ее голос. – Через несколько минут можете зайти. Когда вы войдете – заприте дверь. В этой комнате есть еще один вход – я выйду через него и буду стоять неподалеку, чтобы вас никто не побеспокоил. Уж простите, но мой супруг не терпит чужих мужчин в доме, поэтому я сама вынуждена покрывать вас.
- Благодарю, - ответил он, чувствуя, как к горлу подкатил ком.
- Не стоит. Не думайте, что я в неведении или одобряю ее желание. Но отказать ей тоже не могу, поэтому все благодарности выразите лично, - Виктория уже схватилась за ручку двери, когда неожиданно отпрянула от нее и почти в самое лицо Энтони прошептала, - она ничего не может сказать, только кивать. Будьте более, чем осторожны.
Миссис Неверти тут же юркнула в дверной проем, шурша платьем, оставив Энтони томиться у самой грани желанного свидания.
Потребовались все силы, чтобы не ворваться в комнату следом за хозяйкой. Царившая вокруг полутьма только будоражила и возбуждала воображение. Рисовался образ Мари с такой же болезненной бледностью на лице, как у Виктории. Перед мысленным взором она жалась в углу чужого дома и плакала, то вдруг оказывалась на постели и молящее протягивала руки. Самые наглые мыслишки рисовали любимую в сорочке и пытались распалять страсть, но Энтони без труда расправлялся с ними, оговариваясь, что Мари больна. Наверное, поэтому намеки миссис Неверти по поводу причины состоявшегося визита так же проходили вскользь, совершенно не задевая обидой или стыдом.
Только когда от томительного ожидания заныли колени, Энтони решился приоткрыть дверь, а потом – войти. Как и было велено – тут же щелкнул замком, и, приноровившись немного к темноте, направился туда, где на широкой постели угадывался женский силуэт.
Дыхание застревало в горле, сердце пульсировало болезненно и сладко. Вот только лохматые лапы тьмы, лишавшие возможности увидеть ее лицо, раздражали. Хотелось немедленно сдернуть с окон плотные занавески или зажечь свечу, угадывавшуюся у изголовья постели, но Энтони не решался. Раз хозяйка этого дома посчитала, что так будет надежнее – стоит уважать ее старания и заботу. Между тем, пока он замер у кровати, Мари нервно перебирала край толстого одеяла, прижимала его к груди.
- Ты и правда не можешь говорить?
Мари кивнула.
- Это невыносимо, - на выдохе произнес Энтони и схватился за голову. – Ты совсем рядом, тебе плохо, а я… Я даже видеть тебя не могу! Слышать твой голос, утешить! Понимаю – я этого и не достоин, но, Боже мой, как бы я хотел сейчас прижаться к твоим ладоням! Мари! – Не отдавая себе отчета, он упал на колени, и продолжил, чувствуя, как щеки обожгло слезами. - Могу ли верить, что ты и правда меня простила? Могу ли надеяться, что ты еще помнишь меня и не станешь проклинать, если я попытаюсь выкупить тебя у миссис Неверти?
Силуэт Мари не дрогнул. Похоже, она внимала словам, но пока не готова или не хотела ответить. Тишина, разлившаяся по комнате, ядом вползала в сердце. Энтони грыз губы, ожидая ответа и страшась его. Одно дело – читать письма о прощении и совсем другое – услышать его или хотя бы получить кивок головы вместо слов.
Между тем, Мари склонила голову и протянула руки, подзывая его. Внутри все замерло от счастья, рассыпалось тысячью жарких осколков. Присев на край кровати, Энтони взял ее руки и стал их целовать. Мари не противилась. Наоборот – тянулась к нему всем телом, выскальзывая из одеяла. Похоже, ее бил озноб – она дрожала, хотя руки были горячими. Еще через мгновение стало понятно – почему. Мари была нага.