Три цвета надежды

- Что ты тут устроила? – ледяным тоном спросил он.

- Будешь вести себя, как маленькая девочка? – более благодушно отозвался он и, присмотрев кресло на расстоянии от Дами, сел в него, закинув ногу на ногу. – Ты отказываешься от свадьбы?

- Я считал тебя умнее, - вздохнул Джиён. Дами молча испепелила его глазами и отвела взор. Но рыдания сами собой при брате стали уменьшаться. Ей всегда при нем было неловко проявлять эмоции. – Ты провалишь и это задание?

- Если по-прежнему будешь такой дурой и размазнёй – нет, конечно. Но, по-моему, пора браться за ум. Он мощь и сила всего Цинхая**, понимаешь ты или нет? У него погиб сын, наследник. И только благодаря этому он согласился жениться, чтобы произвести на свет нового. И только благодаря этому мы можем приблизиться к кругу этой западно-китайской своры. Только через цинхайского босса мы можем внедриться в Синьцзян***.

- Мне безразлично, от кого ты на самом деле родишь ему ребенка, только если он узнает, что он не его, то вырвет у тебя матку и заставит сожрать, - Джиён подергал желваками. По крайней мере, сестра была единственным человеком, кроме двух его друзей мужского пола, при ком он мог показать, что способен злиться и выходить из себя. И это было страшно, видеть Дракона в негодовании. – Я дал тебе шанс избежать этой свадьбы и втереться к золотым, но что ты сделала? Потерпела фиаско, дорогая моя! Ты почти безнадежна… вместо кого-нибудь значимого, ты подцепила какого-то… докторишку! Что он у них решает? Ничего! Что ты могла бы через него узнать? Ничего!

- А я знаю – благодаря своему гипнотизеру. Их Химчан ничего не смог сделать, потому что в компьютерах у меня давно всё затерто, но этот их долбанный маг в каждой бочке затычка! Но ты и тут ничем не поспособствовала, никакой информации. Ноль. Раньше ты справлялась лучше.

- Да он сам ничего толком не знает. Из него выжали минимум, который пока никак не применить. Ты же с детства грезила этими сказками о золотых парнях, что же ты не нашла с ними общий язык?

- Какая лирика! – закатил глаза Джиён.

- Правда? Всегда было плевать? А не подскажешь, благодаря кому ты никогда не знала, что такое голод и нужда? Свой первый кошелек я украл, когда мне было одиннадцать, а тебе около года! В тринадцать я чуть не попался полиции за очередные хулиганства. Ты ещё под стол ходила. В четырнадцать я помогал отцу работать, а по ночам прислуживал бандитам за лишние гроши. А ты наслаждалась вкусными конфетами и платьицами с рюшами, которые тебе смогли купить. В свои четыре года ты жила в почти благополучной семье, а в мои четыре года родители отдавали мне свою порцию хлеба, чтобы я не плакал. Когда тебе было восемь, а мне восемнадцать, я убил первого человека. Это было доходное дело. Мы смогли купить тебе мобильный, чтобы ты не выглядела хуже одноклассниц. Ведь для девочки так важно не заработать никаких комплексов, не чувствовать себя ущербной… А знаешь, как я себя чувствовал почти до двадцати пяти лет? Обузой, нищебродом, чмошником, на которого из непонятной жалости посмотрела единственная девчонка, иначе это было и не объяснить. А ты росла принцессой. Не ты ли в шестнадцать лет купила футболку с надписью «Богиня»? Тебя избаловали. Не я, но на мои деньги, и отец, которого я люблю и презираю одновременно, продолжает думать что ты, именно ты их гордость, а я скатившийся на дно отвратительный тип и подонок. - Джиён развернул её к себе, посмотрев в глаза. – Если мне на тебя так всё равно, то откуда у тебя всё, что ты имеешь?! Пока я ни смог обеспечить и родителей и тебя, я ни гроша на себя не потратил! А ты всякий раз только и можешь что плакаться, как подло я тебя пытаюсь задействовать в своих играх! Разве я когда-нибудь принуждал тебя? Ты сама выбрала своё место – какой-то шалавы. - Дами хотела влепить ему пощечину, но он поймал её руку и отвел. – Что? Твой первый мудак, которого ты подцепила в восемнадцать лет, разве я не сказал, что пришибу его, если он сначала на тебе не женится? А что мне ответила ты? Что ты взрослая, и чтобы я не лез в твою жизнь. Ты заступилась за него, не послушавшись брата. Потом выяснилось, что он трахает не только тебя, и кому ты пожаловалась? Брату! «Джиён, отстрели ему что-нибудь!» - напомнил он давние её слова. – А я не отстрелил. Потому что сама – дура. И вдруг ты стала такой циничной и готовой к подвигам, что присоединилась к моим делам. Я испортил тебя или растлил? Я виноват? – Дами отвела взгляд, понимая, что Джиён никогда не делал ей ничего плохого, кроме как слишком давил авторитетом и диктовал условия. – Если ты считаешь затруднительным отплатить мне хоть чем-то, то проваливай, - толкнув её, не удержавшуюся и упавшую на пол, Дракон отступил, надменно посмотрев свысока. – Давай, иди к своему зубному мастеру, из-за которого льёшь свои крокодильи слезы. Думаешь, я не понимаю? Нельзя быть уязвимой, Дами! Сколько раз я повторял тебе эти слова? Но ты снова втюрилась. Ты считаешь себя несвободной от меня, потому что ощущаешь себя слишком обязанной. Но от этого никуда не убежишь, дорогая моя. Долги либо возвращают, либо живут с их грузом.

