Страница 16 из 19
Когда они вывалились из спальни, с наслаждением вдыхая прохладный воздух после душной комнаты, Ковалев тут же ухватил Игоря за воротник, прижал к стене, яростно выдохнул в лицо:
- Что за пиздец тут творится? Ты что, мать твою, с нами сделал?
На подошедшего следом Сашу он только зыркнул гневно, не лезь, мол. Тот успокаивающе выставил перед собой ладонь:
- Ничего-ничего, я не вмешиваюсь. Хотите, я его подержу даже?
Рогозин тихо рассмеялся, не глядя на него. Он не сопротивлялся – напротив, будто обмяк в руках противника, вжимаясь в стену. Саша некстати подумал, что он, наверное, здорово потратил силы, контролируя их по дороге. Это ж надо – заворожил… привел, как баранов на бойню.
- Все-таки нет судьбы, - сказал майор, криво усмехнувшись. – Здравый смысл торжествует, ура бабуле!
Коротко замахнувшись, ФСБшник врезал ему по лицу. И еще раз. Саша зажмурился на мгновение, увидев, что на светлую рубашку Игоря капает кровь.
- Эй, - сказал он нерешительно, чувствуя, как гнев внутри стремительно отступает. – Давайте разберемся, что нам дальше делать, окей?
- Что она там с ним делает? – прошипел капитан, грозно нависая над Игорем. А тот все улыбался, словно не замечая ни разъяренного собеседника, ни хлынувшей из носа крови.
- Плохо…ой, плохо… - шептала бабка, оглядывая всех троих «кандидатов». – Нездешние они… нет с землею нашей связи, нет корней…
- Лучше такой хранитель, чем никакого, - жестко сказал Рогозин. – Пока вы искали среди местных, время вышло… Хватит полагаться на традиции, они имеют свойство меняться.
- Ты… далеко, очень далеко… - пробормотала колдунья, заглянув в глаза застывшего, точно изваяние, капитана. – Твоя земля назад тянет… здесь не удержишься… Да и где тебе… тьфу, чурбан бесчувственный! А ты… - она перевела взгляд на Сашу, и тот почувствовал, словно кто-то властной рукой ворошит у него в солнечном сплетении, перебирая тонкие ниточки нервов. Он закричал бы, да тело не слушалось.
- А ты… без него не сможешь, не проживешь. Зачем на сердце ярмо повесил, зачем? А ты… и у тебя о другом душа плачется, не будет тебе покоя, плохо, ой, плохо… - старушка все качала головой, переводя взгляд то на одного, то на другого.
- Время не ждет, - снова поторопил ее майор. – Скоро сюда наши оппоненты, так сказать, приползут…
- Ну, поди сюда, - вздохнула старуха, и поманила Костю. Участковый послушно шагнул вперед, вытянул руку, и его запястье тут же оплели узловатые пальцы Алевтины.
- А вы идите, идите… придержите их, окаянных… - мотнула она головой в сторону двери, и Саша наконец-то вновь обрел контроль над собственным телом. Долго упрашивать их с Ковалевым не пришлось – они тут же кинулись наружу, стремясь вдохнуть хоть глоток нормального, свежего воздуха…
- Здравый смысл, - повторил Рогозин. – У меня были указания свыше, и так называемые знаки судьбы, а победила все равно логика. Какие у вас претензии, капитан? Я б на вашем месте радовался… мы ведь только что доказали, что хрень это все, эти предначертания и предзнаменования… А я уж было почти убедил себя, что ваше появление – тоже кусочек мозаики… Так хочется верить иногда, что все мы – часть какого-то огромного космического плана… и курит его огромный космический растаман…
Ковалев отпустил его, и майор сполз по стене вниз, уселся, запрокинув голову.
- Даосы называют это, кажется, счастьем летящей стрелы… у стрелы, что уже пущена в цель, нет и не может быть сомнений, мучительных поисков смысла жизни и прочего… Ведь так просто – следовать знакам, и верить, что сама Вселенная, или бог, или ангел-хранитель ведет тебя… И так просто – довериться компетентному мнению какого-нибудь гуру, снизошедшего наконец до прямых инструкций… А побеждает все равно разум, вы поняли, нет никакой судьбы!
- Вы бредите, - сказал капитан, нервно отряхивая одежду. – Вы не дали парню никакого выбора! И нам – не дали!
- Зато я дал его хранителю… хранительнице, - сказал Игорь, вытирая лицо помятым платком, который он откопал, наконец, в кармане. – Если я скажу, что Костя все равно был наиболее вероятным кандидатом, вы мне не поверите, правда ведь? Тем не менее, это так. Простейший прием нейролингвистического программирования, вам ли не знать. Хороший продавец никогда не спросит, хотите ли вы покупать у него хоть что-нибудь, он спросит, какая модель вам больше нравится, синенькая или зеленая в крапинку? Вовлекаете человека в процесс выбора, и он уже на крючке. Бабка упряма как сам черт, искала среди местных, а какие тут, к черту, хранители? Народ деградирует и спивается… так и померла бы без преемника. Вот мы и решили…
- «Мы решили» - звучит здорово, - язвительно сказал Саша. – Компетентное мнение, о котором вы говорили – это, видимо, Руслан? Это он решил, что я подхожу?
Что-то гулко ухнуло за стеной, и мужчины синхронно вздрогнули. Вдалеке протяжно, тоскливо завыла собака, через пару мгновений к ней присоединилась другая.
- А мы закрыли дверь? – встревожено спросил Рогозин, повернувшись к выходу. – И калитку… черт! Товарищ капитан, будьте так любезны… проверите?
Ковалев явно хотел ответить что-то грубое, но, видимо, совсем уж бесчувственным чурбаном он не был - смутная тревога, повисшая в воздухе, передалась и ему, так что мужчина молча двинулся к выходу, наградив напоследок Игоря весьма выразительным взглядом.
- Руслан давно воспринимает людей как безликие элементы своих схем,- сказал майор, с трудом вставая. Саша подавил желание кинуться ему на помощь – ничего, обойдется.
- Что ж, у вас много общего, - сказал он, сверля начальника мрачным взглядом исподлобья.
Игорь подошел к единственному окну, выглянул осторожно, не распахивая ставни до конца.
- Я, в отличие от него, учитываю, что люди могут испытывать друг к другу… не только холодный интерес, - сказал он, не оборачиваясь. – Поэтому мои схемы порою более точны.
- Бабка не выбрала меня, потому что у меня… ярмо на сердце. Потому что я слишком сильно вас люблю, - когда Саша понял, что именно сказал, было уже поздно отрицать. Несмотря на злость, несмотря ни на что… - А если бы это оказалось не так, то и скатертью дорога, так, получается?
- Участковый был лучшим кандидатом, это очевидно, - тихо сказал Рогозин, продолжая рассматривать что-то снаружи. Узкая полоска окна над его плечом сияла холодным лунным светом – уже и ночь наступить успела, собственно. И проклятые собаки никак не хотели затыкаться – их тоскливый хор только множился с каждой минутой.
- Вы должны были дать ему выбор. Объяснить, предложить добровольно, может быть… он захотел бы. И мне уж могли бы объяснить, я ведь тоже…
- И ты бы кинулся рассказывать это Косте, и мы бы сидели и до утра решали морально-этические проблемы, - фыркнул Игорь, и повернулся, решительно захлопнув ставни. Саша не видел его лица в заливавшем комнату мраке, и это его пугало. Он пошарил по стене, но не нашел выключателя. Бабка так и жила без электричества, что ли?
