Страница 49 из 63
В комнате раздался пронзительный звон – он шёл из небольшой плоской коробочки, лежавшей на краю стола. Колдун повертел её в руках, по наитию нажал левую кнопку – и вдруг услышал незнакомый бодрый голос:
- Здравствуйте, Георгий!
А почему бы и нет?
- Здравствуйте.
- Это Павел Аксёнов, мы с вами недавно говорили...
- Угу.
- Надеюсь, у вас всё хорошо? Как добрались, устроились? Ключи от квартиры вам передали? Как квартира, понравилась?
- Да, спасибо, всё замечательно, я очень доволен.
- Отлично! Сегодня отдыхайте, а завтра выспитесь и приезжайте. Оформитесь, с деканом пообщаетесь, войдёте, так сказать, в курс текущих дел.
- Будьте любезны уточнить адрес и как до вас лучше добраться.
- Конечно, записывайте!..
Когда бестелесный голос затих, Гордин вытер вспотевший от напряжения лоб и задумался. Выходит, тут его принимают за человека с выразительной фамилией Ворон, который приехал из какого-то Новосибирска работать на историческом факультете некоего Университета. Не того ли, о котором рассказывала Лера? А если он её там встретит?
С другой стороны, где же сам таинственный «человек-Ворон»? Или он вот-вот явится и разоблачит наглого самозванца, или... Может такое быть, что его никогда и не существовало? И какие-то неведомые боги, ехидно ухмыляясь, просто решили дать ему шанс. На что только? Попробовать свои «великие таланты» в другом мире? Найти сбежавшую жену, задать ей хорошую трёпку и гордо уйти? Или... Может быть, им даётся возможность начать всё сначала?
Гордин решительно отверг последний вариант (слишком глупый, ненужный... слишком заманчивый...) и с энтузиазмом взялся за собственное преображение. Книги, газеты, телевизор и интернет – все источники информации были пущены в ход. Вечером Гордин нарядился в один из обнаруженных костюмов и вышел в город. Послушал разговоры местных, подивился на их количество и унылую манеру одеваться, поборол невольный трепет от бесконечного потока железных повозок на улицах. Поел в заведении с надписью «бистро» (видимо, для таких, как он, в её стеклянной витрине красовались муляжи разнообразных тортов, жареных кур и винных бутылок). Расплатился местными, найденными среди вещей деньгами и даже получил кокетливую улыбку от девушки-разносчицы. Словом, Гордин понял, что жить в этом непохожем на его мире он вполне сможет, и ночью спал вполне спокойно, не особенно переживая за завтрашний день с его решающей проверкой.
И это завтра действительно прошло спокойно. Никто не распознал в нём «пришельца», новые коллеги встретили дружелюбно, а туземные дамочки – и вовсе почему-то «на ура». Он на всякий случай включил максимальный уровень обаяния, о чём впоследствии пожалел не раз. Девушки, да и женщины постарше просто не давали ему прохода, подкарауливали и всячески набивались на более близкое знакомство. Ему же было сейчас не до местных красоток: через несколько дней своего пребывания в стенах Университета он неожиданно встретился с Лерой. Его жена, в совершенно неприличной короткой юбке и с остриженными вдвое волосами сидела в плотном кольце каких-то молодых людей. Бессовестная, наглая... Прекрасная до безумия. Он с трудом заставил себя не смотреть на неё, кое-как провёл свой урок и малодушно сбежал. Взлелеянное желание как следует потрясти предательницу, наорать на неё, унизить вдруг стремительно изменилось на прямо противоположное: украсть, притащить обратно в свой мир, а для начала – хоть в ту же квартиру, и задушить в объятиях, зацеловать, залюбить... Гор бешено злился на себя за эту недостойную слабость, пытался растравить мучительные воспоминания о её поступке и договориться со своей гордостью – ничего не помогало. Единственным слабым утешением служил явно исходящий от девушки страх. Значит, она понимает свою вину, боится его... Правильно боится! Им всё равно придётся поговорить и объясниться, наконец.
Гордин не думал, что это объяснение выйдет таким болезненным. Что Лера с перепугу – или сознательно – захочет уничтожить свой венчальный браслет. Конечно, у неё ничего не вышло... И короткий разговор напомнил беседу немого с глухим. Они совсем перестали понимать друг друга. Каждый считая жертвой себя, а другого виноватым, и это был тупик. Значит, им действительно не судьба быть вместе...
Вечером Гордин по-земному напился, заглушая боль, но уже с утра принялся действовать. Пусть будет как будет. Лера сделала свой выбор, а значит, остаётся как-нибудь избавиться от браслетов и вернуться в свой мир, наплевав на недостойное его желание мелко отомстить.
Благородный порыв, впрочем, остался таким только в теории. Проклятые волшебные браслеты и не думали сниматься. И, самое главное, Гордин вдруг осознал, что понятия не имеет, как ему переместиться обратно в свой замок. Рисовать он не умеет, не просить же Леру помочь! Загадочный «ветер» тоже не возвращался... Не значит ли это, что он, в свою очередь, стал игрушкой в руках высших сил, и теперь останется в чужом мире навсегда? Что ж, может, и так... Тогда надо кончать хандрить и просто жить дальше.
Гордин обнаружил, что многие из его колдовских навыков действуют и здесь. Одной из таких прежних радостей было сохранившееся умение превращаться в птицу. Он летал по городу, сначала бесцельно, а вскоре пристрастился украдкой провожать жену до её дома. Одна она выглядела печальной и какой-то растерянной, и Гор несколько раз подавлял желание попробовать ещё раз поговорить с ней. А потом придумал забираться к ней в комнату и тайком смотреть, как она спит. Не холодная, колючая, а беззащитная как ребёнок, прекрасная, всё ещё безумно дорогая для него девочка... Которая в одну счастливую ночь его всё-таки застукала...