- Уж прости, если праздник будет не веселым, - шутовским поклоном согнулся Джиён. – Подруг у тебя нет тоже не по моей вине, так что даже на девичник позвать некого. Будь честной, Дами, ты же высокомерная дрянь, как и я. Только я умею промолчать, пусть даже думаю что умнее кого-то, а тебе же лет до двадцати нужно было выпячиваться тем, что ты вся такая умница-красавица. Вот и пожинай плоды своих дел.

- Этого тебе не позволят два человека, которых я приставлю к тебе. Не думай, что я отпущу свою сестру во вражеское логово без сопровождения. У тебя будет надежная охрана, и если цинхайский старый бес вдруг прознает что-то о наших планах против него, они не дадут с тобой ничему случиться и переправят домой.

- Ну брось. Хочешь, я с тобой повеселюсь на девичнике? Давай забухаем, я куплю тебе стриптизера, или что там полагается для отрыва у девчонок?..

- Я могу позвать обратно портних? – пригнувшись от ещё одной туфли, Джиён захохотал и направился к двери. – Ладно, оставлю тебя с охраной, а то вдруг ты наделаешь глупости.

- В общем, так, - начал он, и сразу же сделал паузу. Затем решил: - Я позволяю тебе находиться рядом с ней только потому, что ты способен отдать за неё свою жизнь, а ей нужен надежный телохранитель в Цинхае, - Джиён кивнул смуглому. – Ты. Если он не будет справляться со своей миссией или заметишь что-нибудь неладное – пристрелишь его на месте. Ясно? – тот утвердительно вильнул головой. Дракон сделал шаг дальше, но остановился, ещё раз обратившись к тому, с кем заговорил первым: - Джин, только учти, пожалуйста, что в брачную ночь она должна быть девственницей для этого влиятельного и щепетильного дяди. Не попорть мой товар, будь так добр. За это я тебя тоже пристрелю.







- Дами… - едва хватило у него сил произнести её имя. Она моментально подняла на него глаза. Они расширились, обсохнув от слез.

- Я здесь с его позволения, успокойся, - улыбаясь, принялся целовать он её скулы, щеки, губы. – Я буду с тобой, охранять тебя.

- Неважно, что он хочет, - остановил её подозрения мужчина. – Главное, что мы сейчас вместе. И будем вместе и дальше. Если ты не против.

- Знаю, - Джин заправил волосы ей за ухо, не прекращая улыбаться. – Но это не отменит того, что ты моя жена.

- Хоть десять, Дами, - засмеялся тихо стоматолог. – Только любить ты будешь одного, договорились?

- До твоей первой брачной ночи, - спрогнозировал он, не собираясь сдаваться и идти на поводу у судьбы. Или правдивее сказать Джиёна. – А потом мы будем вместе столько, сколько захотим.

- Значит, он не должен узнать, - Джин обнял её, высвободив руки. – Но мне, если честно, после такого было бы не жалко и умереть. Я люблю тебя, Дами, по-настоящему люблю. И как только станет возможным, заберу тебя оттуда.

- Какое дело? – нахмурился Джин. Дами поджала губы. Она не могла сказать, какие указания ей дал брат. Видимо, ей по-прежнему придётся вести двойную игру. Разве этот человек, как бы она ни любила его, не воспользуется любыми сведениями о Джиёне, чтобы погубить того? А ведь это её брат, которому она обязана всем. Она не может встать по другую сторону от него, предать его. Они Квон, одна семья. Джин прочел это в темноте её очей, что она снова не будет искренна с ним до конца. Он снова не сможет доверять ей полностью. Они всегда будут встречаться на границе между добром и злом, пытаясь как-то соединиться и соединить свои авантюры так, чтобы не затронуть другого.

- Все твои признания всегда обман и имеют какой-то умысел.

- Ты предлагаешь мне бездействовать?

- Именно так нам и нужно будет себя вести в Цинхае. Скрывать взгляды, сдерживать язык, не сметь предпринимать попыток встреч, пока они не будут наверняка обезопасены…