- Я взял на себя ответственность, только и всего, - сказал майор. – Если б выбрали тебя… тебе было бы легче ненавидеть меня за это. Всегда легче, когда есть кого обвинить. Может, Костя бы сам согласился, а потом всю жизнь корил себя за сделанный выбор. А мне не привыкать… брать ответственность. Знаешь, был у меня один парень в отряде, шибко верующий…
Хлопнула дверь – в комнату вернулся Ковалев.
- Что-то… нездоровое там происходит, - сказал он напряженно. - Люди какие-то ходят за оградой… странные. Не откликаются.
- Через забор им перелезть тяжело, - кивнул Игорь. – Бабуля там что-то закопала охранное, по всему периметру. Но они найдут способ, рано или поздно. У вас ведь оружие с собой?
- Я не собираюсь ни в кого стрелять, пока вы не объясните мне, кто противник! – зло выплюнул ФСБшник. Рогозин пожал плечами.
- Не знаю, я через окно не разглядел. Но могу предположить, что это группа разновозрастных студентов, не так давно объявленных в розыск. Их сознание подчиняется чуждой программе, заложенной… нашим противником. Так вот, Саш, я тебе рассказывал…
Снаружи раздался странный, хлопающий звук, точно от крыльев множества птиц. Но у бабки во дворе вроде бы не наблюдалось ни гусей, ни уток… да и разве они так хлопают?
- … был у нас парень в отряде, верующий, православный. Оператор отличный, стрелок блестящий, а вот убивать не мог. И не то чтоб силы духа не хватало – грех на душу брать не решался. Ну, я ему и сказал, мол, пока ты под моим командованием, все твои трупы мне засчитываются. Мне-то уже по-любому дорога только в ад, осталось вот договориться, чтоб я там был с рогами и с вилами… Ну и, в общем… нормально парень дослужил. Не боялся ответственности.
В окно что-то стукнуло снаружи, и стекло тренькнуло жалобно, но не лопнуло.
- Что им нужно? – спросил Ковалев, нервно оглянувшись в сторону окна.
- Очевидно же – не допустить передачи силы. Так что мы здесь посторожим, проследим, чтобы все получилось.
Игорь вынул из кармана уже знакомый Саше отвес на ниточке – маятник - и принялся методично обходить комнату, следя за тем , как покачивается в полумраке блестящая металлическая «капля».
- Контур защитный она поставила, и не один, это хорошо… но должны же где-то быть запасы? Эта их деревенская магия – вся на природные амулеты завязана, камешки да веточки… - пробормотал он.
Ковалев следил за его перемещениями с крайне скептическим выражением лица.
- Ну прям шоу «Битва экстрасенсов»… А без этой… хреновины ваша магия, значит, не работает?
Рогозин пожал плечами.
- Почему бы не сэкономить силы… это ведь далеко не самая важная задача сейчас. А потом, все не так просто… вы, наверное, не в курсе, но у разных людей разная… спецификация. Кто-то лучше работает с информацией «на вход», кто-то «на выход». Кому-то легче чувствовать потоки энергии, кому-то – их изменять…
- Сенсы и операторы, такая классификация, - пояснил Саша. Ему вдруг стало жалко ФСБшника, который явно был выбит из колеи всем происходящим.
Капитан повернулся к нему, словно только что заметил присутствие третьего в комнате. Оно и понятно, имея дело с Игорем, легко забыть обо всем… и что происходит, и на каком свете находишься…
- Ага, пассивные, активные и противные… - тихо-тихо, себе под нос, прокомментировал майор. Саша нервно прикусил губу, стараясь не рассмеяться.
- А ты… из каких, интересно? – спросил Ковалев, пристально глядя на парня. В контексте шуточки Игоря, вопрос прозвучал двусмысленно, и Саша фыркнул, пытаясь не заржать в голос. Нервное напряжение этого сумасшедшего вечера бродило внутри, то и дело грозясь вырваться наружу в виде истерики. Или морду набить кому-нибудь, тоже не помешало бы…
- А Саша у нас парень хоть куда, - легкомысленным тоном пояснил Рогозин. Он уже, кажется, нашел, что искал – присев на корточки, перебирал какие-то туго завязанные мешочки на полке. – Хоть туда, хоть сюда, как говорится…
Они все-таки рассмеялись, оба почти синхронно. Ковалев смотрел на них совершенно дикими глазами. Наверное, он чувствовал себя сейчас подобно героям шизофренического «авторского кино», вроде того, что так любит смотреть Настя. Когда на пятнадцатой минуте фильма камера вдруг начинает бешено вращаться вокруг героя, чайный сервиз взлетает в воздух, а собеседники срывают маски и превращаются в хохочущих чудовищ…
На самом деле, подумал Саша, чудовищам, может, ничуть не легче. Может, они смеются, чтобы не заплакать. Может, они и хотели бы оставаться людьми, да только кто-то же должен играть эту роль.
В окно снова что-то стукнуло, и стекло с тихим звоном рассыпалось. Ставни распахнуло порывом ветра – по крайней мере, Саше хотелось думать, что это ветер. В бледном свете луны комната показалась вдруг маленькой и давно заброшенной. Если б не тихий голос бабки, бубнивший за стеной, могло бы показаться, что избушка необитаема уже много лет.
- Пробьют контур ведь, сволочи, - непонятно пробормотал майор, взвешивая на ладони матерчатый мешочек. – Соль, что ли? Ладно… лучше, чем ничего.
Он выпрямился, бросил быстрый взгляд в окно.
- Так, скоро будет то еще веселье… Времени у нас мало, сейчас придется отставить сантименты и делать дело, так что… если кто-то еще хочет дать мне по морде, лучше разобраться с этим сейчас.
Говоря это, он пристально смотрел на Сашу. Тот демонстративно отвернулся. Время и место для выяснения отношений сейчас были явно неподходящие.
- Потом поговорим, - сказал он, стараясь, чтобы голос прозвучал нейтрально и холодно.
- Это обнадеживает… по крайней мере, ты еще собираешься со мной разговаривать, - усмехнулся Игорь, и вновь повернулся к окну. – А вот и наши детишки… какая неожиданность.
Саша подошел к нему, осторожно выглянул наружу, опасаясь, как бы не получить в лоб очередным камнем, или чем там швыряли в окно их «оппоненты». По пустынному бабкиному огороду странной, ковыляющей походкой двигались темные силуэты – один, другой, еще несколько за забором… Что-то в них настораживало, что-то было не так.
- Твою мать, они же… мертвые? – выдохнул Ковалев у Саши над ухом. И картина, словно по щелчку пальцев, обрела ясность.
Темные, пустые провалы глазниц или, напротив, неестественно выступающие глазные яблоки, свисающая лохмотьями кожа, мертвенно-синеватая в свете луны… На них надвигалась армия мертвецов.
Коротко вскрикнув, он вцепился в плечо стоящего рядом Игоря.
- Что это… как они?
- Да ну вас в баню, с таким воображением… - пробормотал майор, но и он смотрел в сторону противника, как-то неуверенно прищурившись.
Девушка, что шла впереди – по крайней мере, хрупкость фигуры и длинные волосы позволяли предположить, что при жизни это существо было девушкой – подняла голову, и взгляд ее мутных, заплывших бельмами глаз на мгновение встретился с Сашиным. Этого парню вполне хватило, чтоб отпрянуть от окна, прижавшись спиной к стене.
