Страница 28 из 113
Память начала возвращаться. Но воспоминания всплывали в хаотичном порядке, друг с другом связаны не были и казались взятыми из жизней разных людей.
Лисица вспомнила свою мать – высокую худощавую женщину со светлыми волосами. Её родительница была шаманом Клана Серебристой Лисицы, так же как бабка, а до этого прабабка. Даяна должна была вступить в права через несколько лет, но случилось нечто такое, о чём память ещё не сказала. Но она и без своих воспоминаний знала, что произошло.
«Прошло шестнадцать лет от момента моего рождения, когда пришли маги, – подумала девушка. – Если я все правильно подсчитала, то сейчас мне девятнадцать. Но шаманами Клана становились с двадцати или даже с двадцати пяти, если предыдущий шаман не спешил освобождать своё место. Аднес пришла как минимум на год раньше заявленного срока. Я ведь ничего не путаю?»
Вспомнила также то, что большинство детей в Клане относились к ней не очень радушно и потому сбегала девчонка в деревушки, в которых жили простые люди, не одаренные кровью бога, но находящиеся под его защитой. Там она находила друзей и играла с ними. Но почему отношение в Клане к ней было столь странным, Лисица не помнила.
Чуть позже пришло воспоминание о великом и могучем Древе, произрастающем в самом центре Леса Пяти Озер. Дуб считался священным, и никто, кроме шаманов, не смел к нему приближаться.
«Это он горел в моём сне», – подумала тогда Омицида, пытаясь восстановить дыхание после всплывшего воспоминания.
А ещё через несколько дней Даяна вспомнила о том, что рядом с Кланом Серебристой Лисицы жило ещё несколько. Южнее, защищённый со всех сторон горами, проживал Клан Алого Дракона и звали своего бога люди Амартасом. Западнее от Леса Пяти Озер раскинулась Пустыня Забвения, в которой обитал Клан Жёлтого Змея и поклонялись они богу Энмесу.
И горы, и пустыню видела дочь шамана с Древа, на которое разрешалось лазить только ей. Об остальных местах она, видимо, знала понаслышке, потому и не уверенна была в воспоминаниях. Если память вернула истинные знания то, севернее от Пустыни Забвения разрослась Роща Крылатого и обитал там Клан Белого Грифона по имени Финаель. А восточнее были Полосатые Холмы и жил там Клан Бурого Тигра по имени Раданор. А ещё восточнее у самых вод океана на Равнине Падения обитал Клан Чёрной Медведицы.
«Тиамули», – вспомнила Лисица, – так звали шестого бога из того мира, который когда-то был моим домом.
Память иногда подсовывала неизвестные слова на непонятном языке, а уже потом, с дневной запоздалостью, объясняла, что это цветок или фрукт. Даяна уже даже привыкла к тому, что познает мир заново. Мир, который раньше был домом и которого больше не существует.
Омицида старалась идти на север. Жара, царящая в Хисе, настолько утомила девушку, что она рвалась туда, где был холод. Почему-то она была уверена, что в этом мире действуют такие же законы природы, как и в том, который был её домом. И с каждым днём, когда необходимо было отойти ко сну, Лисица мечтала о том, чтобы пришла в ведении Аднес и объяснила, что происходит. Всё-таки путешествие без цели было скорее в тягость. Настолько в тягость, что Даяна иногда возвращалась к своим воспоминаниям из амфитеатра в Хисе и понимала, что там у неё хотя бы была цель – выжить.
Но и на одном месте оставаться было нельзя. В том, что её ищут, Лисица не сомневалась.
Встав с земли, которую покрывал ковёр густой ярко-зелёной травы, девушка потянулась и зевнула. Над головой шумело кроной высокое дерево, отбрасывающее тень как раз на Даяну. На ветках щебетала птица с бледно-коричневым окрасом перьев, действовала на нервы.
Хоть пустыня и осталась позади тут все ещё было жарко и дышалось тяжело. Казалось, что воздух давит и наседает. Девушка возобновила свой путь, стараясь отдалиться от Хисы как можно дальше. Впереди земля бугрилась холмами, изредка попадались деревья, но чаще всего встречался густой колючий кустарник.
Лисица с помощью тонких гибких прутьев сплела себе пояс с петлёй и закрепила в ней короткий меч, доставшийся от одного из стражников графа Банеззи. В ярких лучах солнца тонкий чёрный браслет на левой руке блестел и отбрасывал от себя пятна света на землю.
Задумавшись, Даяна не сразу заметила, что приближается к протоптанной пыльной дороге, лежащей меж двух высоких поросших жёлтой травой холмов. А когда заметила, было уже поздно. По тракту неспешно ехала большая телега с запряжённой в неё гнедой поджарой лошадью. Тихо стучали о землю деревянные колеса, возница насвистывал себе под нос незатейливую мелодию, а потом он заметил девушку.
– Тпру! – осадил мужчина коня. – Эй девица, заплутала?
Лисица замерла, оценивающе рассматривая путника. Был он невысок, кругл, но одет чисто и хорошо. Одни только сапожки с задранными вверх носами светло-коричневого цвета выглядели настолько дорогими, что Даяна даже на секунду подумала, что нарвалась на одного из приспешников своих преследователей. Но круглое пожелтевшее от времени лицо выдавало чуть ли не раба, который напялил на себя одёжку своего хозяина. Огромная лысина, занявшая место волос, указывала на преклонный возраст. И лишь пышные седые усы росли на его лице. И Лисица решила использовать этот шанс.