Страница 23 из 87
Глава 11
Приятный голос с хрипотцой оглашал аудиторию лекциями по теории государства и права, на заднем ряду кто-то зашелся кашлем. Аня оглянулась – Димка-ботан безуспешно пытался подавить болезненный приступ. «Ну вот, - пронеслось в голове, - очередной чахоточный в группе…» Она вздохнула, морщась от собственной глупой шутки. Тоска... Карина до следующего учебного года уехала с матерью к родственникам в глухую деревню под Курском. Впрочем, как и каждый год. Оставленные хвосты подругу не тревожили – она исправно подчищала их на следующем курсе. Вот и приходится чахнуть со скуки в гордом одиночестве…
После того, как универ облетели слухи про «бесчестье принцессы», знакомые стали смотреть на нее по-другому. Парни – оценивающе-похабно, а знакомые девчонки насмешливо. Ане казалось, что у них на лбу написано: «Ну что, довыпендривалась?». Она и впрямь кичилась невинностью, не упуская случая похвастаться тем, что не позволяет парням лишнего. Думала, что это правильно, так должны вести себя все девушки, сколько-нибудь дорожащие репутацией. Она немного пересмотрела взгляды после того, как Карина оглушила ее на втором курсе новостью, что уже попробовала «это». Причем давно и не жалеет. Тогда Аня никак не могла понять, как можно без настоящей полноценной любви отдать сокровище парню, который сегодня с тобой, а завтра уже флиртует с другими? Теперь же она жалела о показной гордости. Косые взгляды, шепот за спиной, который ножом неприязни и стыда полосовал сердце… Терпеть оказалось не так просто, как хотелось бы.
Ко всему прочему, еще и Васька, на всех занятиях сидевшая на последней парте, переместилась поближе. Маячила перед глазами огненно-рыжим ежиком волос, иногда невзначай поворачивалась и ехидно подмигивала. Особенно ей нравилось делать это на лекциях Виктора Андреевича. Наверное, доставляло немалое удовольствие знать, что мешает видеть понравившегося Ане мужчину. Василиса на полголовы выше, поэтому увидеть Виктора из-за однокурсницы было крайне сложно. Аня и не пыталась, просто слушала его голос, от которого бежали по спине озорные мурашки, и смотрела в окно. На деревьях, тянувших облезлые чахлые ветки к окнам университета, время от времени отсиживались галки и воробьи. Они зорко следили за студентами, без задней мысли делившимися с ними выброшенными в помойку или прямо под ноги столовскими булками. Но как птицы хватают добычу, Аня не видела - не хватало обзора. Для этого ей пришлось бы привстать и наклониться к окну.
Мысли лениво текли от сложных понятий и формулировок к маминому Сергею. Вчера он переехал к ним, без лишних вопрошаний разложил повсюду свои вещи, а к вечеру развалился на диване перед телевизором. Аню раздражало все в нем: нагловатая улыбочка, жесткий прищур, из-за которого казалось, что он сканирует ее, рубленые, порой сбивающие с толку фразы, больше похожие на команды. И больше всего бесило, что мама лебезит перед ним, словно это не мужчина, а пуп земли! «Сережечка, будешь чай?.. Милый, помоги помыть фрукты… Что-то в глаз попало – не посмотришь?». Каждая фраза доводила Аню до зубовного скрежета. Как можно так сюсюкать со взрослым мужиком?! И потом, она тоже могла помочь по хозяйству – и помыть, и почистить, и занозу вытащить… Но мама неизменно просила обо всем Сергея, словно Аня вовсе исчезла, растворилась в просторах трехкомнатной квартиры. Пока она пыталась сдерживаться и помалкивать, но «точка кипения» не за горами. Совсем скоро очередная реплика «милого» выудит из Ани все, что она о нем думает…
- Вострикова! Вам не интересно? – ей показалось, что голос Виктора Андреевича грянул над самым ухом.
- Что?! – испуганно выпалила, озираясь.
По аудитории пронесся приглушенный хохот, Васька повернулась с совершенно счастливым лицом и тут же отвернулась. Виктор Андреевич стоял около преподавательского стола и смотрел на Аню с неизменной грустинкой во взгляде.
- Вам то, что за окном происходит, интереснее, чем мой предмет? – без злости, но с властной угрозой произнес он.
- Нет, - выдавила Аня, мысленно ругая себя за неосторожность. Как она могла отвлечься? Это из-за того, что Карины нет. Сейчас бы давно рассказала все подруге и успокоилась, а так… В голове проносились возможные оправдания, но ни одно из них не устраивало. Мама учила, что в таких случаях надо врать напропалую. – Я на минуту отвернулась - глаза заслезились.
- Я за вами уже минут двадцать наблюдаю, - усмехнувшись, ответил Виктор Андреевич. – И все это время вы витаете где-то там, но не на моей лекции – это точно.
Смех в аудитории стал громче, но тут же стих. Аня не нашлась, что сказать. И это показалось нестерпимо обидным. К ушам прилила кровь, закрывая пленкой рассеянную в аудитории тишину. Оказывается, любимый уже столько времени следит за ней, а она тупо пялится в окно и копается в чужих отношениях. В конце концов, мама сама взрослая и решит, что делать, а вот Ане пора устраивать свое счастье – брать штурмом Виктора. Иначе, такими темпами у нее не останется никаких шансов.
- Что ж, после занятий подойдете ко мне с конспектом, - заключил он. Видимо, решил, что Ане стыдно и не стал больше муссировать тему.
Она с удивлением осознала, что обрадовалась - ее тетрадка с вставными блоками сверкала нетронутой голубизной. Именно такого цвета были листы, предназначенные для конспекта по теории государства. Погрузившись в размышления, Аня не написала ни строчки, впрочем, как и не услышала. Теперь у нее появилась возможность воплотить в жизнь слегка забытый замысел.