- Вы говорили, помнится, что вся их магия смерти – полная чушь, - проговорил он непослушными губами, едва слыша свой голос за грохотом взбесившегося сердца. – И что некромант наш ни фига не некромант… Это ведь он, да? Это он их… поднял?
- И сейчас повторю, - уверенно сказал Рогозин. Он вынул из-за пазухи пистолет незнакомой конструкции, с коротким стволом и массивной, рельефной рукоятью, щелкнул обоймой, загоняя в нее снаряды.
- Что это? – Ковалев, наверное, тоже был близок к истерике, но держал себя в руках – и правильно, все-таки, не барышня впечатлительная, а работник, как там это называлось романтически, плаща и кинжала?
- Пневматика всего лишь, и шприцы с транквилизатором, - майор вскинул руки, хладнокровно прицеливаясь в «гостью» за окном. – Фентанил с барбитуратами, если интересно. Видишь, Саша, каким я с тобой гуманистом стал, ну прям Махатма Ганди собственной персоной! Вместо того, чтоб вышибать им мозги…
- Так они же… мертвые, - Саша вздрогнул от хлопка пистолета, но в окно выглядывать не стал.
- А ты проверь, - сказал Игорь, снова прицеливаясь. – Не смотри глазами. Он тебе покажет все, что угодно, участковому с бабой его тоже много чего мерещилось…
«Не смотри глазами». Признаться, Саша уже успел позабыть об этом правиле, для него стало почти привычным делом определение объектов по ощущению холода-тепла и прочим сомнительным признакам… Для верности зажмурив веки, он попытался сделать то, что любой опытный оператор сделал бы уже давным-давно – раскинуть «сеть». Небольшую – едва удалось «дотянуться» до калитки. Но и этого хватило, чтобы понять – дом окружают, медленно, но верно. И это была плохая новость. А хорошая заключалась в том, что все объекты ощущались как живые. От них исходило тепло… слабое, как от спящих, наверное. Но – тепло. А значит, их облик… снова иллюзия? Морок?
- Не некромант он, а фокусник, - пробормотал Рогозин. Саша ощутил, как еще одна теплая искорка за стенами дома потухла, превратившись в едва тлеющий уголек.
- Идут они как зомби, это верно. Все-таки сложно одному кукловоду целой толпой управлять. Если насмотреться голливудских ужастиков, то впечатление, конечно, производит угнетающее, верно, товарищ капитан?
Ковалев не ответил, и Саша, прекратив свои эксперименты с «сетью», открыл глаза.
ФСБшник вжался в угол, с ужасом глядя на пол перед собой.
- Что там? – спросил Саша. – Что вы видите? Это галлюцинации, этого нет, слышите? Что вам показывают, змей, пауков? Нет здесь никаких змей!
- Руки, - прошептал Ковалев. – Лезут… пальцы… неужели вы их не видите… о, господи. Из-под пола…
И Саша увидел. Бледные, скользкие, синеватые пальцы, высунувшиеся в щель между ветхими досками. Стиснув край половицы, рука мертвеца стала медленно ее расшатывать.
- Игорь Семенович… - прошептал парень, вжавшись в стену. Острый край какого-то шкафчика впился ему в бок, но Саша едва это заметил. – Не хотелось бы вас отвлекать, но… они из-под пола лезут… там подвал, что ли…
- Нет там никого, - бросил майор, не оборачиваясь. – Успокойся, хороший мой, Саня, слышишь, все нормально, я с тобой, просто не могу я одновременно над бабкой щиты держать, хмыря этого глушить и окно охранять от его приятелей… Ну потерпи немного, ты ведь уже не новичок, всякого насмотрелся…
Тон его, успокаивающий и почти ласковый, на Сашу подействовал. Парень закрыл глаза и позволил себе убедиться, что да, под домом никого нет, там и подвала-то нет – не ощущалось под ногами пустот, только плотная земля. Вот только Ковалеву он эту уверенность никак передать не мог, и тот трясся в углу, выхватив пистолет и целясь бессмысленно куда-то себе под ноги.
- Господи Иисусе Христе, сыне божий, огради меня святыми твоими ангелами и молитвами всепречистыя владычицы нашей… - забормотал он неожиданно. Совпадение или нет, но замолчавшие было собаки в поселке вновь завыли, и голос бабки за стеной будто громче стал, напористей.
- Ну, приехали, - пробормотал Рогозин. – А с виду адекватный мужик…
- … Богородицы и приснодевы Марии, силою честного и животворящего креста… - подвывал ФСБшник, не отпуская, впрочем, пистолет.
- Вы только не стреляйте, - сказал Саша, с опаской косясь на него. – Не надо, все хорошо, это глюки…
- Вы мне настройки сбиваете, товарищ капитан, - с усмешкой сказал Игорь. – Впрочем, это тоже медитация, чем православный эгрегор хуже прочих?
- Все хорошо, - повторил Саша, боком приближаясь к Ковалеву. Не то чтобы он всерьез надеялся отобрать у него пистолет, но попытаться стоило – пока он не пристрелил кого-нибудь, сбесившись окончательно. – Вы знаете, как отличить галлюцинацию от реальности? Нужно надавить на глазное яблоко пальцем, несильно. Реальные предметы раздвоятся, а галлюцинации – нет. Может, попробуем?
- ... избавь меня от духов злобы, от людей лукавых, от чародейства, проклятия, сглаза и от всякого навета вражия, - уверенно продолжил капитан, не поддаваясь на провокации.
- И как вы все это вызубрили, с ума сойти, - усмехнулся Рогозин и перезарядил обойму.
Под ногой у Саши что-то хрустнуло, и он подскочил едва ли не на полметра, живо представив себе костлявые пальцы лезущих из-под пола мертвецов. Смотреть, что это было, он не стал принципиально, зная, что воображение с превеликим удовольствием подсунет ему именно то, что он ожидает увидеть.
Стены дома заскрипели, точно от порыва ураганного ветра, раздался треск. Кто-то ломился внутрь, целеустремленно разнося ветхий домик на щепки. Саша оглянулся и увидел с ужасом, что окно почти заслонил собой силуэт мужчины с растрепанными лохматыми волосами. На мгновение ему показалось, что это тот самый «некромант» явился к ним воочию… но нет, этот был массивнее, чем парень на фотографиях в деле. Рогозин, размахнувшись, врезал непрошеному гостю рукояткой промеж глаз, и тот упал, как подкошенный.
- Вот дилемма, - сказал майор, обернувшись к спутникам. – Чем больше я их вырубаю, тем легче главному их контролировать. Интересно, как быстро это дойдет до него самого? Этак мы не протянем, их уже с десяток по полю валяется. Сашка, слушай, ты ведь в тир регулярно ходишь?
- Не то чтоб регулярно… - пробормотал Саша, отвлекшись от Ковалева. Игорь усмехнулся и протянул ему пистолет.
- В любом случае, больше тут полагаться не на кого. Как это говорят в американских фильмах – «прикрой меня, напарник!»
- Это как? – спросил Саша, нервно стиснув рукоять. Пистолет был неудобный, непривычный и по весу, и по конструкции.
- Это значит – отстреливай всех, кто подходит ко мне. Попадая, желательно, в них, а не в меня. Ясна задача?
- А вы… - попытался было выяснить парень. Но майор уже спокойно лез в окно, вооружившись только парой мешочков из бабкиного шкафа.
- А я, - сказал он, спрыгнув с подоконника и быстро обернувшись, - замкну контур. Авось, до утра хватит. Сам я щиты до утра не продержу.
- …Сыне Божий, крестом поразивший древнего змия и узами мрака в тартаре связавший, огради меня от козней его, – прошептал замолчавший было капитан.
- Вот именно, - сказал Рогозин, театральным жестом ткнув в его сторону пальцем. И двинулся к воротам – ленивой, расслабленной походкой. Впрочем, Саша знал цену этой показной беспечности – на тренировках он не раз наблюдал, как майор мгновенно переходит из такого вот расслабленного состояния в боевую стойку… а противник уже валяется перед ним на земле, потому что удара никто просто не успел увидеть.
Сжав пистолет потными от волнения ладонями, он поднял его повыше, оперся локтями на подоконник – на весу держать оружие было тяжеловато, руки и без того дрожали, как у последнего запойного алкоголика.
«Когда все закончится, - отстраненно подумал Саша, - меня, наверное, даже на истерику не хватит. Просто лягу где-нибудь и буду лежать и смотреть в небо. Пока не надоест. А всех мимопроходящих буду посылать далеко и матом. И начну, конечно, с вот этого вот субъекта. А сейчас дело надо делать, вот что».
Выстрелить в проворно приближавшуюся к Игорю фигуру оказалось проще простого. В конце концов, это ж не пули – так, снотворное. Этими дротиками, наверное, животных усыпляют при отлове. Идет себе этакий тигр по саванне, а охотник из засады – чпок!
Хлопок, и вздрагивает в руке пистолет. Это проще, чем казалось.
«Когда-нибудь тебе придется стрелять в человека», - говорил ему Рогозин.
- Не даждь места лукавому демону обладати мною, насильством смертнаго сего телесе… - бедный капитан окончательно перешел на старославянский. Саша обернулся – вовремя, чтобы увидеть, как тот разрядит всю обойму в появившийся в дверном проеме силуэт. Видимо, они взломали дверь, равнодушно подумал он. Видимо, то, что на меня брызнуло – это мозги. У него-то патроны боевые, ну еще бы. Не оглохнуть бы, от такого-то шума.
Рогозин за окном возился, рассыпая белый порошок по периметру вокруг дома. В какой-то момент он вышел из поля зрения, и Саша замер, не зная, что делать. Бежать ему на помощь? Он ведь там, безоружный. А здесь бабка, которую нужно охранять, пока она не завершит ритуал передачи силы, или что там она делает так долго, черт ее знает. И Ковалев с пушкой, в состоянии явного аффекта. А если он войдет и ее пристрелит, например? Но ведь шеф сказал – прикрывать его…
- Меня мама учила, - тихо сказал ФСБшник, повернувшись к Саше. – Запрещено было, а она все равно, в тайне от папы… пригодится, говорила… От сглаза, от порчи, от нечистой силы… и помогает ведь.
- Молитвы, что ли? – пробормотал Саша, вглядываясь в темный проем. Оттуда больше никто не появлялся, и он решился наконец.
- Оставайтесь здесь, пожалуйста, - твердо сказал он Ковалеву, надеясь , что тот действительно уже приходит в себя. А потом на одном дыхании пронесся через темный коридор, пнул сорванную с петель дверь и выскочил во двор. И едва не споткнулся о чье-то бесчувственное тело.
- Уже все, - махнул ему Игорь, стоявший неподалеку. – Смотри, как их корежит! Сам не ожидал, что так здорово получится…
Неподалеку двое парней, в бледном свете луны по-прежнему казавшихся Саше живыми трупами, тщетно пытались подобраться ближе к домику, но их словно бы останавливала невидимая стена.
- Заряженная соль, делаешь из нее круг – и все! Отлично, я считаю, - сказал Рогозин, подходя ближе к парню.
Собачий вой, ставший уже привычным, вдруг оборвался разом, и все прочие звуки стихли. Саша подумал бы, что оглох, если б не слышал собственное тяжелое дыхание. Он обернулся, чтобы взглянуть на дом, и увидел вдруг, как из чердачного окна выпорхнула птица. Крупный, массивный силуэт с широкими крыльями. Сова или что-то похожее.
- Вы видели? – он обернулся к майору, но тот глянул на него непонимающе, покачал головой.
- Это душа отлетела, - сказал появившийся в дверном проеме Ковалев. За его спиной маячил еще один силуэт, и Саша уже почти рефлекторно вскинул руки с пистолетом, чтобы уложить очередного «зомби», но вовремя узнал бледное лицо участкового.
- Все закончилось, - сказал тот, выходя наружу вслед за ФСБшником.
- Вижу, - кивнул Рогозин, бегло скользнув по нему взглядом, и повернулся к калитке, следя, как неуклюжие «зомби» медленно ковыляют прочь, словно бы потеряв всякий интерес к оставшимся внутри магического круга людям. – Но кое-что другое начинается. Костя, у меня к вам вопрос. Вы знаете этого человека?
Он наклонился к бесчувственному телу мужчины, лежавшему у порога, и перевернул его на спину, направив в лицо луч фонарика. Саша с опаской глянул на тело... да нет, никакой это был не «живой мертвец», никаких ввалившихся глаз и лохмотьев гниющей кожи, нормальное лицо, разве что, несколько одутловатое, как бывает у пьяниц.
- Знаю… тракторист это, Григорий, кажется… - растерянно сказал участковый. – Он-то здесь при чем?
- Местный, значит, - сквозь зубы выдохнул Игорь. – Это крайне паршиво, знаете ли. То-то я смотрю, не похож он на наших сбежавших студентов… Вы понимаете, что это значит, Костя? Это значит, что к утру у нас будет полная деревня таких вот «зомби», преисполненных решимости нас остановить. Так, у вас тут есть системы оповещения, сирены? Нужно объявить эвакуацию, пусть народ разъезжается, кто пока еще в своем уме… Потому что на всех у нас транквилизатора не хватит. И тогда понадобятся боевые патроны, понимаете?
- Системы оповещения… Да, у нас бочка есть, - сказал Миронов с непередаваемо серьезным видом. – Возле школы висит, на канате, а под ней рельса лежит. Берете рельсу и стучите в бочку, вот и все оповещение.
- Великолепно, - майор коротко рассмеялся. – Покажете, где это?
- Я не могу, - ответил участковый со странной обреченностью в голосе. – Я должен найти Змеиный камень. Меня уже туда тянет, вы не представляете, как это…
- В общих чертах представляю, - кивнул Рогозин. – Тогда идите. Мы сами справимся. С божьей помощью, верно, товарищ капитан?
- Не смейтесь, - серьезно ответил ФСБшник. – Я, может, впервые в жизни по-настоящему уверовал.
- Правда, что ли? Ну вот, хоть какая-то польза силам света от этой истории… Может, и мне это в плюс зачтется, как думаете?
- А вам почему? – спросил капитан, убирая, наконец, оружие.
- Ну, все-таки я вас в эту историю втянул. На эту тему анекдот хороший есть…
- А как долго работают эти транквилизаторы? – перебил его Саша, рассматривая свой пистолет. Рогозин, как всегда, верно проследил ход его мыслей:
- А что, хочешь меня вырубить нахрен? Не надо, я вам еще пригожусь. Действует он несколько часов, так что этих ребят лучше связать и в доме запереть, чтоб под ногами не путались. Веревка на второй полке слева, бельевая, сойдет, как говорится, для сельской местности. Так вот, попадают, значит, к райским вратам священник и водитель автобуса…
Беззвучно выматерившись, Саша пошел за веревкой. Перешагнул через труп с размозженной головой, смахнул с полки кучу какого-то застарелого хлама, разыскивая нужный моток.
Под окном лежала бесчувственная девушка в джинсовой куртке. Саша уже не помнил, кто ее вырубил – он или Игорь. Он приподнял ее голову, глянув в лицо. Тоже не похожа на зомби, нормальная такая студентка, чем-то на Катю похожа даже. Видимо, «некромант», так и не овладев мифической силой оживлять мертвецов, решил хотя бы иллюзией восполнить этот пробел. Или он уже и сам не видит разницы между иллюзией и реальностью? Интересно, осталось в нем хоть что-нибудь от человека, нелюдимого парня Вадика в готическом прикиде? И каким отчаянным нужно быть, чтобы добровольно пустить в свое сознание существо с чуждой логикой и непонятными целями?
- А Святой Петр ему и говорит - у тебя на проповедях прихожане спали, а у него в автобусе все молились, - довольным тоном закончил майор.
Саша вздохнул и соединил руки девушки, обматывая их веревкой.
- Давай покажу, как надо, - на его запястье осторожно легла рука Рогозина. – Глядишь, потом в жизни пригодится…
Оповестить народ оказалось легче легкого – даже загадочную бочку искать не пришлось. Многие в поселке в эту ночь не спали – люди словно чувствовали, что происходит нечто тревожное и опасное. Да и собаки со своим внезапным «концертом» переполошили многих. Стоило мужчинам постучаться в пару дверей, выдать наспех придуманную версию о катастрофе на химическом заводе – и поселок ожил, заголосил воплями заполошных баб, сновавших от дома к дому в наспех накинутых халатах.
- А почему вы не вызовете подкрепление? – спросил Ковалев, подходя к машине, куда только что уселся Игорь, устало откинувшись на сиденье.
- Я вызвал, много часов назад, - спокойно ответил тот. – До сих пор они не появлялись, и связи нет, если вы не заметили. Думаю, они не могут сюда пробиться, стараниями нашего главного оппонента… Остается только надеяться, что он слишком занят, стараясь никого не впустить, и может пропустить уезжающих отсюда.
- Связи нет, это факт. Я попробую залезть на вон ту вышку, вдруг с нее ловит, - Ковалев махнул рукой куда-то в серую темноту деревенской ночи.
- Попробуйте, - кивнул майор. – А если не получится – уезжайте. Думаю, за пределами поселка телефон будет работать. Свяжитесь с начальством, расскажите, что здесь происходит. Спросите, не читали ли они доклад Рогозина. Если начнут заикаться или материться, значит, наверняка читали.
- Вы вдвоем собираетесь тут сражаться неизвестно с чем? – с сомнением спросил ФСБшник. – Я думаю, мне следует остаться.
- Нужно продержаться до момента, когда Костя окончательно закроет врата… только и всего, - пожал плечами Рогозин. – И разобраться с главарем этой… банды. А на случай, если у него не получится, нужно, чтобы кто-то подтвердил реальность угрозы. Расскажите все, как есть, пусть хоть всю деревню выжгут и в бетон закатают, главное, не выпустить эту дрянь. Уезжайте… это приказ. Вроде я еще старший по званию, нет?
- Не уверен, что должен слушать ваши приказы, - хмыкнул Ковалев. – Но… резон в этом есть. Я только на вышку слазить попробую.
- И где нам искать этого… главаря? – спросил Саша. Игорь не успел ответить – запищала трубка спутникового телефона, установленного в машине.
- Да неужели! – майор схватил трубку, выскочил из машины, не захлопнув дверцу. – Да… да, я догадался. И детишки наши здесь, все как по-писаному… Точно, как в ущелье, только еще веселее. Какой вертолет, Аркаша? Если вас на машинах кругом разворачивает, с вертолетом что будет, представляешь? Не надо жертв… Продолжайте попытки, что я могу сказать? Пусть пацаны его щиты попробуют продавить… не бесконечная же у него сила, в самом деле! Да, знаю, здесь место такое… Сейчас подниму всех, пусть прощупают… со связью хреново. Понял, отбой.
Он снова защелкал по кнопкам.
- Запрашиваю полное сканирование района. Диктую координаты… Информацию сначала группе Волкова, потом мне. Отбой.
В брошенном на сиденье пиджаке неожиданно запиликал мобильный – какая-то веселая джазовая мелодия.
- Однако, - сказал Игорь, хватая вторую «трубку». – Похоже, я недооценил силу молитвы товарища капитана… Неужто он одним своим упрямством пробил все помехи?
Сбросив вызов, он быстро набрал другой номер.
- Феликс, прости, что разбудил, - сказал он мягко. – А погадай мне, дружище. Прямо сейчас, да. Да любым раскладом, е-мое. На будущее, конечно, как же иначе? Только если что совсем хреновое будет, не перезванивай, понял? Давай, до связи…
ФСБшник подбежал к машине, возбужденно размахивая телефоном.
- Есть связь! – крикнул он.
- Вижу, - кивнул Рогозин. – Только вы все равно уезжайте. Вон, народ эвакуируется, организуйте их в колонну, чтоб друг друга не передавили… Ну и, конечно, мне все еще нужен гарантированный живой свидетель. И, вот еще что, минутку…
Майор сел обратно в машину, захлопнул дверцу, повернулся к Саше.
- Слушай, мне срочно нужна твоя консультация… по морально-этическим вопросам, - сказал он чуть насмешливо. – Вот если один человек любит другого, должен ли он оберегать его от любых опасностей, или должен предоставить сомнительную привилегию оставаться рядом до конца?
- Вопрос, как я понимаю, исключительно абстрактный и теоретический, - язвительно ответил Саша. – После всего, что сегодня было…
- Допустим, - кивнул Рогозин, не отводя глаз. Он смотрел на Сашу внимательно и серьезно, точно демонстрируя – как тот скажет, так и будет, без шуток.
- Видел я одну картинку в интернете, - сказал Саша, отводя глаза – сложно было выносить этот взгляд. – Там цитата была. Что-то типа «если бы он решил расстрелять весь мир, я бы стояла рядом и подавала патроны». Ну, там еще баба такая нарисована, с пистолетом.
- Вот так, значит… - задумчиво сказал Игорь. Саша, сам того не замечая, до боли стиснул ручку дверцы, в которую зачем-то вцепился еще в начале разговора.
- Я это, конечно, чисто абстрактно. И теоретически.
- Уезжай с ним, - тихо сказал майор, мотнув головой в сторону терпеливо ждущего Ковалева.
- Вас что, сегодня мало по морде били? – спросил Саша, так и не поворачиваясь к нему. Рогозин тихо засмеялся, высунулся в окно, отдавая последние инструкции Ковалеву. Зазвонил мобильник, он быстро ответил на вызов. Саша сидел достаточно близко, чтобы услышать взволнованный голос Феликса.
- Дорогой мой, двенадцатый аркан это, конечно, не самая хреновая карта, но почему я все равно за тебя беспокоюсь?
- Потому что ты старый параноик, - ласково сказал Игорь. – Двенадцатый аркан это что, напомни?
- Эта карта называется «Повешенный», - пояснил Феликс. – Основное значение – жертва. Жертвоприношение. Тяжелый выбор.
- Тормозят твои карты, - фыркнул майор с явным облегчением. – Этот расклад уже безнадежно устарел. И все равно спасибо, за мной должок. Как закончится эта хренотень, зайду к тебе, расскажу забавную историю. Ладно, не хворай…
Саша смотрел на начальника испуганно - его почему-то результат гадания совсем не вдохновил.
- А вы уверены, что жертвоприношение… уже закончилось?
Игорь не ответил. Отвел взгляд, посмотрел сквозь лобовое стекло на снующих в панике людей. Имевшиеся в поселке машины уже уехали, перегруженные людьми, и оставшиеся уходили пешком, кто-то толкал перед собой тачки, нагруженный наспех собранными узлами, кто-то даже гнал с собой скотину, не желая оставлять любимых буренок на произвол судьбы. Животные шумели, дети плакали, а вдалеке уже горел какой-то сарай. Только пожара тут не хватало…
- Ну полный армагеддец, - прокомментировал Рогозин, оглядывая панораму. – Им, наверное, кажется, что это конец света. Да и тебе так кажется, верно ведь? По молодости всегда так… а на самом деле, печальная, но вполне рабочая ситуация. Ежели доживу до старости, непременно опишу в мемуарах. Армагеддон в деревне Гадюкино, название-то какое… Придется, конечно, мемуары выдавать за фантастику, а то не поверят ведь.
Не в силах больше выносить этот отвлеченный треп, Саша грубо схватил его за отвороты рубашки и поцеловал. Жарко и агрессивно, втискивая его в кресло, угрожающе прикусывая губы при попытке вырваться.
- А ты действительно экстремал, - выдохнул Игорь, глядя на него с изумлением, когда парень его все-таки отпустил. – Буду знать на будущее, что такие приключения тебя заводят… Есть у меня на примете парочка аномальных зон…
Коротко фыркнув, Саша вновь вцепился в него, терзая губы, прижимаясь всем телом. Просто хотелось почувствовать живое тепло рядом, хотелось убедиться, что мир не разваливается на части. Рогозин осторожно обнял его в ответ, запустил ладонь в отросшие волосы.
- Надо понимать, ты на меня уже не злишься? – спросил он чуть насмешливо, оторвавшись на мгновение.
- Очень злюсь, - сообщил Саша, увлекая его в третий поцелуй. Когда хлопнула задняя дверца машины, они отпрянули друг от друга, точно пойманные с поличным подростки. Саша с запоздалым стыдом подумал, что убегающим из родной деревни жителям только вот этого зрелища и не хватало.
- Иры нет дома, - коротко сообщил им Костя, усевшийся на заднее сиденье.
- Я думал, ты камень пошел искать? – майор повернулся, глянул на него изучающее. – Значит, не так уж и тянет, а?
- Тянет, - мотнул головой участковый. – Но она моя жена. Я должен был проверить.
- И когда вы успели пожениться, интересно?
- Да какая, нахрен, разница! – психанул, наконец, Костя. – Я люблю ее! Она носит моего ребенка!
- Вот чему я удивляюсь, кстати, - пробормотал Рогозин и завел мотор. – Времени после выкидыша прошло – всего ничего, и уже… Удивительная, героическая женщина! Вот на таких и держится Русь-матушка!
- Все-таки, мало вас по морде били, - прокомментировал Саша.
- Ничего, - беспечно сказал майор, - сейчас некромант наш добавит. Куда едем, Костя? Старое кладбище, верно?
- Где-то в том районе, - кивнул участковый. – Ира у него, да?
- Скорее всего, - пожал плечами Игорь. – Он в отчаянии, его план провалился. Новый хранитель, со свежими силами, сможет закрыть врата на долгое время. Что остается, кроме шантажа и заложников? Древние методы, всегда эффективные…
- Я, кстати, до сих пор не очень представляю, как закрывать врата, - виновато сказал Миронов. Майор задумался ненадолго, выезжая на главную поселковую дорогу.
- Бабка что говорила, помните? В войну камень под землю ушел, крови и слез вдоволь напившись. Очевидно, кровь, как носитель энергии… довольно банально.
- Мне нельзя проливать чужую кровь, - быстро сказал Костя. – Это мне Алевтина объяснила очень хорошо.
- Верно, - кивнул Рогозин. – А значит, вариантов остается немного. Ножик есть? Аптечку я вам выдам, надо спиртом простерилизовать, мало ли что…
- Спасибо, - коротко сказал участковый и замолчал. Саша, ничего не понимая, дикими глазами смотрел то на одного, то на другого:
- Это что же… нужна его кровь? Хранителя?
- Думаю, пары стаканов хватит, - беспечно сказал Игорь. – Вы, главное, не увлекайтесь.
- Спасите Иру, - неожиданно твердо сказал Костя. – Обещайте мне. Я понимаю, что мой долг теперь выше любых чувств. Я это чувствую. И знаю, о чем бабка говорила, нельзя колдуну любить. Я ее спасти не смогу, а вы – должны. Потому что это ваша затея. И ваша вина.
- Я понял, - кивнул майор. – Сделаю, что смогу.
- Я вам не верю, - вздохнул участковый. – Саша, вы мне обещайте. У вас сердце есть, я знаю.
- Обещаю, - сказал Саша, прежде, чем Игорь успел его остановить.
- А иначе, - ровным тоном произнес Миронов, - я вас прокляну. Я умею теперь.
- Ох уж мне эти деревенские колдуны, - фыркнул Рогозин, и до самого места назначения они больше не проронили ни слова.
Костя выскочил из машины первым, повел головой, шумно втягивая воздух, точно охотничья собака, взявшая след.
- Не здесь, - сказал он, глянув в сторону видневшегося за деревьями кладбища. – Правее... в овраге.
И бросился куда-то в сторону, припустил бегом – его спутники едва поспевали следом. Остановился он только на краю небольшой низины меж двух холмов. На дне тихо журчала вода – то ли ручей, то ли родник. Никаких камней-мегалитов поблизости не наблюдалось, разве что чуть выступающий на склоне кусок скальной породы сошел бы. Однако новоиспеченный хранитель уверенно вглядывался в темноту, явно что-то рассматривая. И то верно, откуда камню быть на поверхности, если он, по легенде, под землю ушел?
- Здесь, - произнес он наконец и начал спускаться, вытаптывая «ступеньки» в рыхлой земле.
- Мы посторожим здесь, - предложил Игорь, но Костя яростно замотал головой:
- Я круг очерчу, они меня не достанут. А вы найдите Иру. Я справлюсь.
Майор явно сомневался в его способности защитить себя, но спорить не стал – кивнул и направился обратно к машине.
- Неудивительно, что наш некромант поблизости окопался, - сказал он с усмешкой. – Раскачивал энергетику потихоньку... вон, и камень уже из-под земли показался…
Что-то пронеслось мимо них – массивная серая тень с размытыми очертаниями, явно материальная, впрочем. Обернувшись испуганно, Саша увидел крупный кошачий силуэт с кисточками на ушах, замерший на краю оврага. А потом Черт так знакомо зашипел – и двинулся по периметру низины, яростно обмахивая себя хвостом. Его размеренный шаг наводил на мысль, что кот будто… охраняет нечто, находящееся внизу, точно часовой.
- Все-таки бабка его прикармливала, - с улыбкой сказал Рогозин. – Нашла себе, понимаешь, помощника. Тоже верно, куда ведьме и без кота? А Костя взял и приютил неосторожно… Думаю, именно Черт ей кандидата и присоветовал в итоге.
- Как это – присоветовал? – переспросил Саша, не поверив своим ушам. Игорь с невозмутимым выражением лица пожал плечами.
- Откуда я знаю, как? Я по-кошачьи не разговариваю.
«Ну и хорошо, только этого нам не хватало», подумал Саша с нервным смешком.
- Связи снова нет… - пробормотал майор , встряхнув досадливо трубкой спутникового телефона. – Надеюсь, ребята верно вычислят эпицентр происходящего. Этот район сейчас все наши сенсы сканируют, может, и пробьются через заслон.
Он протянул Саше валявшийся на сиденье пистолет с транквилизаторами, вытряхнул из кармана две обоймы с зарядами к нему.
- Ты у нас гуманист, будешь отправлять ребят в крепкий здоровый сон… А я уж как-нибудь по старинке, полезут – шею сверну. Если по-другому не поймут, конечно. Но не волнуйся. Я честно попробую сначала договориться по-хорошему.
- Думаете, с ним это возможно? – Саша глянул с сомнением в сторону кладбища, и сделал это очень вовремя – открывшемуся его глазам зрелищу позавидовала бы добрая половина голливудских режиссеров ужастиков. Если б, конечно, они не наделали в штаны при виде подобной материализации своих больных фантазий.
Из могил вставали мертвецы. Покрытые лохмотьями скелеты оглядывались по сторонам, щелкали зубами и вращали конечностями, на глазах обрастая плотью и обретая подвижность.
- Что там? – спросил Рогозин, заметив его взгляд, и Саша понял – его шеф не видит всю эту «красоту», потому что ему хватает ума закрываться от направленного воздействия на психику самыми элементарными щитами – в отличие от некоторых хлопающих ушами студентов. Он помотал головой и зажмурил глаза. Сколько их там, впереди? Не больше десятка… Теплые, живые точки в наспех раскинутой «сети». Люди, многие из которых – его сверстники. Разные, интересные и неординарные, каждый на что-то надеялся, вступая в предложенную игру, каждый по-своему стремился к истине, к познанию тайн, что зовут нас, манят, с рождения прячась где-то на самой границе поля зрения, в снах, что стираются из памяти, в знаках и совпадениях, в призрачных силуэтах на экранах камер слежения, в рассказанных ночью у костра «страшилках»… Кто он такой, чтобы судить их за это? Разве он сам не пошел безрассудно за тем, кто поманил его, приоткрыв только край этой тайны?
- Пойдем, - сказал Рогозин, легко коснувшись его плеча. И Саша молча последовал за ним – в который раз.
Луна уже заходила, но света еще хватало, чтобы различить отдельные предметы. Светлый камень стершихся надгробий, черные кресты. Темные силуэты маячивших поодаль «зомби» - пока никто не нападал, но Саша чувствовал исходящую от них опасность. Разум подконтрольных их противнику людей спал, они все были его руками и ногами, единым целым, с минимальной способностью к самостоятельным решениям. Может, все было задумано иначе, и спящие программы в их сознании должны были развиваться медленно и постепенно, превращая «спящих агентов» во вполне разумных союзников. Но предводитель этой армии столкнулся с сопротивлением, которого не ожидал, и решил сосредоточить все ресурсы в одном месте. И – использовать их на всю катушку.
- Если тебе покажется, что я веду себя странно... более странно, чем обычно, - с усмешкой уточнил майор, - стреляй сразу, и лучше - двумя зарядами, один меня может и не свалить, нас учили противостоять препаратам, рефлексы тела никуда не деть, даже если эта сволочь захватит мой мозг. Стреляй и сваливай отсюда, вряд ли он станет преследовать. А в него не стреляй, даже не целься, кто знает, как быстро он среагирует… бабу точно убить успеет, ее за горло держат…
- Думаете, он настолько крут, чтобы вас захватить? – прошептал Саша с ужасом. Такую возможность он до сих пор не рассматривал.
- Просто я тоже могу ошибиться, - туманно пояснил Игорь. – Даже если тебе и кажется порой, что это не так.
- Не кажется, - ответил Саша. Они уже шли по остаткам центральной аллеи к тому самому зданию, где когда-то обнаружили логово «некроманта». – Насчет хранителя, вы могли бы мне сказать. Я понимаю, рекомендации Руслана сложно не выполнять, неизвестно, что бы он сделал в случае отказа. Но предупредить меня все-таки стоило. Вот и первая ошибка.
- А если я боялся, что ты согласишься? – прошептал Рогозин, остановившись. Он явно что-то почувствовал – его взгляд теперь не отрывался от двери домика.
- Вы переоцениваете мой альтруизм, - Саша на всякий случай перешел на шепот. – Его все меньше, с каждым днем общения с вами…
Как ни странно, он начинал понимать раздражавшую его манеру шефа вести неуместные разговоры в разгар операции. Когда страх достигает той черты, за которой, кажется, уже дышать не сможешь, самый простой выход – начать болтать о ерунде. Отвлекает же. Хотя, ерунда ли их отношения? Вон какие разговоры заводит товарищ майор в последнее время…. Если один человек, понимаешь ли, любит другого…
Дверь распахнулась, и на пороге появился тот, кого так долго искали и местная милиция, и Тринадцатый отдел. Саша сразу понял, что это и есть их главный противник – он ощущался, как туго скрученный узел потоков энергии. Их было слишком много, слишком огромную территорию он пытался контролировать, накрыв ее энергетическим «куполом», слишком большую армию «марионеток» пытался собрать под свои знамена… В осунувшемся, иссохшем лице некогда молодого парня явственно проступала смертельная усталость. Саша слышал что-то о понятии «смертная печать» - будто бы любой прилично развитый сенс может безошибочно определить человека, обреченного на скорую смерть, но только сейчас он на собственном опыте узнал, как выглядит эта обреченность. Тело «некроманта» доживало последние дни, если не часы. Очевидно, что оседлавший его демон, или «змей», кем бы он ни был, должен искать себе новое тело. Не хрупкого студента с расшатанными нервами – кого-нибудь, кто способен выдержать безумное напряжение энергии, кто сможет хладнокровно управлять нечеловеческой силой, загнанной в человеческое тело...
Вывод был очевиден. Если бы Саша мог хоть что-то изменить, он бы с удовольствием сейчас отправил Игоря куда-нибудь как можно дальше отсюда. Желательно, на другой конец земного шара, если у него вообще имеются концы. Оставалось только надеяться, что майор знает, что делает. Наверняка он специально дразнит противника, предлагая себя в качестве приманки. Что он задумал? Уничтожить его при попытке перехода в новое тело?
«Если когда-нибудь еще мне доведется хоть чем-нибудь командовать,- торжественно поклялся себе Саша, - я буду всех подчиненных посвящать в свои планы, детально и незамедлительно. А то это ж с ума сойти можно. Кладбище, зомби, некромант, и ты посреди этого с паршивой пневматикой и инструкцией «стреляй и убегай, если что». Зато понятно, почему он без оружия пошел… иначе, в случае провала, выстрелить я бы не успел».
- Где хранитель? – слова давались их противнику с трудом, словно горло его сдавливала неведомая сила.
- У камня, где же ему еще быть, - спокойно сказал Рогозин. – Отпусти его женщину, и я прикажу ему уйти. Если ты будешь так любезен не глушить связь, конечно.
Он вынул из кармана мобильник и помахал им, демонстрируя свои намерения.
- Отзови его, или она умрет, - ответил «некромант». Майор смотрел на него пристально, не отводя глаз и даже, кажется, не моргая.
- А ведь Наташа тебя любила, Вадик. Она тебе верила. Ты помнишь ее? Помнишь, как бросил ее здесь?
- Глупо, - выражение лица его противника не изменилось, да и губы двигались неровно, будто не попадая в звук. Снова это чувство, точно смотришь видеозапись со съехавшей звуковой дорожкой… Саша представил вдруг, что эта тварь точно так же станет говорить из тела Игоря, и содрогнулся. – Я не помню ее. Ты тратишь время.
- Я хочу, чтобы мы договорились мирно, - сказал Рогозин, разводя руки в сторону. – Смотри, я пришел без оружия. Разумные существа могут договориться, верно? Что-то случилось в вашем мире, что-то гонит вас сюда. Война, катастрофа? От чего вы бежите?
Он говорил вроде бы обычные слова, но ход его речи странно завораживал, безобидные жесты, едва заметные движения тела - все укладывалось в единый ритм, точно выверенный, словно дыхание. Он вводил собеседника в транс, медленно, но верно. Одна из техник НЛП, что действует на тело, минуя сознание. Если сознание жертвы захвачено нечеловеческой сущностью, отзовется ли тело?
- Я знаю, как ты устал, - говорил Игорь, приближаясь к неподвижно застывшему «некроманту». – Вся эта сила… ответственность… слишком много всего на твоих плечах, верно? Они – твои солдаты и твои дети… ты отвечаешь за них…
Невероятно, но это существо, накрывшее своей силой целую деревню, действительно удалось заворожить банальной гипнотической техникой. Его тело замерло неподвижно, лишь чуть заметно покачиваясь в ритме, который задавал гипнотизер, а взгляд был точно прикован к его зрачкам.
«Сейчас бы снять его выстрелом, я б для верности хоть все шесть зарядов всадил, - подумал Саша с ненавистью. – Но нельзя… Ирина в заложниках, как там шеф сказал, ее держат за горло? Пальцы сжать – дело недолгое…»
- Надо вам было обратиться к официальным лицам, к правительству… - Рогозин уже нес откровенную фигню, осторожными, крадущимися движениями приближаясь к «жертве». - Они у нас добрые и отзывчивые, всем бы выделили по лишней черепушке, это ж проще, чем квартиры ветеранам… Контакт миров, опять же, новая эпоха в истории человечества…
Когда расстояние между ними сократилось до полуметра, глаза бывшего «копателя»-оккультиста вдруг стремительно обрели ясность. Саша только и успел, что испугаться, подумав, что майор все-таки переоценил свои гипнотические способности, как «некромант» схватил Игоря за плечи, не разрывая зрительного контакта. Саша все-таки вскинул пистолет, пытаясь в него прицелиться, но Рогозин закрывал от него противника. Парень попытался крикнуть что-то угрожающее и глупое, вроде «руки вверх», но голос подвел его, словно воздуха в груди вдруг не осталось даже на слабый выдох.
- Я помню тебя… - произнес некромант, растянув губы в страшной, неестественной улыбке. Неожиданно добавил что-то по-немецки – Саша разобрал только смутно знакомое слово Munich – Мюнхен. И тут все смешалось. Будто огромный колпак упал с неба, ударил потоком воздуха по ушам, сбил с ног, прижал к земле. Оглушительный треск, мелькающие перед глазами хаотические фигуры… Парень не знал уже, стоит ли верить своим органам чувств, и сделал единственное, что мог в такой ситуации - попытался раскинуть «сеть». Это было похоже на попытку запустить воздушного змея в ураган – беснующиеся потоки энергии безжалостно рвали тонкую паутину его «сети». Единственное, что он успел ощутить – мощный, обжигающий, пульсирующий сгусток где-то поблизости. Словно нечеловеческая сила «некроманта» и вся энергия противостоявшего ему майора сплелись воедино. А потом наступила тишина, неестественная, невозможная – даже собственное дыхание Саше не сразу удалось услышать. Впрочем, через мгновение тишину разрезал наконец далекий стрекот вертолетного винта, а где-то рядом со всхлипываниями заплакала женщина.
Саша с трудом поднялся, огляделся по сторонам. Какой бы сильной ни была внезапно налетевшая буря, надгробия она не задела, и кресты даже не покосились – что бы тут ни произошло, грубоматериального мира оно не касалось. Из домика, рыдая и спотыкаясь, выбралась Ирина в разорванном платье. Видимо, больше ее никто не удерживал – недавние «зомби» валялись без сознания, и Саша их прекрасно понимал. Он бы тоже не отказался отрубиться и не думать ни о чем. Особенно после того, как увидел два лежащих на ступеньках тела.
Смерть «некроманта» явно была ужасной – его тело было словно перекручено невозможной судорогой, глаза лопнули и вытекли, кровь сочилась изо всех пор. Хрупкие человеческие тела не слишком приспособлены для удержания той силы, что бродила в нем.
Саша наклонился к Игорю, пытаясь нащупать пульс, и испытал новую волну ужаса, его не обнаружив. Прижал ладонь к его груди, отчаянно стремясь найти ту крохотную искру тепла, что означала жизнь. Что-то было… что-то очень далекое, почти растворившееся в окружающем мраке…
- Мой ребеночек, - сказала за спиной Ирина. – Господи, да что ж такое-то…
Вертолет садился прямо на кладбище, с треском ломая кресты и сухой кустарник. Саша ничего не видел вокруг, он пытался, собрав остатки сил, дотянуться до Рогозина, вытащить его обратно. Его грубо отпихнули в сторону, он полез драться, получил ошеломляющей силы тычок в зубы и только тогда узнал Аркадия.
- Только хуже сделаешь, - пояснил тот. – Грузите его, быстро!
Саша в оцепенении следил, как Игоря уложили на носилки и потащили в вертолет. Где-то за спиной с грохотом садилась вторая машина – удивительно, как пилот не побоялся зацепиться за окружавшие кладбище деревья.
- Не бей ребенка, он не виноват, - сказала невесть откуда возникшая Алиса. – Такая херня, Саш, он прав, этим не поможешь… Ты знаешь, что такое энергетическая кома?
Саша не знал. И не хотел знать, если честно. Слова почти не долетали до его сознания, оставаясь где-то на периферии, где они сплетались в причудливый узор с прочими образами. Черные кресты, красная кровь, небо, подсвеченное прожекторами. Жутковатое готическое кружево.
- Он создал воронку, и утянул его за собой, - говорила Алиса. – Мы видели сверху, но не могли пробиться, какое-то поле…
Саша ничего не понимал, и даже не пытался переспрашивать. Ему казалось, что все вокруг говорят на каком-то иностранном языке. Может, на немецком.
Он забрался в вертолет, попытался пробиться к носилкам, хотя бы посмотреть на Игоря. Его отпихнули к стене, усадили на узкую лавку, тянувшуюся почти по всей длине машины. Когда вертолет затарахтел, набирая обороты, парень прижался лбом к стене. Хотелось заплакать, но слез, как назло, не было, получалось только глухо завыть от отчаяния – все равно за шумом никто не услышит. Сидевшая рядом Алиса придвинулась ближе, обняла его осторожно.